Александр Павлюков - Невидимая грань пирамид

Множество раз после походов в книжный я вспоминал чью-то фразу о том, что как бы ни был хорош перевод, ему не дано сравниться с оригиналом. Конечно, есть гениальные поэтические переводы того же Бориса Леонидовича или, скажем, Маршака, но это поэзия. Здесь переводчик может позволить себе довольно-таки далеко уйти от оригинала. В прозе это просто невозможно. Уж на что хвалили Кашкина, известного переводчика Хемингуэя, а «Фиеста» в оригинале зазвучала совсем по-другому. И Стейнбек, я вновь и вновь перечитывал «Зиму тревоги нашей», «О людях и мышках», а «Консервный ряд» мы, хохоча во все горло, читали вслух и цитировали, наслаждаясь диалогами Мака и его ребяток, с еще одним любителем.

В итоге за годы службы в Египте составилась вполне приличная библиотека, часть которой, как можно было догадаться, подлежала безусловному изъятию доблестными таможенниками на границе Советского Союза. И при определенной их злобности вполне могла доставить мне неприятности – такие слова как «идеологическая диверсия» были вполне еще в ходу, применялись и соответствующие статьи Уголовного кодекса. Что делать? Может быть, рассовать по разным чемоданам между тряпьем и ботинками? Не получится, многовато набирается книжек, целый ящик. Забегая вперед, скажу, что упаковал я книги и вправду в отдельный ящик, а сверху положил несколько веселых журналов с картинками. Ими-то и удовольствовался таможенник на Шереметьевской таможне, да еще ручкой с обнажавшейся на глазах красоткой. К тому же и уболтал я его всякими байками, не меньше получаса старался. Встречавшие подумали, что меня уже ведут под белы руки обыскивать, выдергивая резинку из трусов. Спасибо вечной русской страсти хоть что-то получить с паршивой овцы, пронесло. Жаль только, забегая уж совсем вперед, признаться, что пришлось эту с любовью собранную библиотеку в непростое время продать. Ну что делать, история справедлива, только больно медленно мелят ее жернова, теперь в Москве можно свободно купить и Оруэлла, и Кафку и много чего еще! И никому за это ничего не будет.

За мое преклонение перед литературой меня пожурил бы вождь мирового пролетариата – он-то на первое место, как все помнят, ставил кинематограф. Спорить не стану. Кино действительно во многом сформировало наше поколение, недаром послесталинская оттепель начиналась в том числе с «Карнавальной ночи». Казалось бы, пустышка, песенки-шуточки, целомудренная советская любовь-морковь, а изголодавшиеся по простому человеческому веселью гомо советикус валом валили. Но ведь само название целому периоду в жизни СССР – «оттепель» – дала одноименная повесть Эренбурга. Ладно. Вернемся в кино. Хорошо помню водопад трофейного, потом индийского кино, первые сериалы по телевизору, сейчас прочно забытые. У нас в районе Курского вокзала колоссальным авторитетом пользовался парень, похожий на героя многосерийного фильма «Адские водители», он даже где-то новенькую короткую куртку на меху раздобыл.

И еще мы вырастали на лентах итальянского неореализма. До сих пор смотрят на меня в упор глаза Джульетты Мазины – Джельсомины из класической феллиневской ленты «Дорога». Что и говорить, кино было не просто зрелищем, а кинотеатр местом, где за десять копеек можно зимой провести время в тепле, да еще и погоготать от души. Здесь, на чистом белом листе экрана талантливые люди писали трагедию жизни целых поколений, как, скажем, Анджей Вайда и его «Пепел и алмаз». Пятьдесят лет прошло, не меньше, но я бы и сейчас показывал его в школах, чтобы те, кто способен сопереживать и думать как можно раньше поняли, что слепая вера ведет к тому, что политики любого толка вас обязательно обманут, используют и выбросят, как измусоленный окурок. Трудно понять как это пропустили, но Збигнев Цибульский со своей фишкой – очками с затемненными стеклами показал нам всем, что нас ждет, если позволим себя обмануть… И стыдно сказать, ведь обманывались и обманываемся снова и снова. Могу, правда, вспомнить несколько раз, когда балансировал на самом-самом краю и все же не соскальзывал. Спасибо Збышеку.

В Каире кинотеатров хватало на любой вкус и кошелек. Вот бы обрадовался Владимир Ильич, неграмотные в массе свой египтяне валом валили в дешевые киношки, особенно на фильмы с любовью и поцелуями, тут зал ревел и топал, возбуждаясь прямо на глазах. Африканский темперамент, ничего не поделаешь. Конечно, в дорогих кинотеатрах, принадлежавшим голливудским кинофирмам первой пятерки, работавшим исключительно на премьерном показе, как теперь говорят, блокбастеров, публика была чистая, зимой дамы щеголяли, бывало и в мехах, словно в опере. Тут мы пересмотрели и бондиану, и вестерны с Клинтом Иствудом. Ходили мы и в кинотеатры на открытом воздухе, там обычно показывали за один сеанс по два не самых свежих фильма, но для нас, не избалованных серийной продукцией Голливуда, английского и французского кинематографов, это было интересно, мы словно наверстывали упущенное, любуясь Брижит Бардо и восхищаясь скупой игрой Жана Габена или Симоны Синьоре.

С того времени и до сих пор я могу не без удовольствия в двадцатый, наверное, раз посмотреть «Хороший, плохой, и отвратительный» с Клинтом Иствудом, но более глубокие эмоции и отклик в душе вызвали три ленты тех лет. Больше того, чему-то важному они хотели меня научить или как минимум помочь задуматься, а как бы я поступил на месте героя. Это «Фотоувеличение» Антониони, черно-белый, незаслуженно обойденный у нас вниманием «Грек Зорба» с Энтони Куинном и «Полночный ковбой» с популярным в России Дастином Хоффманом. Фильм Антониони, насколько я понимаю, вошел во все учебники по киноискусству и распространяться о нем нет нужды. «Полночный ковбой», уверен, есть в антологии киноработ Дастина Хоффмана, значит, его можно найти в Интернете. Таким образом, не стоит мне выступать в чуждом для меня амплуа кинокритика, просто поверьте мне на слово и попробуйте найти эти фильмы, особенно «Грека Зорбу». Уверен, он научит проще относиться к житейским невзгодам, воспринимать жизнь такой, как она есть. В наши дни я вспоминаю его и думаю, что банкротство Греции было предопределено много лет назад и неизбежно, ну не шведы же они на самом деле и уж точно не американцы!

«Доктор Живаго» тоже напомнил о себе в Каире. Знаменитый фильм с гордостью Египта Омаром Шарифом в главной роли долго анонсировали, наверное, месяца за три до премьеры начали крутить ролики. Но… премьера не состоялась. Тут, как говорили, советское посольство встало стеной и еиптяне были вынуждены уступить. Вистов нашей стране это у интеллигенции, конечно, не прибавило, фильм прошел пятым экраном и любители, рискуя набраться блох, искали его по самым дешевым и заплеванным киношкам, куда ходят, наверное, и посейчас преимущественно безработные и феллахи из окрестных деревень.