Андрей Смирнов - Баламуты Белокамня

Жрец снова и снова взывал к своему божеству, получая от него силы для совершения духовных атак, кои походили на лучи света, испускаемые из ладоней толстяка. Он светил ими перед собой, и те места голема, на которые он указывал подобным образом, начинали шипеть, чернеть и испаряться, прожигая приличных размеров дыры в теле твари. Понимая, что атаки жреца намного опаснее, нежели чем исступлённые атаки Рульфа, решившего перерубить заднюю лапу бестии, голем швырнул в толстяка приличных размеров булыжник, от которого Люций едва успел увернуться. Тактика эта нежити пришлась по душе, и теперь она начала носиться по берегу, бросая во всех увиденных ею врагов камни и костяное крошево, отчего людям постоянно приходилось уворачиваться и пригибаться. Со стороны туннеля в это время слышалась отборная брань – растянувшийся по полу гном сумел-таки прийти в себя, и даже сохранил свой топор, благо на рукоять своего оружия опытный Моргримм всегда навязывал ременной темляк, петлёй фиксируя его к своему запястью. Поскольку отсиживаться в тылах и засадах гном не умел и не любил, то он сразу же рванул обратно в пещеру, намереваясь вернуться в драку, превратившуюся в избиение, ибо теперь голем осыпал его товарищей снарядами, не позволяя им приблизиться к себе. Свет из ладоней Люция на такое расстояние не доставал, а посему жрецу приходилось лишь уворачиваться от града снарядов, чтобы не помереть раньше времени, ведь всегда оставалась надежда на то, что Пьер-таки сумеет выбить дух из засранца-некроманта, что может или уничтожить всю его нежить, или лишит её мысленного руководства, сделав тем самым более тупой.

В воде же также шла смертельная схватка, в которой участвовал порядком измочаленный в боях зверолюд и относительно сохранный упырь. Нежить постоянно намеревалась укусить Назара, но тот успел воткнуть ей в пасть обломок своего посоха, который использовался им как дубина, тем самым создав искусственный кляп, обезопасивший полульва от гнилых зазубренных зубов упыря. Теперь же оба соперника начали лупцевать друг друга руками, не давая друг другу выбраться на берег. Однако в этом случае преимущество было явно на стороне нежити, ибо той не требовалось дышать, и она не уставала, в отличие от Назара, у которого на голове открылась старая рана и кровотечение возобновилось. Пользуясь секундным замешательством полульва, глаза которого стала заливать его же собственная кровь, упырю удалось подмять его под себя, а потом он сжал свои лапищи на горле Назара, погружая зверолюда под воду, намереваясь его не только утопить, но и задушить разом. Обмякший страдалец барахтался под нежитью, не имея сил и возможностей освободиться, пока не вылетевший неизвестно откуда Каин не пнул упыря по голове, после чего он же сразу же схватился за болтавшийся над водой конец верёвки, сброшенной Пьером, начиная раскачиваться на ней, как бешеная мартышка на лианах в джунглях. Ощерившийся упырь выпустил на мгновение из своей хватки Назара, чем полулев не преминул воспользоваться, под водой отплывая прочь, в то время как сама нежить посреди реки ждала возвращения вора, сила инерции которого уже несла верёвку и маленького человечка на ней обратно. Заметив это, Каин выругался, ибо драка с упырями в его планы не входила, и он героическим усилием сумел подтянуться выше, отчего когти нежити полоснули воздух в считанных сантиметрах от ног воришки. Естественно, что упырь вознамерился забраться по верёвке следом за Каином, дабы не допустить нарушителя до покоев хозяина, и теперь ждал, когда конец верёвки снова окажется рядом с ним. Однако и вор был не лыком шит, ибо заметил это, и при помощи ног подбросил конец верёвки вверх, лишая нежить возможности забираться наверх следом за ним.

Пока внизу кипели две битвы, Пьер также не сидел без дела, нырнув в тёмный проём чужого жилища, где во мраке вечной подземной ночи скрывался жуткий хозяин этой скелетно-растительной фермы. Поскольку некромант сидел внутри без света, то логично было предположить, что он спокойно обходится и видит в его отсутствие. Не успел ещё молодой маг ворваться вовнутрь жилища, как ему сразу же пришлось кубарем броситься за диван, стоявший поблизости, ибо у него над головой сразу же пронеслась стрела чёрной магической энергии, которая, судя по познаниям Пьера, могла разложить его тело до костей за считанные мгновения или оставить гниющие, длительно не заживающие раны, что зависело лишь от сил некроманта. Духа магу перевести не дали, ибо практически сразу же к нему за диван прыгнул очередной упырь, вооружённый большим тесаком. Поскольку нежить знала, где её цель, то получила преимущество, успев ударить первой – лезвие её грозного оружия вонзилось глубоко в доски пола гостиной, едва не отрубив человеку ногу, не сумей он развести их в самый последний момент. Затем пришла очередь Пьера, и, надо отдать ему должное, он не промазал – сорвавшаяся с его ладоней кислотная стрела угодила мертвецу прямо в лицо, отчего вскоре вместо головы у нежити обнаружилось пустое место, а обезглавленный торс безжизненно завалился на пол, едва не придавив метнувшегося в сторону молодого человека. Нет, оказаться придавленным – это не так уж и страшно, хоть при этом и потеряешь драгоценные секунды, которые дадут фору твоему врагу, хуже было другое – уничтоженный упырь мог коснуться своей раной Пьера, и тогда остатки кислоты смогут повредить самому магу.

Очередной тёмный луч, и новый сумасшедший кувырок прочь, вопль негодования из тьмы и дикая одышка у самого акробата, который уже во второй раз избежал участи быть застреленным. Практически сразу же раздаётся грохот – это Пьер опрокинул стол, чтобы хоть на мгновение заполучить укрытие, и отдышаться, приготовив новые заклятья для боя.

– Какого чёрта?! – возмутился из темноты некромант. – Мы же с тобой договорились, мальчик! Ты никому не говоришь, где моё логово, оставляешь меня в покое, а взамен я помогаю тебе с твоей просьбой. Я выполнил свою часть сделки, так какого хера ты вернулся сюда, да ещё привёл с собой товарищей?! Ты нарушаешь уговор!

– Я не могу оставить тебя в живых, поскольку ты угроза для прочих людей! – ответил ему Пьер. – И для коллегии!

В ответ на это заявление невидимый враг расхохотался, и выглянувший из-за стола молодой маг успел рассмотреть неверный силуэт во тьме. Шар света до сих пор плясал над макушкой Пьера, освещая скорее его, нежели соперника, однако если сейчас послать светильник к некроманту, тот либо погасит его и в комнате воцарится кромешная тьма, видеть в которой человек не мог, либо атакует и снова нырнёт в тень. Решив действовать хитростью, Пьер начал шептать слова заклятья, готовясь в последний момент выпрыгнуть из укрытия и выстрелить магией в некроманта, который, вроде до сих пор стоял на месте, ибо его речь по-прежнему шла из того же угла гостиной, что и раньше.