Валерий Гуров - Эхо времени

Что было дальше, он уже не видел. Да и не интересовало его это вовсе. Нужно было привести себя в порядок и разобраться со своей добычей.

Выбравшись на пригорок, собрав все силы, помчался к видневшейся недалеко горушке с жидкими кустарниками на ее пологих скатах. Полубегу очень сильно мешала жухлая высокая трава, больно саднящая голые ноги. Но сознание, что в этой высокой траве могут обретаться и недавно виденные львы, мощно подстегивало тело. К счастью, все обошлось. Еще задолго до захода солнца он достиг желанной цели и взобрался по пологому склону горушки на ее вершину. С нее открылся захватывающий вид цепи каменистых гор и скал, покрытых зеленными пятнами трав и кустарников. Подсвеченные лучами вечернего солнца скалы манили возможной прохладой в сгущающихся тенях ущелий и провалов, возможностью надежного укрытия и защиты. Забыв об усталости, он ринулся туда. И действительно, совсем немного взобравшись по крутому склону скал, достаточно быстро обнаружил вполне приличную неглубокую пещерку, которая могла бы послужить хорошим и относительно безопасным ночным пристанищем. От усталости и осознания достижения цели, бросив котомку, с наслаждением растянулся на довольно неровном дне пещеры. Несмотря на сгущающуюся тень ощущения прохлады не было. Видимо пещера весь день достаточно сильно прожаривалась солнцем и поэтому камни и стены пещеры, остывая, продолжали излучать накопленное за день тепло. Это тепло и заставило довольно быстро вспомнить о мясе в котомке. «Эдак недолго ему и протухнуть» – мелькнуло в сознании. Вытащив свой каменный нож и добычу, нашел глазами более-менее подходящий камень и стал на нем разделывать мясо, стараясь нарезать как можно более тонкие ломтики. Эти ломтики выносил наружу, на горячие от солнца камни и растягивал мясо по их поверхности. Солнце стремилось к горизонту. Надо было спешить. Но мясо поддавалось с трудом. Импровизированное каменное орудие труда то и дело соскальзывало и скребло по поверхности каменного разделочного стола. В один из таких моментов, когда от досады на медленную работу особенно сильно полосонул по камню, в полутьме пещеры вспыхнули яркие искорки и в воздухе сразу запахло горелым. От неожиданности даже опешил. Затем со всего размаха еще раз полосонул по камню. И там, где по камню шла белесая жила, выскочил целый сноп ярких искр. С тревожной радостной надеждой он выскочил из пещеры и стал лихорадочно искать и собирать пучки сухой травы, веток и всего того, что, по его мнению, могло хорошо гореть. Собрав все в кучку и оттерев досуха камень, стал высекать искры, поднося к ним пучок сухого мха и травы. К великой радости вскоре от пучка потянуло дымком, и после интенсивного раздувания вспыхнул огонек.

Второй раз за этот день его обуяла непомерная гордость и чувство собственного могущества. От распиравшей радости из груди вырвался восторженный вопль, эхом отразившийся от ближайших скал. Его уже нисколько не беспокоило то, что по этому громкому воплю его могут обнаружить в этом жалком убежище. Ну и пусть! Пусть сюда явиться хоть стая этих свирепых и голодных львов. Пусть! У него есть теперь и оружие и огонь, и все они попятиться от его грозного вида. Но радость была недолгой. Вид быстро прогоравшей кучки костерка сменился тревожной заботой как в этой темноте среди скал и скудной растительности найти веток и всего, что могло гореть и поддерживать это зыбкое пламя. Поиски были и трудными и долгими. Но, тем не менее, где-то к середине ночи ему удалось-таки собрать более-менее приличную кучу сушняка. Теперь можно было заняться и мясом, большая часть которого еще днем была разложена по камням вокруг пещерки. И опять начались мучительные поиски, и хотя в дело пошли горящие пучки сухих веток, все равно удалось найти едва ли половину из разложенных для вяления кусков. Остаток ночи провел в жарке над костерком всего, что имелось и нашлось. К тому же возбуждающий запах свежеобжариваемого мяса, пропитанного запахом дыма, пробудил такой аппетит, что изрядная часть обжариваемых, но еще сырых кусков оказалась в желудке. Сытость, усталость и чувство самоудовлетворения быстро сделали свое дело. Даже не заметил, как уснул.

Проснулся от того, что в глаза ярко светило солнце и изрядно припекало.

Уснул, по-видимому, еще сидя и уже во сне сполз в расщелину пещерки. От неудобной позы ощутил боль в спине и онемевшую руку. Не без труда выполз из расщелины, удивляясь тому, как в таком положении вообще можно было спать. Вторая мысль молнией пронеслась в голове – «котомка!». Но туже отлегло. Котомка, тугим бугром, лежала возле ног. Рядом лежал каменный нож. Костер потух, но, по-видимому, недавно, так как слабый дымок все еще шел из-под непрогоревших веток. Стало спокойно на душе и радостно. Начинался новый день. И он вступал в него отдохнувшим, сильным, уверенным и сытым. Есть после ночной и обельной трапезы не хотелось. Вскочил на ноги, подхватил котомку, нож и вышел наружу. Солнце поднялось довольно высоко, и в сиянии дня открывался удивительно волшебный вид на не очень далекие горы, все еще подернутые утренней дымкой, с темно-зеленой опушкой по их скатам и темными пятнами расщелин. Там за этими горами были его родня, его шатры. Там должны были ждать его отец, мать, братья, сестры и вообще все те, кто жил с ним бок о бок в его большом стане.

Шлось легко. К полудню достиг подножий высоких гор. Горы встретили густыми зарослями кустарника и редкими деревьями. Заросли внушали опасение и тревогу. Хотя на всем пути к горам не встретилось ни одной крупной твари. Но, то пожухлая степь с редкими деревьями. А тут почти непролазные заросли. Решил поискать более подходящее место. Идти пришлось долго. Зато набрел на пересохшее русло горной речушки, сплошь состоящее из мелких и крупных камней. Идти по ним было трудно и медленно. Но зато относительно безопасно. К тому же русло, петляя по ущелью, достаточно полого поднималось в гору. Вскоре кустарники отступили от русла, и за очередным поворотом открылась покатая долина с редкими деревьями среди высокой зеленой травы. Долина упиралась в казавшуюся относительно невысокой гору, так что появлялась надежда одолеть ее и перейти на ту сторону хребта.

Увы. Действительность почти всегда хуже ожиданий. Казавшийся издали склон оказался на деле крутым и скалистым, сильно изрезанным глубокими и узкими складками, с редко торчащей скудной растительностью. По такому склону лезть вверх пришлось долго. К тому же там, на высоте, горячий и едва ощутимый ветерок низины превратился в сильный и холодный ветер, так что, несмотря на напряженную работу, становилось зябко. Но вершина была близка, и это придавало силы.