Марина Соколова - Африканский роман

«Великолепно танцуете, – шеф измерил взглядом хрупкую девичью фигуру. – Научите?» «Могу прямо сейчас», – взмахнула руками Лариса. «Сейчас уже поздно. Лучше завтра. Ждём… Жду», – понизил голос Илья Борисович – и удалился по-английски вслед за молчаливой супругой.

Девушка ещё долго разбиралась в своих переживаниях: неги, конечно, не было, но не было и следа былой брезгливости. А что же всё-таки было? Не подлежало сомнению то, что каждую клеточку организма наполнило изумительное торжество победителя. Это было ни с чем не сравнимое чувство. «Триумф лучше любви», – убедила себя Лариса, выпила, не закусывая, рюмку водки и, стараясь не расплескать, понесла свою победу в тесноватую комнату. Завтра в девять ноль-ноль она как штык должна быть на рабочем месте.

«Уже сегодня», – спохватилась Лариса – и отдалась воле освежающего, бодрящего сна.

На рабочем месте её поджидал Морис. Он подался навстречу девушке, жадно вобрал в себя изысканный аромат её духов и томным взглядом впился в порозовевшее от замешательства ухоженное лицо. Лариса отшатнулась от пылкого африканского мужчины и отгородилась от него показным равнодушием.

«Bonjour, Monsieur» [22] Здравствуйте, месье. , – бесстрастно поздоровалась девушка.

«Enchanté, Mademoiselle» [23] В восторге, мадмуазель. , – страстно ответил Морис.

Он приблизился к Ларисе вплотную, обеими руками бережно взял её правую руку и испробовал прозрачную кожу лёгким поцелуем. Потом оторвал губы, выдержал паузу – и запечатлел поцелуй на бугорке ладони. Мозг неукоснительно требовал от Ларисы отдёрнуть руку и возмутиться. Повинуясь рационализму, девушка спрятала руки за спиной и приготовилась к отпору. На иконописном лице Мориса выделялись большие чёрные глаза и припухлые алые губы. Мужчина заглянул в изнывающую душу – и девушку до глубины души пронизал загадочный, как сказка Шахразады, обволакивающий взор. Властным движением Морис завладел рафинированной ручкой и стал покрывать её заразительными поцелуями. Каждое прикосновение сопровождалось в жаждущем любви теле оглушительным ударом грома. Побитое тело обмякло, стало послушным и уступчивым. Лариса пыталась не смотреть на яркие мужские губы. Мозг стремился образумить потерявшую стыд девушку, но ни за что на свете она не хотела отказаться от неизреченного наслаждения, которое сконцентрировалось внизу живота.

«C’est tout pour aujourd’hui, biou» [24] На сегодня всё, драгоценность. , – отпустил девушку африканец, отошёл в сторону и залюбовался делом своих рук и губ.

За этим занятием его застал Иван Иваныч. «Кескесэ?» [25] Что это такое? (Искаж. фр.) – недоверчиво покосился он на молодых людей. «Ça va, Monsieur Ivan, ça va bien» [26] Всё в порядке, месье Иван, всё хорошо. , – утешительно произнёс Морис и что есть силы потрепал русского наставника по терпеливому плечу. Иван Иваныч перевёл взгляд на Ларису. «Всё о’кей. Обмениваемся опытом», – туманно объяснила находчивая переводчица. «У [27] Где (ou). Смаил?» – поинтересовался у Мориса Иван Иваныч. «Il va venir» [28] Он сейчас придёт. , – отмахнулся от него практикант.

«Лариса, сегодня целиком подтвердилось, что занятия начнутся не скоро. Мы с Морисом пойдём в мастерскую, поможем Андрею Владимировичу. А у вас будет достаточно времени, чтобы изучить телевизионные термины. И почему этому не учат в институте?» – развёл руками Иван Иваныч. «Всему научить невозможно, – как маленькому, пояснила Лариса. – А почему вы позволяете кабилам амикошонствовать?» «Ами… чего?» – наморщил лоб Иван Иваныч. «Распускать руки», – доходчиво интерпретировала девушка. «Что бы понимала! Это политика, девчонка! Мы все здесь дипломаты!» – Иван Иваныч раскрыл рот и стал хватать воздух, как выброшенная на берег рыба. Вспомнил, что он – человек, выпрямился – и пулей вылетел из аудитории. Морис с интересом посмотрел на русских, ухмыльнулся – и последовал за Иван Иванычем.

«Чья бы корова мычала, а твоя бы молчала», – услышала Лариса внутренний голос. «Не кричи. Это что такое?» – чуть не оглохла девушка. «Это твоя совесть», – торжественно объявил голос. «Ты что имеешь в виду?» – «Не понимаешь? Чем ты лучше Иван Иваныча?» – «Да как ты смеешь? У меня… это… любовь». – «Разве ты его любишь?» «Кажется, нет… Конечно нет, – наконец, образумилась Лариса. – Хорошенькое начало рабочего дня. Пора бы приступить к делу. А над тем, что произошло, придётся поразмыслить на досуге». Переводчица устроилась за одним из столов, разложила словари, записи своей предшественницы и погрузилась в захватывающий мир знаков, символов и значений. Натренированный мозг работал, как превосходно отлаженный механизм.

Через полчаса Лариса ощутила укол в затылок – и хорошо запомнившееся блаженство внизу живота. Она обернулась – и взгляд наткнулся на сексапильного практиканта. Кабильский красавец зачаровывал девушку своей неудержимой похотью. «Меня так ещё никто не соблазнял, – скрепя сердце признала Лариса. – Русские мужчины так не умеют». Она понимала, что должна что-то предпринять, но не нашла ничего лучше, как закрыть глаза. «Biou» [29] Драгоценность. , – призывно произнёс коварный искуситель, послал предмету любви чарующий поцелуй – и, разминая руки, временно отступил в мастерскую. «Чтоб тебе пусто было!» – в сердцах воскликнула девушка – и заколыхалась от чувственного дуновения, как рожь – от порыва ветра. «Так не годится, – Лариса открыла глаза, мобилизовала все силы и умственные способности. – Как там говорит Иван Иваныч? В чужой стране мы – дипломаты? Надо перевести разговор внутрь себя. Что же делать? Как этому противостоять? Даже пожаловаться некому. Попробую себя уговорить. Это же Африка – источник рабов. Морис – представитель порабощённого народа. Я для него – белая женщина. Он для меня – дремучий дикарь. Всё. Уговорила. Теперь можно продолжить работу».

Через следующие полчаса девушка опять почувствовала укол в затылок и, как следствие, всеобъемлющее бессилие. Решила не отзываться, собралась в комок и в неимоверном напряжении дождалась ухода чародея.

«Bonjour, Mademoiselle. Ça va?» [30] Здравствуйте, мадмуазель. Как дела? – место Мориса без задержек занял Смаил.

«Как же они любят эту сову», – насторожилась девушка. Однако никакой эротики она в себе не обнаружила, облегчённо вздохнула и второпях откликнулась на приветствие, рассчитывая отдохнуть в разговоре.

Это был реальный план: Смаил оказался располагающим собеседником. Из разговора с ним Лариса уяснила, что он – холост, но в любой момент готов жениться; что его отец – зажиточный человек и имеет собственный бутик; что у них в доме есть даже цветной телевизор; что он сам хорошо зарабатывает ремонтом радио– и телеаппаратуры. В благодарность за доверие девушка рассказала о себе всё, что нашла нужным рассказать.