Леон Костевич - Я иду по ковру
- Название:Я иду по ковру
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:Литагент Ридеро
- Год:неизвестен
- ISBN:9785447480424
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Ваша оценка:
Леон Костевич - Я иду по ковру краткое содержание
Я иду по ковру - читать онлайн бесплатно ознакомительный отрывок
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
У подъезда в компании пенсионерок сидела, заметно поддатая, моя соседка по лестничной клетке баба Феша. Употребляет она слегка, зато каждый день. Заметив меня на приличном расстоянии, она сфокусировала взгляд на оранжевых плодах и, подпустив поближе, попросила:
– Сына, дай бабе апельсин.
Стараясь не выказать сожаления, я протянул ей один из плодов, но молчавшие до сих пор остальные бабки осуждающе зашикали на свою товарку: «Пойди да купи себе! Молодые и без твоей помощи съедят. Иди, Юрик, не слушай ее».
Уже поднявшись на второй этаж, я слышал, как баба Феша всё отбивалась от моих защитниц. Тембр её голоса трудно не узнать – так в мультфильмах обычно разговаривают разбитые чашки. Появился он несколько лет назад, когда баба Феша задумала перебраться к сыну и, расклеивая по столбам объявления о продаже квартиры, нечаянно запрокинула голову с зажатой в зубах бутылочкой клея. Самое обидное – к сыну моя яблоколюбивая соседка потом так и не переехала.
Чтобы лишний раз не беспокоить Александру, дверь я открыл своим ключом. Задрав ноги на спинку дивана и прикусив губу, Сашка следила за похождениями Патрика Суэйзи в «Грязных танцах».
– Апельсины? – удивилась она, когда по экрану поехали титры.
Я хмыкнул и кивнул на экран:
– Традиционный «хэппи-энд»?
– Угу. Но вообще-то это типичный мезальянс, – вынесла приговор Сашка, убирая ноги на пол. – С её положением в обществе девочка нашла бы себе жениха побогаче.
– Зато он красивый, – вступился я за Патрика.
– Мало ли! Красивый бы у нее любовник был.
– Значит, барсик, попадись тебе сейчас какой-нибудь Онассис, ты меня бросишь?
– Кроме того, что ты – не миллионер, – назидательно проговорила Александра, – ты еще и не красавец, не забывай. Так что можешь быть уверен, живу я с тобой исключительно по любви.
Склонив голову набок, она выжидательно глянула из-под светлой челки, но мой пустой желудок не сподвигал к развитию темы.
– Если ты так меня любишь, дай поесть, – я начал развязывать галстук. Через полуоткрытую дверь балкона из расположенного напротив троллейбусного парка долетали резкие гудки и ругань водителей.
– Как институт? – поинтересовался я за столом, тщась подцепить на вилку амбициозную макаронину.
– Стоит, – успокоила Сашка.
– Это хорошо, – одобрил я. – А подробнее?
– Да все нормально: зачеты, семинары – семинары, зачеты… Что там может быть нового? Кстати, тебе твой Линчевский звонил.
От удивления я ослабил бдительность, и макаронина, соскользнув с вилки, отползла к своим.
– Же-енька?
– А кто у нас ещё Линчевский? Просил перезвонить.
– Интересно, чего ему понадобилось?
– Перезвони, спроси. – Сашка отвела глаза и поерзала на табуретке. – А у тебя как на работе?
– Часов не добавят, – без лишних слов осветил я единственный интересовавший её аспект моей деятельности.
– Но ведь обещали… Юра, сколько можно жить на гроши?
– Ляксандра! – Подражая главе семейства времён домостроя, я громко постучал по краю стола пальцем. – Когда ты шла за меня, то разве не знала, что государство у нас не осыпает учителей золотом?!
– Знала. Но ты можешь поискать другую работу.
– Как я раньше не догадался! Только где меня ждут с моим учительским дипломом?
Зажмурившись, Сашка примирительно вытянула перед собой руки. Я выхлебал чай, обиженно буркнул «спасибо» и пошел звонить своему популярному однокурснику.
– Что нужно от простых учителей телезвёздам? – светски поинтересовался я, сразу узнав Линчевского по голосу.
Оказалось, Женькина телевизионная начальница уволила за профнепригодность одну из своих подчиненных. Корреспондентка, время от времени допускающая ляпы в эфире, давно висела, что называется, на волоске. Дело решил вчерашний выпуск «Новостей»: нерадивая журналистка пообещала народу температуру воздуха «от минус восемнадцати до плюс двадцати градусов по Цельсию». Может, «шахиня» сама и не заметила бы, но потрясенные климатическим феноменом зрители с утра звонили на канал, страшно веселились и беспокоились, не предвещает ли такой температурный скачок нового ледникового периода. Невольное соавторство с Гидрометом повлекло за собой заявление «по собственному». Разумеется, успокоил Женька, увольнение рассеянной дурочки – пустяк, не совпади оно с его собственным переходом на новое место.
– Что вдруг? – огорчился я.
– Рыба ищет, где глубже, – подпустил туману бывший однокурсник. – Короче, получилась дыра. «Шахиня» озадачилась, где толкового журналиста найти, я вспомнил о тебе. Говорю, парень хоть и не журналист, зато толковый.
Я польщенно хмыкнул:
– Мы вот только с Сашкой про новую работу говорили.
– Значит, подруливай завтра прямо с утра, – подвел черту Женька.
– С ума сошел: у меня уроки утром – конец года, – спохватился я. – И почему вдруг на телевидение стали учителей рекрутировать? У вас же там все места блатные.
– Это в твоей школе так думают?
– Ладно, не обижайся. Я просто побаиваюсь, – сознался я. – У меня ни образования специального, ничего…
– Образования у нас, если помнишь, одинаковые, – напомнил Линчевский, – а попытка – не пытка, правда, товарищ Берия? В общем, начальницу зовут Ванда Поликарповна Москвина. Бери ручку, адрес пиши.
Стараясь не выказывать волнения, я вернулся на кухню.
– Что, барсик, накаркал? Женька говорит, им человек нужен, хотят на меня посмотреть.
Подруга дней моих суровых медленно развернулась от раковины, сузила серые глазищи:
– Забожись!
– Век воли не видать. Но ты не радуйся, ещё ничего не известно. Я вообще не знаю, идти туда завтра или нет.
Сашка взмахнула тряпкой, и я еле успел увернуться от брызг:
– Совсем чеканулся. Сходи обязательно, попытка – не пытка.
– Вот и Женька так сказал…
Утром я долго возился в ванной, надел полосатую «выходную» рубашку, взял телефон и, полуразвалясь на диване для лучшего вхождения в образ, набрал номер школы. Посмотрев в зеркало на противоположной стене, я удовлетворенно заключил, что с меня без колебаний можно писать полотно «Смертельно раненый Ильич по телефону приказывает отдать свой паёк детям».
После гудков трубку снял военрук. Это хорошо: не придется лично контактировать с высшими эшелонами школьной власти. Слабым, но без пережимов голосом я попросил передать – у меня невыносимо болит голова. Просто раскалывается. Пусть уж сегодня меня подменят, а завтра я приползу при любом раскладе: конец года – святое. Без лишних вопросов (военная дисциплина!) военрук обещал довести до сведения и прервал связь.
Шрифт:
Интервал:
Закладка: