Михаил Эм - Бабушка не умерла – ей отключили жизнедеятельность

Карабас: Еще минутку, Буратино Карлович!

Буратино: Слушаю внимательно.

Дальнейший разговор происходит в дверях.

Карабас( бормочет ): У меня такое положение… Театр фактически разорен, нечем платить за аренду… Артисты перебежали к вам, спектакли год как не играются… умоляю вас, Буратино Карлович, возьмите меня вторым режиссером. Я не могу без кукольного театра, театр для меня это…

Буратино: Да, да… ( поникая головой )… После того, как театр «Молния» получил широкий резонанс, многие просятся ко мне вторым режиссером. Где все эти люди были ранее, когда я скитался, когда подвергал свою молодую деревянную жизнь опасности, когда, даже заимев собственный театр, играл исключительно моноспектакли, потому что в труппе, кроме меня, не было ни одного профессионального актера?.. Извиняюсь, уважаемый Карабас Барабас, но не могу. Скриплю зубами от жалости, но вынужден отказать: штатом должности второго режиссера не предусмотрено.

Карабас: Возьмите ассистентом режиссера.

Буратино: И этой должности тоже не предусмотрено.

Карабас: Актером.

Буратино: Я бы рад, рад, дорогой вы мой человечишко, но у нас кукольный театр. Вам ли не знать?

Карабас: Суфлером.

Буратино: Есть у нас суфлер. Замечательный суфлер, просто неподражаемый. Курский Соловей, может, слышали?

Карабас: Тогда рабочим сцены.

Буратино: Вас? Рабочим сцены? Нет, не могу. Я вас слишком уважаю, дорогой вы мой Карабас Барабасович, чтобы допустить такую вольность. Допустить, чтобы бывший театральный режиссер, путаясь в бороде, носился по сцене с реквизитом, как простой мальчик на побегушках? Нет, даже не просите.

Карабас: Гардеробщиком.

Буратино: Исключено. Вы с вашей бородой в гардеробной просто не поместитесь.

Карабас: Билетером.

Буратино: Спасибо, что напомнили. Вот вам обещанный билет в партер, коллега. Один из лучших наших спектаклей: «Раскаявшийся Богомол». Сюжетец, скажу я вам, прелюбопытнейший. Некий Богомол вступает в религиозную секту – так сказать, по зову сердца, – но в конце концов раскаивается и обличает беспринципных и лицемерных сектантов, своих позавчерашних товарищей. Сильно придумано, а? Приходите, приходите на ближайший же спектакль, не пожалеете.

Выпроваживает пошатывающегося Карабаса из дверей. Улыбаясь мыслям, возвращается к прерванной работе. Из приемной раздается звук, похожий на звук лопнувшей струны, но Буратино не слышит: он в этот момент макает нос в чернильцу, чтобы вывести очередную замысловатую загогулину.

Следующий!

С неба на цветущий зеленый лужок посылает лучи улыбающееся весеннее солнце. По тропинке, обсаженной васильками и ромашками в человеческий рост, идет маленькая девочка с большим бантом в голубых волосах.

Время от времени она оглядывается по сторонам и с досадой, умилительной в ребенке, восклицает:

Мальвина: Ну куда же подевался этот несносный мальчишка? Буратино, где ты? Ау, Буратино!

К Мальвине неслышно подкрадывается Буратино с хлопушкой в руке.

Хлоп! Мальвина вскрикивает, плюхаясь от испуга на зад. Буратино с громким хохотом убегает в луг, приминая ногами цветы. Как давно это было! Какими они были молодыми и наивными, как суматошно веселились и дерзали, не подозревая о трагической стороне бытия, о том, что однажды придется состариться и получить повестку на Страшный Суд, на котором вся прошедшая жизнь предстанет странным, вызывающим гомерический хохот и невыносимый стыд зрелищем.

Занавес

Симаковы:

Оля, 17 лет.

Марина Петровна, ее мать, 40 лет.

Бабушка, 65 лет.

Раиса, соседка по лестничной площадке, 24 года.

Олины приятели-одногодки:

Ленчик.

Жора.

Серега.

Возраст персонажей указан на момент первой сцены.

Квартира Симаковых. В оконный проем виден лес в ярко-зеленой весенней листве, частично заслоненный углом панельной многоэтажки.

В комнате за накрытым столом Оля – она сегодня именинница – и ее приятели-одноклассники: Ленчик, Жора и Серега. На столе бутылка вина, газированная вода «Байкал» и бутерброды с красной икрой.

Оля: ( наигрывает на гитаре и напевает ): Голубой вагон бежит, качается. Скорый поезд набирает ход…

В комнату, водя по углам хитрыми глазками, заглядывает бабушка.

Бабушка: Хтой-то пришел?

Одноклассники переглядываются.

Оля( передразнивая ): Хтой-то надо, тот и пришел. ( Кричит в сторону кухни ). Ма, забери ее, а то я за себя не ручаюсь!

В комнату в авральном порядке вбегает Марина Петровна.

Марина Петровна( бабушке ): Мама, ну зачем вы? У Оленьки сегодня день рождения, не будем ей мешать.

Уводит упирающуюся бабушку в другую комнату. Из коридора в это время заливисто тренькает.

Жора: Кто там еще?

Слышаться голоса.

Оля( прислушавшись ): Это соседка. ( Кричит в коридор ). Раиса, Раиса, заходи…

В комнату заглядывает соседка Раиса, в праздничном махровом халате.

Рая: Олька, привет!.. Всем привет… Зашла к Марине Петровне одолжиться геркулесом и вспомнила, что у тебя день рождения.

Говорит Раиса низким голосом, как будто испитым или прокуренным. Впрочем, не исключено, это у нее простудное. Хотя хроническое.

Оля: Присаживайся, Рая…

Рая( сипит ): С днем рождения тебя, Олька! Женихов тебе побольше желаю. Хотя с женихами, как я погляжу, у тебя полный ажур.

Серега при этих словах заметно тушуется, после чего все становится ясно. Хотя светлое Серегино чувство давно примелькалось.

Оля: Не терплю девчонок.

Рая: А закурить, молодежь, у вас…

Марина Петровна вносит поднос с пирожками.

А, ладно!

Прячет сигареты в карман халата.

Марина Петровна: Вот еще пирожки сладенькие, необычные. Меня подруга научила – она инструктором в горкоме работает.

Ленчик: Вы как раз к тосту поспели, тетя Марин. Следующий тост за родителей.

Все поднимают бокалы.

С дочкой вас, тетя Марина!

Марина Петровна( утирая глаза ): Спасибо, детки, что заглянули.

Оля: Ну, ма…

Марина Петровна: Все, все, больше не буду. Это я от радости.

Ленчик: А где дядя Паша?

Оля: Отец в южной Америке.