Сергей Ильичев - Генеральный директор

Сидя в приемной, Вера Сергеевна имела возможность минут десять понаблюдать за работой Кати. На Кате был строгий деловой костюм. Из-под жилета белела накрахмаленная блузка. Катя ловко управлялась то с многочисленными звонками, то с какими-то вопросами, задаваемыми заходившими в приемную чиновниками и посетителями, да еще между делом умудрялась печатать на компьютере какие-то документы, быстро стуча тонкими пальчиками по клавишам, притом совершенно не глядя в монитор. При ответах на многочисленные звонки голос Кати делался то строгим, то каким-то душевно-теплым. Вспомнила она, насколько проще все было в приемной ее совхозного директора, и как по-домашнему можно было перекинуться парочкой словечек с пожилой секретаршей директора тетей Тоней. Вместо компьютера у тети Тони на столе стояла видавшая виды печатная машинка. Там было все по-свойски, а здесь как-то все не так. Суетно как-то. Вере Сергеевне стало даже немного не по себе. Уж пожалела она было, что приехала на переговоры, почувствовав себя так робко в этой кипящей бурной жизнью приемной, видя суетящийся народ и расписанное по минутам время генерального директора… Ей вдруг захотелось уехать обратно в свою тихую деревеньку, да вот нужда. Так прижало безденежье. По телу пошел холодок. Сквозь эти мысли, как сквозь сон она вдруг услышала приветливый голос Кати: «Вера Сергеевна! Николай Григорьевич ждет Вас!» Робко и нерешительно вошла она в кабинет генерального. «Как будет, так и будет», – подумала она в последний момент.

«Проходите, присаживайтесь, Вера Сергеевна», – приветливо встретил ее Николай Григорьевич.

Вера Сергеевна, постоянно смущаясь и опуская глаза, рассказала ему все о себе. Как училась в техникуме от совхоза, как потом работала в плановом, и как мучительно угасал ее совхоз. Не хотелось ей только говорить о несложившейся семейной жизни. Но Николай Григорьевич об этом ее и не спрашивал.

Замужество Веры Сергеевны оказалось неудачным. Через два года после окончания техникума Вера вышла замуж за бригадира полеводов Федора. Поначалу вроде бы пошло все, как у людей. Но потом вдруг начала Вера замечать, как ее супруг все чаще стал пялить глаза на других девчонок. С рождением дочери Валюшки Вера не могла, как раньше, столько внимания уделять мужу, и Федор вовсе потерял от баб голову. Приезжали к ним в совхоз каждый год шефы с картонажной фабрики, и Федя, бросив Веру с маленькой дочкой, сбежал как кобелек, сорвавшийся с привязи, в город с какой-то смазливой девчонкой из этих шефов. Да так сбег, что больше в деревне и не появлялся. Разыскивать его ради алиментов она не стала, посчитав для себя это унизительным занятием. Года через два по деревне прошли слухи, что девчонка та Федора бросила, а его самого нашли замерзшим по пьянке, где-то у женского общежития. Чего искал?…

Николай Григорьевич сразу же заметил в ней что-то природно-женственное. Нет, несомненно что-то в ней было…Проникся тогда Николай Григорьевич. На базе отдыха нужна была хозяйка, а попросту завхоз, что он Вере Сергеевне и предложил. Благодарная, она какое-то время даже не могла поверить в это. Вызвал генеральный к себе кадровика и велел быстрее оформить прием на работу.

База начала заметно меняться в лучшую сторону. Домики засияли свеженькой краской, заблестели намытыми окнами, дорожки были приведены в такое состояние, что любой городской парк бы позавидовал. Невесть откуда взялись декоративные кусты, которых и в городских-то парках видно не было. На небольшой пустошке, с которой никто не знал, что делать, появился теннисный корт. Берег озера и отмель, где из воды постоянно торчали острые камни, был посыпан мелким песком, а в том месте, где в озеро впадал ручей, появилась замечательная каменная терраса с буйными таинственными зарослями какого-то густого кустарника. Пройдешь по всей территории и ведь не найдешь ни соринки. Как-то уютно и хорошо стало здесь. Теперь и самого губернатора можно будет приглашать. Шеф был очень доволен базой.

Бумажные дела Вера Сергеевна знала хорошо и вела их по базе исправно.

Как-то раз, приехав порыбачить, Николай Григорьевич увидел хлопочущую по хозяйству Веру Сергеевну. «На это место в городе не найти было желающих, а тут так взялась, да такое чудо сотворила», – подумалось Николаю Григорьевичу. Подошел к ней и начал расспрашивать, как ей здесь работается, какие вопросы помочь решить, как дома? Вера Сергеевна, смущенная таким вниманием генерального, стала ему рассказывать. Вспыхнувший от смущения на щеках румянец был похож на вечернюю зарю над лесным озером. Рассказала про дочку. Зовут ее Валюша в честь бабушки, учится в седьмом классе, очень старательная. «Старательная – в маму», – заметил Николай Григорьевич. «Я Вам так за все благодарна, так благодарна», – сказала Вера Сергеевна. Ее прекрасные глаза, ее смущенная улыбка и возникающие при этом тонкие складочки в уголках губ, в одно мгновение обдали Николая Григорьевича каким-то необъяснимо приятным, томным жаром. «Да что Вы, Вера Сергеевна, я очень рад, что смог помочь Вам».

Николай Григорьевич не раз стал ловить себя на мысли, что он довольно часто думает о Вере Сергеевне. Однажды, работая уединенно с бумагами, он взял в руки отчет по базе отдыха, подготовленный хозяйкой базы. Ее аккуратный учительский почерк вдруг вызвал у Николая Григорьевича какое-то необъяснимое томное волнение. Какое-то сладостное ощущение пробежало вдруг по всему телу. И как-то вдруг он подумал о дне рождения Веры Сергеевны. Мысли вмиг унесли Николая Григорьевича за облака. Он уже представлял, как подарит ей цветы, и ее красивое лицо от смущения станет таким милым… А главное, это будет замечательный повод поцеловать ее. О дне рождения тут же решил узнать, а чтобы ни у кого не возникло даже мысли, он запросил в кадрах личные дела всех работников базы отдыха, в том числе и Веры Сергеевны.

Семнадцатое октября… В этом году выпадает на четверг. До ее дня рождения оставалось полторы недели. Удивился даже, как вовремя узнал. Приехав в лучший областной универмаг, он решил собственноручно выбрать подарок. На ум ничего не шло. Побродив по магазину, он купил модный двухкассетный магнитофон и попросил красиво упаковать. Ко дню отъезда на базу Николай Григорьевич заказал роскошный букет роз.

Вот и четверг. Сегодня вечером никаких вопросов не было, все встречи были перенесены на вторую половину пятницы и на понедельник. Николай Григорьевич еще в среду велел Кате позвонить на базу отдыха, чтобы все подготовили к его завтрашнему приезду. Цветы и подарок уже лежали у Санька в «Волге».

Восемьдесят километров пути для Санька– пустяк! Меньше часа. Обычно по пути на базу шеф был разговорчив, но на этот раз больше молчал и все о чем-то думал. На его гладко выбритом лице алел свежий румянец. «Волнуется шеф, – подумал Санек. – Не губернатора ли ждет?» Не раз, когда шеф ездил на «раздолбоны» в областную администрацию, он волновался, но был не таким. Что-то здесь другое. «Ну да ладно не мое это дело», – решил Санек.