Виктор Улин - Камни в пыли

Впрочем, высших образований, как я уже где-то отмечал, у меня целых два, и я вынужден именовать себя дважды профессионалом. (Не считая научной степени и ученого звания) Хотя этот двойной профессионализм практически ничего не дает для жизни.

И вот уже много времени я занимаюсь не просто не тем, чем хочется. И даже не тем, что записано в моих дипломах – а вообще просто всяческой хреновиной. Мои реальные профессиине востребованы, и мне приходится браться за дела, от которых отвернулся бы мой благополучный двойник на Западе.

Увы, я не имею в виду ничего действительно интересного и выгодного: торговлю наркотиками или оружием, организацию заказных убийств или тайных публичных домов. Мое существование заполнено обычной, рутинной и совершенно неквалифицированной работой, не дающей какой-то надежды на будущее и ощутимых перспектив.

Впрочем, я не один. Мы живем в современной России. И мой умнейший друг часто цитирует слова, которые – по его словам – я бросил некогда в письме к нему:

«Мы стоим на цыпочках по горло в экскрементах и молимся, чтобы не подогнулись пальцы…»

Я не помню, когда это написал. Но раз Валера утверждает – значит это правда. Я не могу ему не верить.

Ведь, в отличие от меня, он все-таки настоящий профессиональныйписатель, процветающий литературным трудом.

Со времени создания «Африканской луны» прошло 2 года. Которые оказались, мягко говоря, далеко не лучшими в моей жизни.

Но все же я что-то получил и за это время.

Есть – вернее, был – замечательный английский сериал по произведениям Агаты Кристи. Состоящий из маленьких часовых фильмов с Дэвидом Суше в главной роли Эркюля Пуаро. В общем я не люблю великую британскую детективщицу: стиль ее скучен, сюжеты надуманы, герои искусственны и на протяжении сотен страниц не встретишь ни одного живого образа. Но фильм оказался изумительным. Работа режиссера, оператора, неподражаемая игра актеров… Все это превратило нудный английский детектив в подлинную россыпь бриллиантов. Имея несколько десятков кассет с Пуаро, мы смотрим их бесчисленно. Причем всякий раз удается подметить какую-то новую, до сих пор ускользавшую деталь.

И сейчас я вспомнил один финальный диалог. Глупый капитан Гастингс – классически необходимый оттенитель гениального сыщика, подобный доктору Ватсону при Шерлоке Холмсе – обескураженный конечным поворотом событий, задает отчаянный риторический вопрос:

– И где же мы теперь, Пуаро?…

– На пороге мудрости, мой друг, – с мягкой улыбкой отвечает лучший ум Европы.

Не буду утверждать, что сам я уже дошел до этого порога. Но все-таки опыты быстротекущей жизни принуждают мыслить.

Тем более, российскому человеку по сути и не остается ничего иного…

Вот из желания мыслить, из потребности поделиться размышлениями, которые оказались после Турции не менее богатыми, нежели после Египта, я и пишу эту книгу.

Те, кто читал «Африканскую луну», поймут следующий абзац.

Я приношу глубокие извинениястране под названием Турция за ряд несправедливых высказываний в ее адрес, встречающихся в книге про Египет.

Тому были объективные причины; да впрочем они остались. Изменилось мое восприятие мира.

Образ Турции, насаждаемый местной идеологией, есть нечто среднее между постоянно действующим мусульманским медресе (в своей лапидарности еще более унылом, нежели классический еврейский хедер), где круглосуточно носят турецкие жилетки – и огромным, в несколько тысяч квадратных километров, вещевым рынком.

Оказалось, что все это – далеко не так.

Точнее, не везде так.

Не сомневаюсь, что существует и мусульманская Турция. Равно как ее континентальная часть, в самом деле напоминающая рынок – о ней даже писать не буду, из отвращения ко всяческим рынкам вообще.

Я же оказался в Турции иной – курортной.

Которая так же отличается от прочей, как передняя часть человеческой промежности от задней.

Причем все равно чьей – мужской, или женской.

Ругая Турцию в «Африканской луне» я, конечно, сильно лукавил.

Турции я тогда не знал, но знакомых турок имел.

Я имею в виду не тех потасканныхпреподавателей – именно в турецких жилетках! – что попадались на моем пути, когда я глупо тратил лучшие годы, работая в одном из высших учебных заведений.

Нет, я знавал иных турок.

Моя жена, имея всего одно высшее образование и не обладая ученой степенью, устроена в жизни куда лучше меня. Ее медицинская профессия востребована и при некоторых усилиях позволяет жить относительно хорошо.

Так вот, достаточно давно, еще до Великого кризиса – в то безоблачно солнечное время, когда даже аспидный пессимист вроде меня искренне верил, что сегодня ужехорошо, но завтра будет ещелучше– вот в те сказочные времена жена работала медицинским представителем в турецкой фармацевтической фирме.

Даже разбуженный, я до сих пор могу четко проговорить ее название.

«Эджзаджибаши», что в переводе означает просто «Главный провизор».

(Для тех, кто увязнув в полуграмотном Интернете, забыл русский язык, поясняю: провизором именуется аптекарь с высшим образованием. То есть выпускник фармацевтического факультета медицинского института. Вот моя жена Света – как раз именно провизор.)

Да, само воспоминание о тех днях напоминает фильм про принцесс и добрых волшебников. Российский бизнес легко и быстро набирал высоту, зарубежные фирмы без страха инвестировали средства в нашу экономику, и работа медпредставителя даже в турецкой фирме – не говоря о европейских! – была хорошей со всех точек зрения.

Сами турки, время от времени приезжавшие в Уфу для рекогносцировки, казались мне какими-то совершенно другими людьми. Европеизированные до предела, в строгих костюмах, они имели каждый по паре европейских дипломов, прекрасно говорили по-русски и по-английски – и в сравнении с ними я сам ощущал себя затурканным полутурком…

И навсегда запомнил высказывание одного из начальников московского представительства «Эджзаджибаши» – турка по имени Хаккы. Эти слова я уже приводил в «Африканской луне», но повторю еще раз, ибо в них заключена величайшая мудрость, отрицавшаяся в нашей стране целый век:

«Человек без денег – больной человек!»

На что даже основатель коммунистической партии и первого в мире Советского государства сегодня бы ответил:

– Тысячу раз вегно!

Узнав из горького опыта, какая мука отправляться на отдых через Москву, мы принципиально решили лететь только из Уфы.