Елена Соловьева - Умирающая планета. Последняя надежда

– Ну ты даешь, – всплеснула руками Хенда. – Это явный перебор!!! Девушка опустилась на колени и стала делать над испорченной одеждой странные пассы руками, как бы расправляя ее. Послушная рукам Хенды, масса начала распрямляться и приобретать свой первоначальный вид. Через несколько минут Хенда вновь протянула Аленке оранжевый комбинезон:

– Пожалуйста, будь аккуратней. Преобразование этой материи довольно энергозатратно, а мне могут понадобиться силы для лечения в любой момент.

Аленка натянула на себя оранжевую ткань, свела края вместе и, прикрыв глаза, представила, что у нее в руках нитка с иглой. Невидимыми нитками, проделывая руками соответствующие движения, Аленка стала мысленно сшивать края злосчастной одежды.

Глубоко вздохнув и сцепив пальцы на счастье, Аленка посмотрела на результат: комбинезон от горла и до середины живота пересекал витой шов.

– Не совсем так, как должно быть, но для первого раза сойдет, – утвердительно кивнула Хенда.

Аленка провела ладонью по ткани, пощупала шов – вроде бы нигде не расходится. На ощупь костюм напоминал рыбий пузырь, такой же гладкий и упругий, только более плотный:

– А из чего он сделан?

– Преобразованная слизь, что же еще?

– Которую мы едим? – брови Аленки недоуменно поползли вверх.

– Нет, что ты… – ухмыльнулась Хенда. – Это другой ее вид. Слизь для одежды выращивается в самых нижних пещерах и считается наиболее ценной, так как растет она очень медленно и ухаживать за ней очень сложно. Каждому жителю полагается определенное количество такой слизи: оранжевой – Собирателям, коричневой – Медикам, черной – Строителям, синей – Исследователям и, конечно же, белой – для членов Совета. Эта одежда служит нам второй кожей, помогая поддерживать температуру тела постоянной.

– А как часто ее меняют? Каждый год? – наивно предположила Аленка.

– Один раз в жизни, если конечно тебя не изберут в Совет, тогда выдадут еще раз – уже белую…, – и Хенда мечтательно закатила глаза, видимо представив себя в роли Советницы.

– В туннеле, где меня нашли Собиратели, я успела заметить на детях блестящие мантии, они тоже из слизи, – спросила Аленка у замечтавшейся Хенды.

Девушка вздрогнула и выплыла из собственных мечтаний:

– Нет, эти мантии сделаны из преобразованного металла, который добывают исследователи, они нужны Собирателям для дополнительной защиты.

Если ты готова, то мы можем идти, – предложила Хенда.

– Да, конечно, я готова, – девочка с нетерпеньем подошла к стене, через которую приходили к ней в комнату гостьи. Потом вдруг резко обернулась и спросила:

– А как мне в этом одеянии ну…э…, – девочка замялась и покраснела.

– Ходить в туалет? – догадалась Хенда.

Девочка утвердительно кивнула в ответ.

– Эта ткань очень чувствительна к изменениям организма владельца. Когда тебе становится жарко, она снижает твою температуру, когда холодно – то повышает. А если тебе захочется опорожниться, то просто присядь поудобнее, материал комбинезона сам исторгнет все лишнее, тебе даже не придется подтираться, – хихикнула девушка. – Эта ткань также выводит через собственные поры пот и ороговевшие частички кожи, так что и в частом мытье у нас нет необходимости.

Успокоившись насчет такой бытовой необходимости, как хождение в туалет, Аленка решила спросить об еще одной, интересовавшей ее вещи:

– А как вы открываете стену?

– С помощью все того же преобразования. Слой камня в этом месте очень тонкий и мы с легкостью можем ненадолго преобразовать его в пыль. Не забудь прикрыть глаза, когда будешь проходить, и не дыши. С этими словами Хенда приложила руку к углублению в стене и проход открылся.

Аленка глубоко вздохнула, как перед прыжком в воду, зажмурилась и вслед за Хендой шагнула через проем. Несколько минут девочка продолжала стоять, не решаясь открыть глаза и зажимая нос ладонью.

– Уже можно дышать, – раздался в голове у Аленки насмешливый голосок Хенды.

Аленка открыла глаза, надеясь увидеть невиданные ранее секреты подземного мира, но ее взгляду предстал лишь длинный каменный коридор, заканчивающийся винтовой лестницей.

– Неужели вы всю свою жизнь проводите в этих бесконечных коридорах…, – разочарованно проговорила девочка.

– Не совсем. Мы с тобой находимся в здании, где размещают больных, здесь же есть жилые корпуса для медиков. Сейчас поднимемся на верхний этаж, там есть выход на крышу – оттуда лучше всего обозревается весь город, – и Хенда, взяв девочку под локоток, потащила ее к винтовой лестнице.

Поднимались они не меньше получаса, у Аленки уже начинало предательски покалывать в боку, когда Хенда открыла проход, и они оказались на открытой квадратной площадке диаметром чуть менее метра. Голова у Аленки закружилась, и она судорожно вцепилась в руку медички.

– А вот и наш город, – Хенда обвела свободной рукой открывающееся взгляду пространство.

Поборов страх, Аленка посмотрела вниз: высоченное здание, на крыше которого они оказались, было высечено из монолитного камня, кое-где в нем виднелись небольшие отверстия, необходимые для вентиляции воздуха. Сама постройка напоминала башню, состоящую из нескольких слоев положенных друг на друга, при этом каждый последующий слой был в диаметре меньше предыдущего. Камень, из которого было построено здание, был светло-серого оттенка, но по нему постоянно пробегали разноцветные всполохи. Таких строений девочка насчитала порядка двадцати, и еще несколько зданий чуть меньше того, на крыше которого она находилась.

Посмотрев вверх, Аленка обнаружила, что над ее головой во всей красе расцвело некое подобие северного сияния, которое и отбрасывало разноцветные тени на каменные строения. Нежно голубые всплески то сменялись розовыми, то зелеными, то ярко-фиолетовыми и приобретали порой самые причудливые формы. Со стороны выглядело так, словно неизвестный художник рисовал на небе замысловатые картины, небрежно ведя кистью по каменному холсту.

– Как красиво…, – восхитилась Аленка.

– Да, наверное, – отозвалась Хенда. – Но мы привыкли и уже давно не обращаем внимания на освещение городов.

– А как вы его создали?

– Это создали не мы, то, что ты видишь сейчас – естественный процесс, созданный самой землей, точнее ее недрами. Все крупные пещеры заполнены подобным освещением, что собственно и позволило нам здесь поселиться. К сожалению, этот свет не дает тепла. В те времена, когда ядро Земли было еще горячим, почва была теплой и позволяла выращивать растения, по огромным полям, раскинувшимся вокруг городов, прогуливались стада животных, даривших нам свое молоко и мясо. А сейчас, – девушка грустно улыбнулась, – от городов остались только постройки, да и те переживают не лучшие свои времена.