Борис Штейман - Любитель истории

– Так, девочки, вы здесь в сторонке постойте и, главное, никуда не отходите! А то быть беде! – строго наказал Гуго. – А я быстро смотаюсь в «Тилипучури» и сразу назад.

– Это еще что за хреновина? – спросила Надька.

– Харчевня, вроде небольшого ресторанчика, – он показал рукой на другую сторону улицы. – Видите, рядом со старой семинарией? Надо уточнить, какие планы у начальства.

– Может, и мы с вами?

– Видите ли, в чем дело… Как бы вам подоходчивее объяснить… Короче говоря, обмундирование у вас не совсем соответствует историческому моменту.

– Это как?

– Ну, одеваются люди здесь немного по-другому. Сами же видите!

– У нас прикид несмешной, – обиделась Люба. – Все, как у людей! Спасибо шефам. Не забывают сироток.

– Это понятно. Я ничего и не говорю. Но все же подождите здесь в тенечке и особенно не высовывайтесь!

Гуго быстро перебежал улицу и скрылся в ресторане. Но почти сразу же и вернулся.

– Странно, никого! А по идее должны были там обсуждать детали… Странно. Сегодня у нас какое число?

– Пятница, тринадцатое, – отозвалась Люба. – Май месяц.

– Тьфу, черт! Надо же, на день промахнулись! – чертыхнулся Гуго. – Ладно, не беда! Есть одно местечко. Вообще-то туда, конечно, нельзя. Конспиративная квартира. Но сегодня там вроде никого не должно быть, кроме хозяина.

– Вы точно в тюрьму сядете, потому как зарываетесь! – предупредила его Надька.

– Только, пожалуйста, не каркать! Очень прошу! Ну, все! Пошли!

– Не буду, извините!

Они свернули с Дворцовой. Дома постепенно становились все проще и проще.

– Да, еще вот какое дело! – замялась Люба. – Вы, конечно, скажете, что мы в конец обнаглели! Но нам очень нужна бутылка водки! Можно самой дешевой!

– Душа горит? – понимающе поинтересовался Гуго. – Рановато начинаете!

– Не, мы не для себя! Мы сами не квасим! Только по праздникам или там, в день рождения. И то по чуть-чуть.

– Не понял. Зачем же тогда?

Люба с Надькой переглянулись, немного отошли в сторону и зашептались:

– Не знаю, может, рассказать ему все, как есть?

– А чего тут такого! И расскажи!

Подошли к Гуго.

– Тут, в общем, такое дело! Нас на волю-то вообще не отпускают. Короче, если только всей толпой на экскурсию или типа того. Пришлось договариваться с Савоськой. Иначе не выйдешь.

– Это кто такой? Надзиратель?

– Типа того, охранник. Вообще-то он крупный специалист по задержанию. Это он так объясняет. Его за что-то поперли. Может, не поделился с кем надо. Он жадюга, конечно, страшный!

– Ну и что?

– А вот что! Он и потребовал, сами знаете, что. А мне с ним неохота, он сильно противный, старый пердун! Договорились на бутылку, что принесем. Поэтому она нам нужна вот так, позарез!

– Даже больше, чем билеты! – добавила Надька.

– Ладно, куплю! Вопрос закрыт. А мне сможете дать, если попрошу.

– Ну, вы же сами сказали, что без этого. Или передумали?

– Да нет, это я так, прикалываюсь.

– А я уж решила, что в самом деле. Вы не думайте, мы не проститутки какие-нибудь там!

– Я и не думаю, – успокоил их Гуго. – Что я в людях не разбираюсь, что ли?!

– Так вы про бутылку-то не забудьте! – вставила Надька.

– Да мы здесь ее и купим! Хотя вино здесь покупать выгоднее. Но раз заказывали беленькую… Хотя вашему Савоське сойдет и красненькая! «Сороковочку» ему возьмем за двадцать копеек.

