Александр Селенский - Лунные блики

Между тем, прошло видимо больше времени, чем предполагал Луис – солнце начало уже клониться к закату (хотя в его видении оно стояло в зените), а отец испуганно тряс Луиса за плечи, спрашивая, не перегрелся ли он и все ли с ним хорошо. Луис пришел в себя, успокоил родителей, и они медленно побрели к выходу из Паленке. Юноша, опьяненный своими видениями, сейчас испытывал сильное разочарование – неужели они сейчас уйдут отсюда и все это закончится? И он больше никогда не увидит ни загадочный древний город, ни его прекрасных жителей, ни свою Изумрудную Кобру? Неужто эти несколько видений – все, что обещал ему Йиг? Но ведь он говорил о какой-то развилке…

Развилка! Вот же она, на самом выходе из комплекса Паленке. Главная дорога вела к стоянке машин и сувенирным магазинчикам на выезде из древнего города, а вторая сворачивала в джунгли, теряясь вдали. Ему нужно идти туда! Луис, не спрашивая ни о чем родителей и не обращая внимания на их недоуменные крики, несущиеся ему вслед, рванулся по этой дорожке, и некоторое время просто бежал, опьяненный своей свободой – не забывая, впрочем, бросать внимательные взгляды по сторонам. Внезапно в лесных зарослях справа от тропы его внимание привлек крупный серый валун, чьи очертания можно было различить в окружающей зелени джунглей. Луис свернул с дороги и побежал к этому камню, продираясь сквозь заросли тропической растительности. Его тут же начала жалить мошкара, но Луису все было нипочем – он должен был добраться до заветного камня, возле которого его ждет Йиг! Серый валун оказался расположен несколько дальше, чем казалось с дороги, но все же Луис быстро добежал до него и остановился, переводя дух. Камень был довольно крупным и шероховатым, а очертаниями напоминал змеиную голову. Не похоже было, что валун этот обтесывали люди – напротив, он производил впечатление просто крупного камня естественного происхождения, отколовшегося в свое время от какой-нибудь скалы, коих было много в гористой местности Чиапаса. Но, тем не менее, он поразительно напоминал голову змеи! Присмотревшись, Луис сумел различить с одной стороны пару шероховатостей, удивительно напоминающих надбровные дуги, и небольшие углубления под ними – ну чем не глаза?! Вот они, заветные врата в Змеиный город из его сна.

Луис на несколько мгновений замер с сильно колотящимся сердцем, решаясь. А затем подошел к змеиному камню, положил свои руки прямо на «надбровные дуги» валуна, и нараспев начал читать своим звонким голосом слова древнего змеиного заклинания на неведомом языке, которые приснились ему за две недели до поездки в Мексику. По мере того, как он читал, пространство вокруг начало стремительно меняться. Справа от Луиса теперь слышалось журчание воды – он обернулся и увидел, что на месте тропы, по которой он пришел сюда, теперь течет довольно крупная река, от которой отходила сеть каналов. Каналы эти вели к прекрасному городу, чьи белоснежные дворцы, храмы и пирамиды ярко сверкали на фоне зеленой сельвы! По их мощеным изумрудной мозаикой улицам ходили все те же красивые люди в белых одеждах и с нефритовыми серьгами и ожерельями. Белый и зеленый – эти цвета правили в этом городе. Луис взглянул себе под ноги и с удивлением обнаружил, что стоит не на поляне возле крупного валуна среди джунглей, а на вершине огромной белоснежной пирамиды, с которой открывается чудесный вид на джунгли, реку и город вокруг!

А вот это было точь-в-точь место из его сна! Луис посмотрел вправо – во сне он никогда не мог оглянуться по сторонам, а мог смотреть лишь прямо вперед – и увидел огромную, в человеческий рост, скульптуру из нефрита, изображавшую изумрудную кобру с поднятой вверх шеей и с раздутым капюшоном, чьи глаза сверкали золотом! А слева он увидел тот самый валун, на который еще пару мгновений назад опирался – правда, теперь он сверкал яркой белизной в солнечных лучах и в куда большей степени напоминал змеиную голову. В углублениях под «надбровными дугами» также сверкали искусно приделанные золотые шарики, а из шероховатой ниши немного ниже было выдвинуто вперед длинное черное лезвие из обсидиана – вулканического стекла – изображавшее, по всей видимости, раздвоенный змеиный язык. Похоже было на то, что жители этого загадочного города втащили этот камень на вершину своей пирамиды из-за его сходства со змеиной головой, и затем украсили его. Зрелище получилось воистину впечатляющее – особенно в совокупности с исполинской нефритовой статуей кобры справа. Но откуда, скажите на милость, древние индейцы могли слышать о кобрах? Ведь эти змеи не водятся на территории Нового света!

Луис, впрочем, не хотел больше ломать голову над загадками сегодняшнего дня, справедливо полагая, что вскоре получит все ответы. А потому он отвел взгляд от змеиных изображений и вновь стал смотреть вниз, на сельву вокруг. На сей раз в пейзаже произошло изменение – лучи солнца вновь упали на лестницу пирамиды и образовали на ней силуэт движущейся змеи. И внутри этого силуэта Луис сейчас смог различить змею реальную – Изумрудную Кобру из его сна, которая неторопливо взбиралась к нему на площадку на вершине пирамиды, в точности повторяя извивами своего тела движения призрачного силуэта, созданного игрой света и тени! Луис уже исчерпал все возможности своего организма к удивлению, а потому просто стоял и молча взирал на происходящее.

Йиг между тем закончил свое восхождение и оказался на площадке напротив Луиса, ярко-зеленый, как джунгли вокруг. Теперь Луис получил возможность подробно рассмотреть его – изумрудная чешуя на теле змея, отражая солнечный свет, переливалась всеми цветами радуги, словно крылья бабочки. Йиг оказался крупным змеем, но точно определить его размер не представлялось возможным. Когда Луис глядел на змея, ему казалось, что в извивах его тела можно различить всю Вселенную, бьющуюся в ритме змеиной пульсации, а хвост его теряется в бесконечности. Но в то же время, Йиг помещался на маленькой площадке на вершине пирамиды, и размером не сильно превосходил Луиса, когда тот смотрел на него. Со временем здесь тоже происходило что-то странное – вроде бы, Йиг поднялся на пирамиду всего пару мгновений назад, и в то же время Луису казалось, что он уже целую вечность как тут. Глаза Йига – неподвижные, желтые, бездонные, казались вратами к бесчисленным мирам и Вселенным, и Луису хотелось нырнуть в них и отправиться в бесконечное странствие по иным измерениям.

Между тем Йиг обратил на Луиса взгляд своих неподвижных желтых глаз, и юноша понял, что змей хочет залезть к нему на шею, как это было во сне. Жрецы индейцев Паленке – нет, Гхо-Гхана – тоже брали змей к себе на шею перед своими церемониями. Возможно, в этом было что-то сакральное? Или просто приятно было ощутить тепло друга в важные моменты жизни? А в том, что змеи были друзьями жителей Гхо-Гхана, Луис теперь уже ни капли не сомневался. Тогда юноша склонил голову и позволил огромной изумрудной кобре вскарабкаться к нему на шею и обвиться вокруг нее.