Алгебра Слова - Студия

– Где вы живете? – без предисловий спросила она.

– Недалеко отсюда находится коттеджный поселок. Все сотрудники живут там, – ответил мужчина.

– И семья с вами?

– Нет, жена с детьми осталась в Петербурге, – без тени сожаления ответил мужчина, тут же вернувшись к прочности пластмассы.

– А вы? – обратилась она к другому мужчине.

– Я? В городе живу. У меня жена местная, правда, она здесь не работает, у нас там магазин есть, она свои безделушки продает, но я часто остаюсь здесь, потому что ехать туда только затем, чтобы поспать, нет никакого смысла.

– Выходные есть у вас?

– Да есть, сколько угодно. Но уж если взял проект, будь добр, закончи. А потом можно и отдохнуть или своим позаниматься, или новый брать. Как хочешь.

– А зарплата?

– Нормально все, – сказал первый, с недоумением пожав плечами, словно это или вообще их не интересовало, или было в таком достаточном количестве, что теряло всякую ценность. Они опять стали говорить о пластмассе, и Катя, сжимая стаканчик в руках, отошла в сторонку.

«Вот и нашелся «рай» для работы, – грустно подумала Она. – Семенычев рай. Глядя на них, я вижу их удовольствие и спокойствие. Но почему мне кажется, что оставшись здесь, можно так же сдвинуться? Почему эти люди кажутся мне не совсем нормальными?»

Допив кофе, Катя пошла дальше. Заглянув в очередную дверь, утонула и сама. В полутемной комнате на громадных мониторах монтировался видеоряд с включением компьютерной графики.

«О-о-о!» – ей в глаза сразу бросился интерфейс компьютерной программы, изучить и попробовать которую никак не доходили руки. Тут же находились те, кто знал, умел, и совсем не прочь был посадить Катю рядом с собой, рассказывая и показывая все немыслимые функции программы. От огромных мониторов Катины глаза стали еще более голубыми. Через несколько часов, они отливали красным, и из них текли слезы от напряжения. Но все остальное для нее потеряло всякий смысл, кроме того, как на каркас посадить оболочку и заставить двигаться тигра по заданной траектории так, чтобы его движения выглядели бы настоящими.

Катя очнулась от сильной головной боли. Захотелось поесть или выпить что-нибудь горячего. И подумать, как сделать выходящего тигра так, чтобы высокая трава шевелилась в такт его шагам. Она даже не заметила, что по ту сторону стеклянного здания уже давным-давно село солнце, и вечер встречал ночь.

В холле на столиках стояли корзинки с горячими булочками, лепешками и пирогами. Катя взяла булку, густо посыпанную сладкой пудрой и, сжимая чашку налитого кофе, рассеянно пошла обратно.

Услышав негромкий мотив мелодии, который показался ей знакомым, Катя приоткрыла дверь. Семеныч сидел возле компьютеров и увлеченно о чем-то рассказывал рядом сидящему парню.

Катя подошла к ним, села рядом и протянула Семенычу половину булки. Семеныч не прекращая разговора, взял хлеб и, не замечая, что ест, откусывал куски. Он был сосредоточен и возбужден. На экране появлялись фрагменты компьютерных игр, а Семеныч накладывал на них аудиофайлы.

– Семеныч, – толкнула его Катя, пытаясь собраться с мыслями. Сознание ее немного прояснилось, и она старалась сообразить, что они здесь делают. Но в голове снова окутывалось все туманом, и мысли расплывались.

– Что? – Семеныч быстро взглянул на нее, и тут же, отвернувшись, продолжил беседу. Катя отшатнулась: он посмотрел на нее так же, как если бы смотрел на любого другого, постороннего человека.

– Семеныч! – еще громче и требовательнее сказала она, встав напротив него и загородив собою монитор.

– Ну что? Что? Кофе попила? Вот молодец. Сходи в западное крыло, там есть кафе, поешь, пожалуйста, – Семеныч легонько отодвинул Катю от экрана, и занялся очередной мелодией, подбирая для нее на слух исполняющие инструменты.

– Семеныч! – она вновь упрямо возникла между ним и монитором. – Пошли отсюда, тут не люди, тут одержимые, Семеныч, пойдем! Пойдем домой!

– Соломон скоро подъедет, не мешай. С Соломоном поговорим и поедем. Иди, погуляй. На улицу сходи, – вновь отодвинул ее от себя Семеныч. – Отстань.

Она растерянно постояла за его спиной, наблюдая за его движениями.

– Семеныч, ты не уходи никуда, я рядом буду, ладно?

– Да. Да, – пробормотал Семеныч, даже не слыша, о чем ему сказала Катя. Она спустилась вниз, намереваясь принести ему кофе и горячих булок. Сквозь распахнутые двери входа увидела, как подъехала огромная грузовая машина. Катя выскользнула на улицу и притаилась в тени фонарей, за аккуратно стрижеными кустами. Из машины сгружали темные полиэтиленовые тюки, похожие на те, которые она видела в казино. Рядом стоял Соломон.

– Вот двадцать сюда, десять в столовую, остальные по ресторанам. Вот смотри, тут задания, – Соломон достал бумаги из папки. – Эти отнеси в компьютерный отдел, эти – в мастерскую, а это – в главный. Этот проводник здесь?

– Да.

– С ней?

– Оба здесь.

– Отлично. Занялись чем-нибудь?

– Более чем, за уши не оттянешь.

– Хорошо, буду у себя. Если про меня вспомнят, скажи, занят, переношу встречу на завтра. Они еще тут денек посидят, кофейку попьют, – проговорил Соломон. – И совсем потеряются. Мне очень нужно, чтобы они остались.

Когда рабочие выгрузили мешки, оттащив их к черному входу за углом, машина, заурчав, отъехала. Соломон уехал следом.

«Кофейку попьют… Кофе в казино пила я… Семеныч ночью пил у Соломона кофе, и, судя, по количеству чашек, они выпили много. Потом, когда шли сюда, он был почти нормальный, и мы здесь первым делом пили кофе, потом его дурацкий разговор, он ушел. Кофейку попьют… Ах да! Я же хотела принести Семенычу кофе!» – спохватилась Катя и вернулась. Налив две большие кружки, взяла лепешку с завернутым внутрь аппетитно пахнущим салатом, и, осторожно, стараясь не расплескать жидкость, понесла наверх.

Разгоряченный Семеныч сидел у мониторов в той же позе. Она поставила ему кофе на стол и вложила в левую руку лепешку. Семеныч был в наушниках, в такт чуть покачивая головой. Пальцы правой руки скользили по сенсорной подложке. Она подождала, пока он поест и выпьет кофе. Хотела рассказать про то, что слышала и видела внизу, но мысли стали непослушно путаться.

– Семеныч, я тут рядом. У компьютеров, я не помню номер. Через три двери направо, ладно? – отогнув у него одно ухо наушника, проговорила ему. Семеныч кивнул. Катю звал к себе недоделанный тигр на высококлассном экране.

Она села за компьютер и пропала в нем.

Прошло несколько часов, когда Семеныч почувствовал легкую усталость. Затекшее от долгого сидения тело требовало разминки. Он понял, что занятие стало надоедать. Дело было не в исчезновении интереса, а в том, что Семенычу потребовалась смена занятия и обстановки, которая сошла бы за отдых или перерыв, чтобы с новыми силами вернуться к делу. Завершив очередной фрагмент аранжировки, он снял наушники и сказал сидящему рядом молодому человеку: