Геннадий Дорогов - Наташка и «Харлей-Девидсон»

– Отныне – никаких мотоциклов!

С тех пор прошло около двух лет.

Отвлекая женщину от воспоминаний, хлопнула входная дверь, и из магазина вышел красивый статный мужчина лет тридцати. Достаточно было беглого взгляда, чтобы угадать в нём хозяина мотоцикла. Одет он был в кожаные куртку и брюки с множеством металлических клёпок и бляшек. Кисти рук закрывали кожаные перчатки-митенки. В одной руке мужчина держал мотоциклетный шлем. Он подошёл и спросил, весело взглянув на Наталью:

– Нравится?

– Нравится, – ответила она. – Из Германии пригнал?

– Ага, – теперь в его взгляде промелькнул неподдельный интерес. – А ты, как вижу, разбираешься в этом. Водить умеешь?

– Умею. У моего брата был «Чезет». Он меня научил ездить. А ты почему спрашиваешь? Хочешь пригласить прокатиться.

– Нет, – мужчина опять улыбнулся. – Эта штука потяжелее «Чезета» да и мощнее в несколько раз. В Германии на таких полиция ездит. Вот покатать могу, если у тебя есть такое желание.

– Это желание я всегда ношу с собой.

– Тогда садись.

Наталья лукаво взглянула на него.

– А вдруг ты меня украдёшь?

– Украду, если кража тебе по душе, – ответил мужчина цитатой из песни Высоцкого. – Тебя как звать-то?

– Наташа. А тебя?

– Патрон.

– Ого! – воскликнула Наталья, картинно изогнув бровь. – Это кто ж тебя так назвал: мама или папа?

Мужчина рассмеялся.

– Нет, – сказал он, – для мамы с папой я Кирилл. Но в нашем кругу меня все называют Патроном.

– И что это за круг? Мотоциклисты?

– Да. Правда, теперь принято использовать более модное слово – байкеры. У нас ежегодно проводятся так называемые съезды.

– Где вы съехались на этот раз?

– В Лосево. Это не очень далеко отсюда.

– Значит, в Репино ты приехал ненадолго? – спросила Наталья.

Ей вдруг стало грустно от мысли, что этот приятный мужчина, с которым она только что познакомилась, скоро уедет отсюда на своей красивой белой машине.

– Заскочил по делам, – ответил Патрон. – Скоро вернусь в свою компанию. Но сначала покатаю тебя, если не передумала. Ну что, поехали?

– Поехали!

Наталья разместилась в заднем седле и обняла Патрона за пояс, как когда-то обнимала своего двоюродного брата во время их мотоциклетных вылазок. Машина быстро разогналась, и Наталья вдруг остро почувствовала, как за два последних года соскучилась по этому ощущению скорости. Патрон виртуозно владел тяжёлой техникой. Он резко набирал скорость, так же быстро гасил её, закладывал виражи, от которых захватывало дух. Но лихачества в его действиях не ощущалось, все движения были точны и аккуратны.

Покружив по посёлку, Кирилл вывел мотоцикл на трассу и разогнал его настолько, насколько это позволяло качество дороги. Возле указателя с надписью «Комарово» они развернулись и помчались обратно в Репино. Когда въехали в посёлок, Патрон спросил:

– Куда прикажешь тебя доставить? Вернуть туда, где взял?

– Нет, – сказала Наталья. – Поехали к гостинице. Знаешь, где она находится?

Кирилл утвердительно кивнул. Через несколько минут они были возле гостиницы. Сойдя с мотоцикла, какое-то время стояли рядом молча, словно старые друзья перед предстоящей разлукой. Наталья первой нарушила молчание.

– Спасибо! – сказала она. – Было очень приятно.

– Уговори мужа купить тебе мотоцикл, – сказал Патрон.

Он уже заметил обручальное кольцо на правой руке своей новой знакомой.

– Боюсь, что в этом вопросе мы с ним не найдём консенсуса, – Наталья улыбнулась, представив себе лицо Роберта, увидевшего жену за рулём мотоцикла.

Патрон насмешливо прищурился.

– Что, совсем безнадёжно?

– Ни единого шанса.

Лицо Натальи стало серьёзным. Она опустила голову, глядя куда-то под ноги. Потом посмотрела Патрону в глаза и сказала:

– Кирилл, укради меня.

Теперь и он перестал улыбаться.

– Ты этого действительно хочешь?

– Да.

– А жалеть потом не будешь?

Наталья отвела взгляд в сторону.

– Не знаю. Может быть, и буду. Но всё равно укради. Иначе я от тоски утоплюсь в Финском заливе.

– Значит, совсем плохи твои дела? – спросил Кирилл.

Наталья молчала, по-прежнему глядя в сторону. Патрон внимательно приглядывался к ней, прикидывая, ст о ит ли связываться. На избалованную куколку или легкомысленную дурочку, не думающую о последствиях, она не похожа. Видимо, что-то всерьёз не устраивает её в жизни, если она решилась на такой шаг. А почему бы и не взять её с собой? Наталья с первого взгляда понравилась ему, а теперь после короткого знакомства казалась ещё более интересной и привлекательной. Хитро взглянув на неё, Патрон спросил:

– И как прикажешь поступить с тобой: украсть прямо сейчас или всё же дать тебе возможность прихватить с собой кое-какие вещи?

– Я мигом! – воскликнула Наталья и помчалась в гостиницу. Решившись на этот авантюрный поступок, она вдруг почувствовала огромное облегчение.

Роберта в номере не оказалось. Возможно, он бродил по посёлку в надежде встретить свою жену. Наталья собрала вещи в спортивную сумку, сунула туда портмоне. Потом взяла ручку и листок бумаги, села за стол: надо было оставить Роберту записку. После некоторых раздумий она написала следующее:

«Роберт, не ищи меня. Я уезжаю со своими новыми друзьями (написать «с новым другом» она не решилась). Попытайся меня понять и простить. Искренне желаю тебе всего наилучшего.

Наташа».

Закончив, она перечитала записку. Текст ей очень не понравился и вызвал досаду. Но ничего лучшего в голову не приходило. Поэтому Наталья не стала терять время и поспешила вниз, боясь, что Кирилл может передумать и уехать без неё. Но опасения были напрасными: Патрон ждал её на том же месте. Взглянув на спортивную сумку средних размеров, он весело воскликнул:

– А ты не барахольщица. Мне это нравится. Я боялся, что ты появишься с огромным чемоданом.

Он привязал сумку к багажнику позади пассажирского сиденья. Потом они сами заняли свои места. Патрон повернул ключ в замке зажигания, и мощный двигатель глухо и ровно заработал. Кирилл вполоборота повернулся к Наталье.

– Ну что – вперёд?!

Наталья молчала, испытывая сильное волнение. Ей вдруг стало страшно уезжать неведомо куда. Но оставаться было тошно. Слегка побледнев, она отчаянно махнула рукой.

– Вперёд!

Зрелище было впечатляющим. На просторной поляне возле невысокой гостиницы стояло большое количество двухколёсной техники. Немного в стороне горели костры, вокруг которых сновала, сидела на траве, распевая песни или просто беседуя, разношерстная публика. В основном это были мужчины в возрасте примерно от двадцати до сорока лет. Длинноволосые и коротко стриженные, бородатые и гладковыбритые – все вместе они представляли собой большой и шумный муравейник, в котором царили веселье, смех, дружеская атмосфера. Было немало и женщин – большей частью молодых девушек.