Эдуард Береснев - Остров. Дорога за смертью

Время длилось бесконечно долго, волны накатывали на берег, неся за собой прохладный воздух, который моментально гасил огонек в душе Ила. Он молчал и ждал, зная, что, когда любой из жителей острова видит Наблюдателя, он обязан подчиниться, склониться перед его персоной и смиренно ожидать наказания или благословения. Пускай, некоторые и шептались, о том, что Наблюдатели давно не участвуют в делах живых, а лишь присматривают за тем, что происходит вокруг, но все знали, что в любой момент они могут вновь вмешаться в их судьбы.

Неожиданно щеки Ила коснулось что-то влажное и холодное, он вскрикнул и завалившись на спину быстро пополз в обратном направлении, не помня себя от страха. Когда, расстояние между ним и тем местом где он только что находился выросло, он смог прийти в себя и осмотреться. Небо все так же было затянуто темной тканью, со множеством прорех, через которые на остров пробивался свет, волны вспенивали грязь на побережье, а тишина, висевшая над ним, была все такой же. Он внимательно взглянул на то место, где только что находился и увидел морду вожака стада, которая тупо пялилась в его сторону не моргающими глазами, а из пасти был высунут огромный, раздвоенный язык.

Ил, поднялся, покрывая животное, которому просто наскучило стоять перед огненной печатью, проклятиями и только сейчас обратил внимание, что силуэт Наблюдателя никуда не делся. Высокая фигура все так же стояла среди кустарника и была обращена в сторону воды, полностью игнорируя его присутствие.

Решившись он сделал неуверенный шаг в сторону силуэта и пригнулся, боясь навлечь на себя гнев, но не смотря на все его опасения, ничего не произошло. Ил медленно, стараясь не шуметь приблизился сначала к тому месту, где его спугнул адром, отодвигая чешуйчатую, назойливую морду животного, которое преградило ему путь, а после решившись двинулся дальше, не выпуская Наблюдателя из вида.

Каждый его маленький шаг, отдавался невероятно громким ударом сердца, которое так и норовило выпрыгнуть из груди и остаться безжалостно барахтаться на побережье, но Ил продвигался все дальше и дальше. Временами его трясло, от нападающего холодного ветра, но он так и не решился согреть себя, боясь спугнуть случайного гостя. Когда до Наблюдателя оставалось совсем немного, Ил почувствовал, как внутри у него самого закипает кровь. Это ощущение было ему так знакомо, что он не сразу поверил, в то, что все происходит на самом деле. Кто-то рядом с ним вызвал саму смерть, являющуюся по велению хозяина в виде огненного демона, который выжигает вокруг себя все живое, не оставляя следов не только от жертвы, но и от тех, кто по глупой случайности оказался рядом.

Ил, закрутился на месте, выискивая того, кто, наплевав на все запреты, использовал столь могучие силы и заметил, как его печать, сдерживающая адромов увеличивается в десятки раз, превращаясь в ревущее пламя, посылающее в небо тысячи мелких стрел, которые подхватываемые незримыми руками уносятся далеко ввысь. Он в страхе оглянулся на фигуру Наблюдателя и понял, что того уже нет на месте, он растворился так же неожиданно, как и появился до этого, оставив Ила в полном одиночестве.

Собрав остатки воли в кулак, он моментально метнулся в сторону ревущей огненной глотки, пытаясь сделать все возможное, чтобы захлопнуть ее.

Тот, кто вызвал демона был настолько силен, что Илу понадобилось приложить неимоверное усилие, чтобы справиться с огнем, который был ему ближе всего на свете и всегда приходил на помощь. Но настолько мощные вещи бесследно проходили для старейшин, у кого огонь давно уже заменил все вокруг, но не у молодого мужчины, чей возраст не превысил еще и семнадцати восходов луны.

Кое как погасив печать и переведя дух Ил ужаснулся содеянному. Он не боялся того, что сейчас весь берег будет занят племенем Земли, чьи смотрители, давно увидели все здесь случившееся. Внутренне он ликовал. Ликовал потому что ему удалось выжить в схватке с тем, кто уводил за собой в пустоту и более сильных противников.

Приблизившись в плотную к тому месту, где еще мгновение назад бушевал огонь, он аккуратно ступил на твердый, оплавленный след, который оставило за собой пламя и ахнул.

Прямо в его центре лежал обнаженный человек, весь покрытый сажей и копотью, как будто огненный демон переживал его и выплюнул обратно. Он не подавал признаков жизни, но Ил видел, насколько сильно огонь бежит по его телу, а это значит, что мужчина еще не покинул этот мир.

– Ил… – еле слышно прошептали губы лежащего, как треск, от сухих веток, подхваченных пламенем – Ил, помоги мне…

Неожиданно вокруг него возникла решетка из воды, а сильный порыв ветра откинул Ила от мужчины и пригнул к земле. Он опомниться не успел как его окружили со всех сторон люди, с сосредоточенными лицами, а один из них, имеющий на груди знак, причисляющий его к старейшинам племени выдвинулся вперед и спросил:

– Кто ты, посмевший вызвать силы, которым нет места под небом.

– Я, я – попытался оправдаться Ил, но вперед вышла немолодая женщина и внимательно посмотрев на него, подняла руку вверх, призывая всех к тишине.

– Он не сильнее развеянного по ветру пепла и не способен на такое.

– Тогда кто? – мужчина внимательно посмотрел на женщину – Ответствуй нам, Кхана, кому хватило сил шутить со смертью?

– Ему! – ее длинный, опухший палец устремился в темноту, указывая на то место, где остался лежать найденный Илом человек, а губы Кханы расплылись в улыбке – Он вызвал ее не для того, чтобы играть с ней, он призвал ее спасти ему жизнь.

– От кого? – ахнули все в один голос, а старейшина спросил у женщины – Кого он испугался, что призвал на помощь саму смерть?

– Не знаю, – ответила Кхана – но я чувствую, как оно стремиться в наш мир, чтобы забрать то, что ему принадлежит.

Первое, что почувствовало тело после забытья – это боль. Дикая, невыносимая, невозможная боль. Она накатывала волнами, начинаясь где-то далеко в ногах и поднимаясь все выше и выше, становясь еще сильнее у груди, и после взрываясь миллионом искр в затылке.

Вокруг оставалось темно и тихо, но боль, не давала вернуться в забытье и остаться там.

Она покидала его на мгновение, после чего опять наваливалась, путая мысли и мешая сосредоточиться.

Одна из таких волн оказалась настолько сильной, что в голову ворвался слабый стон, а за ним еще один и еще. Понадобилось какое-то время, чтобы понять, что стонет он сам, а не кто-то рядом.

Со следующей волной на него обрушился и весь остальной шум, окружающего его мира. Где-то бежал ручей и трескались объятые огнем сучья, ревели какие-то животные и пели птицы. Все это ворвалось, в сознание так неожиданно, что боль, возникшая в этот момент, немного притихла, испугавшись перемен, но спустя какое-то время нерешительно, но уверенно, продолжило свое движение к заветной цели.