Иван Державин - Когда? Я его знаю

В Лесках также восстановлены и пущены в эксплуатацию практически все старые предприятия, что дало работу не одной тысяче людей.

Особой заботой Кости были дети. Им он вернул два бывших пионерлагеря, отняв их у коммерсантов и переоборудовав в детские интернаты. Сначала детей отлавливали и привозили силой. Сейчас они сами стали приходить и просятся оставить их здесь. У большинства из них живы родители, которые либо пьют, либо не в состоянии их прокормить и одеть. Ни один ребенок в Лесках в настоящее время не оставлен без внимания.

Но денег у него на социальные цели хронически не хватало. То, что выделяло государство, – были крохи. У большинства же местных предпринимателей напрочь отсутствовало чувство благотворительности. Кроме директора станкозавода Хохлова, но мешок у него не бездонный. Главным финансистом первое время было бюро «Щит и меч». Но вскоре директора фирм и предприятий, успевшие позабыть, как выглядят бандиты и рэкетиры, стали дружно отказываться от услуг бюро. Безработными, однако, охранники не остались. С возрождением деревни там объявились рэкетиры и воры сельхозпродукции, скота, птицы и урожая с полей, чего раньше никогда не было, и охранники были переброшены туда. Основная же масса была направлена на охрану леса – основного богатства Лесков. Зарплата зависела от стоимости конфискованного леса. Но вскоре платить зарплату охранникам стало нечем, так как количество браконьеров в лесах резко сократилось, что привело к уменьшению выручки от конфискованного леса.

На этот раз услугу Косте оказали вновь объявившиеся в городе рейдеры. Сразу у двух фирм неожиданно поменялись владельцы, и офисы фирм были захвачены приехавшими из Москвы и других городов вооруженными людьми. Выгнанные директора со слезами на глазах обратились за помощью к Косте, зная, что у него уже был опыт спасения станкозавода от подобного захвата.

Новые рейдеры, видно, учли тот неудачный опыт и привезли с собой помимо адвокатов и юристов несколько полковников и подполковников милиции. Директора в один голос клялись Косте, что никакие сделки по продаже фирм и офиса они не совершали, и привезенные бумаги с настоящими печатями и своими подписями увидели впервые. Костя попытался проверить подлинность документов у приехавших работников милиции, но те ему их показали лишь на расстоянии через стекло. Ни в один захваченный офис его не впустили. Приезжие адвокаты и юристы настаивали, чтобы недовольные директора подавали на них жалобы в московские суды, где у них наверняка были свои люди.

Костя успокоил директоров, велел им идти домой и явиться на работу утром пораньше, чтобы навести былой порядок. Они явились и увидели у проходной своих прежних охранников. Никого из новых хозяев в офисе не было, лишь некоторые следы говорили о том, что ушли они не добровольно.

Что было ночью и куда подевались рейдеры, допытываться директора не стали, но никаких исков не последовало, и больше рейдеры в Лесках не появлялись, однако кое-где стали опять объявляться бандиты и рэкетиры. Директора с виноватым видом начали восстанавливать контракты с бюро «Щит и меч». На этот раз Костя велел руководителю бюро существенно повысить плату за охрану. Деваться директорам было некуда, и они согласились.

Но вскоре отношения с директорами опять натянулись, когда Костя потребовал от них освобождения занятых ими зданий школ, пионерлагерей и детских садов. В городе, где были рады появлению каждого ребенка, не осталось муниципальных яслей и детсадов, а из пяти школ в советское время остались всего лишь две. Ни один пионерлагерь не работал. Костя считал, что если директора имеют деньги на строительство трехэтажных особняков и покупку «мерседесов», то найдут их на строительство офисов, тем более что землю он им выделял почти бесплатно.

В этом учебном году в городе возобновила работу новая школа и открылись один муниципальный детсад и один пионерлагерь. К новому году должны заработать двое яслей.

К радости интеллигенции города начата реставрация здания драмтеатра. Новый год намечен показ традиционного для него спектакля «Лес» Островского.

Практически во всех заселенных деревнях также возобновили работу школы, некоторые на десять – двадцать учеников.

Жизнь в Лесках постепенно налаживается, и все понимают, что происходит это в основном благодаря стараниям мэра Верхова. Многим, однако, это не по нраву, и его называют то динозавром, то последним из могикан, а то просто чокнутым. Последнее высказывание я услышала от работника мэрии, попросившего не называть его фамилию. Дал он и пояснение: Верхов не берет взяток и живет на одну официальную зарплату. Ездит на допотопной «Волге», которой давно место на свалке. Треть работников мэрии уволил за коррупцию и взятки. Своего зама заставил добровольно вернуть крестьянам колхозную землю и продать за бесценок муниципалитету коттедж.

Действительно, за что такого любить? А мне Костя безумно нравится. Больше бы нам таких «чокнутых», тогда глядишь, и появится надежда на то, что вся Россия когда-нибудь вновь оживет.

К счастью, нравится он не только мне. Я-то его знаю с юных лет, и для меня он является идеалом современного политика России и ее гражданина (сейчас, правда, даже нет такого понятия). Тем не менее, таковым его считает также большинство лесковцев и другого мэра они у себя не видят.

Да, насчет памятника Ивану Спиридоновичу. Его героическому старику не поставили потому, что родственники убитых им отцов города подняли страшный крик и пригрозили обязательно взорвать его даже, если он будет установлен на кладбище. А там его ставить лесковцы не захотели, надеясь, что старик все-таки жив. Надеюсь на это и я.

***

– Тебе самому место на свалке, – обиделся Костя за Коляберды, откладывая газету на заднее сиденье машины. – А Нина – молодец, суть правильно ухватила. Оживет Россия, без поддонка Ельцина обязательно оживет.

К Нине, этой привлекательной женщине с материнскими глазами, знавшую его по Летному, Костя относился с внутренним трепетом и волнением. При виде ее, перед его глазами всегда возникало лицо Нади на могильной фотографии. А когда стоял у ее могилы и смотрел на фотографию, ему на миг даже показалось, что он вспомнил ее живую.

В Летный его свозила Нина. Желание туда съездить у него возникло после прочтения книги о Наде и о нем. Ни одну книгу он не читал с таким интересом и волнением. Иногда он отрывался от нее и пытался вспомнить, что было дальше, но кроме пустоты ничего не видел.

В Лесках Нина познакомила его с женщиной, жившей в его квартире. Увидев его, Лариса, так звали женщину, заплакала от радости. Вскоре прибежал ее муж, тот самый майор милиции Жаров, который так понравился Косте по книге, и тоже был очень рад встрече. Они показали ему его комнату, где сохранилось все, как было при нем, лишь над письменным столом на стене были повешены две фотографии: его родителей, его с Надей и ее убитых родителей. Сейчас в комнате жила их семилетняя дочь, но ему сказали, что он в любое время может приехать и здесь жить.