Валерия Бельская - Как я училась быть любимой

– Почему?

– Так у них медосмотры каждые три месяца проводятся. Тут не забалуешь, справочка всегда имеется.

– Простите, а у вас есть справка?

– Какая такая справка?

– Из кожвендиспансера, а то от женщин требуете, а сами-то, небось, к венерологу носа не кажете.

– Мне это ни к чему, – сказал как отрезал Вася. – Я разборчив в связях, с кем попало, в койку не прыгаю. Так что будь добра, через неделю предоставь документ. Ну а там глядишь, и осчастливлю тебя. Не пожалеешь! Всё по высшему разряду! Всё бодро! Но нечасто, имей в виду. Так что сильно рот не разевай.

Я взбесилась, но взбесь придержала до поры до времени. Эмитируя чувственный экстаз (глубокое грудное дыхание, высунутый ослабленный до предела язык, заведённые ко лбу скошенные глаза), пробормотала томно:

– Мне просто не терпится убедиться в ваших словах, и познать, наконец, блаженство, которое я верю, вы способны подарить женщине. А проблем с кожвендиспансером не будет, я девственна.

Примитивная жизненная радость маньяка мешалась с неверием, но простодушно-наивная мордашка избранницы развеяла сомнения. Воодушевившись произведённым эффектом, я продолжила:

– Есть только маленький нюанс, уж и не знаю, говорить вам до свадьбы или нет…

Василий напрягся, но раздираемый любопытством, всё же придвинул свой стул поближе ко мне.

– Говори, говори моя хорошая. Какие могут быть тайны между будущими супругами? В это ухо говори, в левом у меня вата с мазью. Ну, так чего там? Ты не бойся, говори.

Вася взопрел, на его красной, заскорузлой шее, в бешеном темпе пульсировала жила, выдавая тревогу и нетерпение хозяина.

– Ага, а подружки мне советовали не распространяться на эту тему. Вот, мол, женится, тогда и рассказывай, а до свадьбы, ни-ни.

– Ты не слушай их, они тебе зла желают, а может быть, просто завидуют. Сами то, поди, разведёнки, а то и вовсе не замужние, вот зубы от злости и точат. Говори, Светочка, мне можно.

Продолжая пускать слюни, я промямлила гнусаво:

– Энурез у меня еженощный, прям спасу нет!

– Это что ж такое то?

Видя тупо озабоченную физиономию кавалера, я чуть не расхохоталась, но вовремя закрыла лицо руками, имитируя плач.

– Писаюсь каждую ночь, прям беда. А ещё…

В принципе, хватило бы и одной истории о моём нездоровье. Жених, представив, вероятно, что ему случится спать в мокром ложе, охладевал на глазах. Но я решила усилить эффект, и излить душу до конца.

– Что ещё кошечка моя? – посуровел Василий.

– Дизентерия у меня хроническая. Два раза в месяц как прихватит – хоть караул кричи. И что самое интересное, приступы начинаются в день получки и аванса. Однажды зарплату задержали, так и приступа не было. Как только деньги появились – опять напасть! Верите, все деньги на лекарства уходят.

Василий спешно отодвинул свой стул.

– А она, дизентерия-то есть, разве бывает хронической?

– А как же! Сейчас медицина далеко вперёд шагнула, но вот мой случай неизлечим.

– А она, заразная?

– Ясно, заразная. В период обострения, все соседи болеют вместе со мной. Они, знаете, какие злые, постоянно обзывают меня нехорошими словами, и я только плачу. Это хорошо, что вы станете здесь жить, будете защищать меня, от этих монстров.

Перспектива отбивать от соседей, страдающую регулярным расстройством кишечника, супругу, явно не обрадовала повесу. Подпрыгнув, он заметался по комнате, рывком, снял с вешалки плащ, и резвее сайгака ускакал в дальние дали. Я, же полчаса не могла прийти в себя от смеха. Отсмеявшись, налила чаю, открыла коробку с дольками, и тут отставник вновь явился взору, рявкнул нелюбезно:

– Трогала?

– Чегой это? – прикинулась я валенком.

– Мармелад трогала руками? – ярился Вася.

– Да, очень вкусно спасибо. А куда вы бегали-то? За цветами, что ли? Или не глянулась я вам? Полюбили, и тут же разлюбили? Да вы садитесь, вместе почаёвничаем, я вам ещё не всё рассказала.

Жадность боролась с брезгливостью. Василий мучился, мучился страшно, так что от слабости еле держался на ногах. В конце концов, брезгливость победила, и тонко взревев, он убежал, как хотелось верить навсегда.

А я опять жду любви.

– Как же, сама выставила! – злорадствовала Лёля. – Хороших мужиков никто на улицу не выгоняет. Наоборот, подбирают, в дом приводят, отмывают, и живут счастливо!

– По части подбирания, ты впереди планеты всей! За тобой и не успеть. Где уж нам! Все помойки обшарила, в поисках дражайшей половины. Нам сиротам, ничего не оставила.

Цель была поражена. В нашем тандеме, была определённая расстановка сил. Старшая, не по возрасту, а по жизненной мудрости подруга, учила уму-разуму, осуждала, благоволила, позволяла, благословляла, поощряла, вдохновляла, наставляла, ругала, хвалила, в общем, руководила моим жизненным процессом. Сама Лёля была безупречна и в корректировках, советах, наставлениях не нуждалась. Захлопнув рот, она минуту, смотрела на меня не веря ушам. Затем, верно, придумав очередную каверзу, вкрадчиво полюбопытствовала:

– Юрочку тоже сама выставила?

Я напряглась, история с Юрой давняя и всей информацией не владеет даже эта так называемая подруга.

Как-то задержалась в редких гостях до двенадцати ночи. Автобусы не ходили, денег на такси не было, пришлось домой идти пешком, путь неблизкий и опасный. Я замёрзла, дело было зимой, после обильной выпивки болела голова, усталость навалилась такая, что казалось, сейчас упаду и усну на мостовой. Неожиданно, из-за поворота, вылетела иномарка, и рванула по пустой дороге с невероятной скоростью. Пролетев метров сто, машина остановилась резко, и «задним» юзом покатила ко мне. Открылось окно, и молодой человек, сидевший за рулём, поинтересовался:

– Куда идём?

– Да, – на всякий случай согласилась я.

– Что да?

– Извините… я быстро… вон мой дом… там муж, и соседи, и ждут все, и не спят и волнуются, и в милицию уже позвонили… Я уже пришла, до свидания.

– Смешная… Садитесь, подвезу.

Я испугалась. Регулярно смотрю милицейскую хронику, где рассказывают о беззаботных девицах, решивших покататься с незнакомыми водителями, потом дурочек вылавливают из реки или откапывают за городом в лесу.

– В лес?

Незнакомец искренне от души рассмеялся, так что я даже обиделась.

– Девушка, не пугайтесь так! Разве я похож на насильника и убийцу?

– У меня нет денег.

– А у меня есть.

– Я не торгую телом! – запальчиво сообщила я.

– Даже если и торговали, температура вашего тела сейчас такова, что охотников не нашлось бы. Садитесь, а то совсем окоченеете.

У меня просто не было сил спорить. Холод сковал не только тело, но и мозг. Сев в тёплый салон автомобиля, в котором приятно пахло кожей и дорогими мужским одеколоном, я ощутила настоящее земное блаженство. Во время пути, водитель не докучал разговорами. Мы назвали друг другу свои имена, и дальнейший путь проделали в полном молчании.