Александр Морейнис - Люди и боги. Триптих (сборник)

Ну а следующая выходка Одиссея была направлена против меня лично. Вот при каких обстоятельствах это произошло.

Шел бой, один из самых кровопролитных боев десятого года войны: мечи бились о мечи, о щиты, вскрикивали сражающиеся, стонали раненные…

Но вот боги, наблюдавшие за происходящим с Олимпа, вынесли решение: быть сражению остановленным, и пусть Гектор, самый сильный из троянцев, вызовет на поединок любого из греков. Довели боги вердикт свой до оракулов, те, в свою очередь, до глашатаев, а последние во всю силу своих могучих легких возопили: остановитесь, мужи греческие и мужи троянские, прекратите бой!

Непростое с технической точки зрения дельце – это ж попробуй в самый разгар битвы успокой разъяренные, обезумевшие толпы, разведи в разные стороны… Но получилось. Не без божьей, разумеется, помощи.

В наступившей тишине из рядов троянских вышел Гектор, и на многие акты вокруг [3] Акт – древнегреческая мера длины, около двухсот метров. разнесся его зычный голос: «Греки, пусть самый смелый и сильный из вас выйдет сразиться со мной, и результат поединка явит – на чьей стороне олимпийцы».

Разумеется, смелость Гектору придало отсутствие в наших рядах несравненного Ахилла, брата моего двоюродного. Обиженный на произвол главнокомандующего Агагемнона (наглейшим образом, без особой на то причины, сын Атрея забрал у него красавицу-наложницу), Ахилл на пару со своим закадычным другом Патроклом прервал свое участие в войне: ах, ты так, Агагемнон, законной наложницы меня лишать? – тогда повоюй без меня, блистательного.

Итак, кто сразится с Гектором, первым силачом троянским?

Молчат мужи греческие, цари и герои, переминаются с ноги на ногу, косятся по сторонам – кто же? А никто. Никто из рядов не выступит, не скажет: «Я! Я готов сразиться с Гектором».

И тогда к войску обратился Агагемнон.

– Соотечественники, – сдвинув густые брови, прошелся исподлобья по лицам воинов, – куда ж подевалась ваша смелость, ваша гордость! Неужели нет среди вас мужа, способного принять вызов этого задиристого, не в меру самоуверенного троянца. Куда ж подевалась ваша всегдашняя вера в превосходство греческого оружия?

Ну и далее, далее, в том же духе…

Однако, обращение его, громкое и эмоциональное, результата не возымело – как молчали мужи, так и молчат.

И тогда слово взял мудрый старец Нестор.

– Позор вам, воины, – произнес сипло. – Стыдно мне, пожилому человеку, за вас. Да будь я хоть на пяток лет моложе… да хоть на пару годков… ни секунды не сомневался бы, принял вызов троянца. Эх, что говорить… – махнул ладошкой презрительно, – помельчал народ греческий, помельчал. Куда вам, нынешним, до нас браться…

Слушая гневные речи, я лишь посмеивался про себя. Разумеется, ни малейшей боязни перед Гектором я не испытывал (никого не боюсь, я, Аякс Теламонид, самый сильный после Ахилла), а голос не подавал потому лишь, что было интересно:

Почему молчит везунчик – невезунчик Менелай, из-за семейных неурядиц которого затеяна вся эта долгая, кровавая кампания;

Почему молчит Одиссей, более кого бы то ни было ратующий за продолжение войны до победного конца;

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Жрецами – оракулами было доведено до греческого войска: ступивший на землю троянскую первым – такова воля богов – погибнет. Теснясь у бортов кораблей, воины выжидали, не спрыгивали – никто не хотел быть первым. Между тем, троянцы приближались, еще немного, и с дистанции могли поджечь весь греческий флот.

Что предпринимает Одиссей: кидает на песок свой щит и ловко спрыгивает на него. В полной уверенности, что не он первый, воин по имени Протесилай соскакивает на берег, однако в следующий момент, пронзенный вражьим копьем, падает замертво.

Эол – властитель ветров в Древней Греции.

Акт – древнегреческая мера длины, около двухсот метров.