– За двадцать копеек? – изумилась Надька. – Так это выгодно, даже очень! Можно несколько взять, а у нас там толкнуть!

– Мысль, конечно, верная! Но есть одно «но»! Деньги здесь, к сожалению, другие. Так что, примерно, так на так и выйдет.

– А у вас здешние деньги-то имеются? – с недоверием осведомилась Люба.

– Не бойтесь, девчонки! Раздобудем! Для этого и идем туда. Как говорится, приятное с полезным!

Они подошли к невысокому одноэтажному домику.

– В подвале сапожная мастерская, – пояснил Гуго, указывая на болтающийся перед входом черный фанерный сапог.

Он открыл скрипучую дверь. И они вошли в прихожую. Из темноты сразу же выдвинулась мощная фигура, загородив проход. Мужик был в засаленном балахоне, поверх которого был повязан фартук. В руке он держал сапожный молоток.

– Вам кого? – спросил он недобро.

– Нам бы обувку надо девушкам справить, – ответил спокойно Гуго. – А то поизносились малость.

– А, Шарманщик, здравствуй, дружище! – расплывшись в улыбке, приветствовал его сапожник. – Думаю, кого в такую рань принесло?

– Привет, Сэм! А то я уж решил, что ты нас сейчас молотком огреешь… Знакомьтесь, девушки! Самуил! Рекомендую, замечательный сапожник!

– И не только! – засмеялся довольно в ответ Сэм.

– А это Любовь и Надежда, – представил Гуго спутниц. – Сочувствуют нашему делу.

– Гимназистки? – поинтересовался Сэм.

– Почти, – уклончиво ответил Гуго. – Послушницы в монастыре.

– Что-то непохожи. Ну да, мне все равно. Послушницы так послушницы. А я твою шарманку храню, как обещал, – отозвался сапожник. – Вон, под лестницей стоит.

– Спасибо, старина! Кто бы сомневался!

Девчонки отошли в сторону.

– Слушай, Надь! – зашептала Люба. – Он один в один, как тот, ну, который во сне приставал. Только покрасивше, и молодой! Представляешь?!

– А ты не путаешь чего, Люб? – засомневалась Надька.

– Точно тебе говорю, он!

– Шептунов на мороз! – весело произнес Гуго. – Верно, Сэм?

– Да, будет тебе! Пусть пошепчутся! У них свои, девичьи секреты!

– Там, кто есть? – спросил Гуго, указывая рукой на дверь, ведущую в жилое помещение.

Сэм замялся.

– Даже не знаю… Впрочем, тебе, я думаю, можно. Проходите!

– У меня к тебе просьба, Сэм! Подбери что-нибудь для девушек. А то мы недавно из Америки, а там, видишь, какая мода!

– Да, чудн а я. Найдем что-нибудь, не беспокойся, – кивнул в ответ головой Сэм. – Ты скажи мне, как там в Америке? А то у меня дядя с семьей уже два года, как туда уехали. Пишут, зовут к себе. А я не знаю, товарищей вроде бросать не годится. С другой стороны, мир охота посмотреть.

– По-разному, Сэм, – уклончиво ответил Гуго. Хотелось сказать: «Вали немедленно! Тут вскоре такое будет!» Но вмешиваться в чужую судьбу эдаким образом было бы неэтично.

И он лишь толкнул дверь. Они зашли в большую комнату.

– Не смотрите им в глаза! – успел шепнуть Гуго девицам.

«… через Сололакскую улицу и Эриваньскую площадь», – услышал он окончание фразы. Там было четыре человека. Они сидели за столом, и пили чай. Трое дружно, как по команде, повернули головы и молча уставились на вошедших. Четвертый равнодушно скользнул по ним взглядом и отвернулся к окну.

– Это еще что за клоуны? – наконец поинтересовался молодой усатый мужик с рябым, заросшим двухнедельной щетиной, лицом. Он был в темном мятом костюме и такого же цвета рубашке-косоворотке.