Константин Крикунов - Четыре тетради (сборник)
- Название:Четыре тетради (сборник)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Array Литагент «ИП Князев»
- Год:2010
- Город:Санкт-Петербург
- ISBN:978-5-91901-001-2
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Константин Крикунов - Четыре тетради (сборник) краткое содержание
Анализ творчества К. Крикунова дан в послесловии критика Никиты Елисеева.
Четыре тетради (сборник) - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Интервал:
Закладка:
– Скажешь это на Страшном суде: сигарета на отлёте, воробьиные глазки, ножка на ножку, в короткой своей клетчатой юбке: «Я даже не знаю, в чём вы меня можете обвинить».
В Италии волосы и зубы ни у кого не выпадают, кожа лица золотая, а ногти перламутровые.
– Была ли я счастлива? Там все счастливы. Но однажды в соборе я видела, я слышала, как стояли русские, парень с девушкой и в круге света говорили друг с другом.
Кровь, голоса, смерть осла, выброшенного из окна церкви к ногам толпы, собравшейся по случаю праздника, и итальянское солнце, растекающееся над полуденной площадью.
– Ро-ко-ко, франц. ro-co-co, от ro… rocaille – да, осколки камней, раковины. Стилевое направление в европ. иск-ве первой пол. восемнадцатого ве. Для Рэ, связанного с кризисом абсолютизма… Абсолютизм – это про твои донские замашки, характерен уход от жизни в мир фантазии, театрализов. игры, мифол. и пасторальных сюжетов, эротич. ситуаций – вот, оказывается, отчего ты здесь. В иск-ве Ро. господствует грациозный, прихотливый орнаментальный ритм… Это про мою жизнь. Скульптура и живопись изящны, декоративны, но неглубоки. Декор. иск-во принадлежит к высш-ш-ш. достижениям иск-ва восемнадцатого ве. Ах!
всё – про меня, только времена перепутали. Или это я время перепутала. …По изысканности, красоте асимметричных композиций… Подглядывать нехорошо! За нами твоя книжка подглядывает!
– По утрам.
– И вечерам. По духу интимности, комфорта и внимания к личному удобству. Но от твоей кровати у меня всё ломит и болит. Теперь будем спать на полу, тем более что земля тёплая.
Повичесальщики и пряхи были уже в постелях.
Жрецы Зороастра носили покрывало на рту, чтобы не осквернить огонь.
Если золотое кольцо обмакнуть в каплю ртути из разбитого градусника, оно станет белым.
Сатиры задиристы, похотливы, влюбчивы, наглы. Последнего поймали римские солдаты Суллы. Приняли за лазутчика. Допрашивали на пяти языках. Он только блеял и потел. Отпустили.
Как Аллен Гинзберг, вот тебе, бабушка, и сутра подсолнуха. «Крашу губы в профессиональный цвет. Коньяк, деньги, два ствола. Сбылась мечта идиотки. Я испытала с ними оргазм. Не скажешь, вычтут ли с меня за это?» «Разве стоит, моя маленькая девочка, убиваться об этих членистоногих?»
Что указывает на причастность Баладева Видьябхушана к линии Вишванатха Чакраварти и Руны Госвами?
На дороге бездонные дыры, в которых никого нет, и некому будет накормить тебя.
На Дворцовой площади птенец упал с дуба. Вороны кричат и пикируют. Милиционерша подсаживает воронёнка на ветку, падает. Тысячи человек после концерта «Пинк Флойда» пойдут и затопчут. Студентки:
– Ну, возьмёшь домой, а чем ты будешь его кормить? Жвачкой с чипсами?
Любовь, помноженная на ревность, любовь, утопленная в ней: тяжёлая, смрадная, с вдруг расступающимися друг от друга днями, когда из ужаса выскакивают недели радости, и снова – ревности и изорванных простыней, и в последний кошмар: оба раздавлены тем, что врозь; и душит, и дышать уже нечем.
Хохлушка моя, ты не будешь верна.
– Я верна, да что с того.
– Хочешь чаю? хочешь, включу радио? хочешь меня?
– Я тебя ругал.
– За что?
– За то, что ты есть.
– Я во многом виновата, но в этом не я. Честное слово, не я. Просто бурная библиотечная молодость.
Есть женщины сахар, есть соль, есть мёд с маслом, ты – мёд с перцем и пряностями. Теперь и с горечью.
Ночной бой мизинцев.
Половина сахарного грейпфрута, и перегородки его, и лепестки.
– Пошляк! Расскажи мне ещё про розовых немецких лебедей и холодное озеро в ночном парке, про беседку, про ветер, который шумит тёмной листвой.
Раскинув ноги (утро):
– Я опять должна отвечать за мироздание?
Воробей, животрепещущий в её кулаке.
Как железные войска, идут грозовые дожди.
В Вологодской области в сельском дурдоме сгорели психи.
В восемь вечера приняли транквилизаторы, в девять вспыхнул пожар.
Серая ленинградская ночь. «Уважаемые пассажиры, сохраняйте надежду».
– Я люблю этот невыразительный язык, позволяющий реальность быть.
Все люди нужны. Горький пьяница съел что-то, увезли в Боткинские бараки, три дня, и умер.
Сдохла птичка по имени Вопреки.
– Ты очень талантливо («Нет!») всё уничтожаешь.
Говорит с трудом, с паузами, будто высвобождает репей из длинных волос.
«Сослепу села попой в крапиву. А она ядовитая – до крови. Стояла в малиннике, увлеклась, покусали муравьи, заползли туда, ко мне, внутрь.
Какова будет наша идеология?
– Мы идём победным шагом везде, всегда и несмотря ни на что!»
– Общение состояло в том, как она стояла, в какой позе, в ванную зашла, мне показалось, что я вышла, ведро шатнулось, и я упала на матрас. Я физически всё-таки никуда не выходила.
В конце последнего сновидения попробуй представить себе конец света.
– Там всё напряглось, и твоя вена (как называется?) – так, что одни мои органы позавидовали другим.
А давай так: ты как будто не ты, а другая девушка. И я как будто не я, а другой мужчина. И я с нею тебе изменю, а ты с ним. Мы в этом случае отомстим изменами, но останемся верны.
Выступил на середину комнаты: «Я подарю тебе сказку!» «А они, тинейджеры, такие все чистенькие – брючки, причёсочка. Я думаю: ну, милый, что ты там мне подаришь. Сама честно разделась. А он, бедненький, забился под одеяло. Ну, я, конечно, потом…
Приехали к этому сенатору, а у него джакузи. Потом мы с девочкой увлеклись друг другом. Я взяла её за волосы и опустила её голову к себе вниз, она очень удивилась. Потому что она в детстве мне объясняла про минет. Что это не страшно, что всё нормально. Показывала на бутылке, как это правильно делается. Он, бедненький, глядя на нас, чуть не утонул. Ну, потом, конечно, мы отыгра… Ты знаешь, как живут африканские мухи? Женихи, штук двадцать, стаей гоняют муху. Самый ловкий совокупляется с ней в воздухе. Гениталий отрывается с треском, и мужик падает на землю замертво. Она копит в своём теле кусочки гениталий. А потом что делает с ними – выбрасывает или кормит ими детей? – я не знаю».
«Бабушка умерла. Дед её очень любил. Теперь дед пишет стихи. Не стихи, а целые гимны. 86 лет. Бабушка умерла отчего? В 70 лет забеременела. Родственники-врачи кормили её препаратами от беременности. Вот она и умерла. Познакомились на скамеечке. Я одинок, и вы? Давайте жить вместе».
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: