Наталия Осташева - Паноптикум 7.49

© Наталия Осташева, 2016

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

7.49 – это номер маленькой комнаты в огромном офисе. Постоянные её обитатели, временные жители и приходящие гости в своей совокупности образуют тот самый Паноптикум. Жизнь внутри Паноптикума неожиданна и многообразна, а диалоги развиваются по самым непредсказуемым сценариям.

Данный сборник – попытка бессистемно соединить истории и реплики, произнесенные немногочисленными участниками дискуссий этого исторически сложившегося сообщества.

– Пойду съем селедку и вернусь, – сообщает Наташа.

– Мы не хотим знать, что ты ешь, – отзывается коллектив.

– Селедку, – сообщает Наташа.

– Взяла, нажала, повела, отпустила. Взяла, нажала, повела, отпустила! – доносится голос Димы из Катиного угла.

– Да что у вас там за аэробика! – поворачиваюсь я, не выдержав.

– Наташа, Дима на меня орёт! – жалуется Катя

– Давай, Дима, давай, раскрывайся! – поддерживают товарищи.

– Взяла, нажала, повела, взяла, нажала, повела! – входит в образ Дима.

– Ты слышишь? – жалобно обращается ко мне Катя.

– Да слышу-слышу, терпи, для дела же. Будешь лучше всех градиенты замазывать, – говорю я.

Катя под чутким руководством Димы делает еще три подхода к снаряду.

– Ну вот, видишь, молодец, – одобряет Дима результат.

– Наташа! – выпучивает глаза Катя.

– Ну теперь-то что? – отзываюсь я.

– Он меня погладил… – говорит Катя растерянно и, подумав, возмущенно добавляет. – КАК СОБАКУ!

– У нас будет четыре счета, – говорит голодная Катя.

– А я догадался! – показывает блокнотик официант. – Видите? Расчертил.

– Да вы догадливый! – хлопает в ладоши Катя.

– Да-а, я такой! – довольно кивает официант.

– А ну-ка догадайтесь, что я сейчас закажу?

– Ди-им! Ну Ди-и-им! Ну скажи девичью фамилию своей мамы! – трясет Катя Диму за плечо.

– Не скажу, – Дима твёрд.

– Ну скажи, скажи, скажи! У меня же память-обнуляшка!

– Вы знаете, что у пингвинов есть колени? – говорю я в тишину комнаты.

Тишина не отвечает.

– Дима, ты же любишь всякую ненужную информацию про кривоходящих гусениц, лягушек-попрошаек и улиток-левшей! – использую я наверняковый шанс разбудить всех.

– Колени? У пингвина? – включается Дима. – А сгибаются в нормальную сторону или как у кузнечика?

– В нормальную, Дима, в нормальную, как у нас. Вот, смотри, скелет, – присылаю в чатик скелет.

– А у голубей тоже вроде есть колени, щас… «Го-лубь ко-ле-ни», – набирает Дима в поисковую строку, – ну точно, вот форум, спрашивают: «У голубя разболелось колено, что делать?» и отвечают там же: «Мажьте мазью бом-бенге».

Коллектив за полчаса Диминого погружения уже потерял интерес к теме.

– Прикиньте, есть специальная мазь для коленей голубей! – с восторгом первооткрывателя продолжает Дима.

– Бом-бенге? – включается Наташа.

– Ну.

– У меня мама мажется.

– И?

– Она не голубь.

– На меня в метро всю дорогу женщина грудью облокачивалась, – произнес вдруг Дима, хотя прошло уже полдня.

– Ну тебе хоть понравилось? – вежливо поинтересовался коллектив.

– Не особо. Но я узнал, что у меня такие чувствительные лопатки!

– Вот удивительно, школько вшево меняетша в нашей жижни, – говорит Катя, освобождая зверят из шоколадного яйца, – а киндер-шоколад мне по-прежнему нравитша.

Однажды кто-то из моих друзей-не-коллег прислал мне вот эту вечеринку мечты. Я, конечно, тут же поделилась со всеми в комнате, и Дима долго-долго молчал, мычал, не решался, а потом сказал: «А чего это там крошки какие-то на полу?»

К нам по делу приходила девочка Алиса, шести с половиной лет.

– Привет, Алиса! – сказала я, проходя мимо рабочего места её мамы и добавила. – Я Наташа, я буду задавать тебе вопросы.

– Привет, Наташа! Очень красивое имя! – сказала Алиса.

– Мама Алисы, – сказала я маме Алисы, – у меня очень красивое имя, знай.

– Она всем так говорит, – бесчеловечно отозвалась мама Алисы.

– Я не верю, – сказала я и не поверила.

– Привет, Алиса! – сказала проходящая мимо Ася. – Я Ася.

– Привет, Ася! Очень красивое имя! – сказала Алиса.

– Слышала? – обратилась Ася к проходящей мимо Залине. – У меня очень красивое имя.

– Нет, у меня! – уверенно ответила Залина, которая уже здоровалась с Алисой.

И когда все окончательно запутались, пришел Дима.

– Привет, – сказал Дима, – ты кто?

– Я Алиса, мне шесть с половиной лет, а вы кто? – сказала Алиса.

– Я Дима, мне двадцать восемь, – сказал Дима.

И Алиса ничего не ответила.

– Я вам нужна только для «ОК» в тасках и чтобы подписывать заявления на отпуск! – говорю я в сердцах.

– Ну неееееет! – кричит один.

– Ты чего?? – театрально возмущается второй.

– Еще ты нас кормишь! – выкручивается третий.

– Мне вот интересно, – сказал Дима в тишину, – та царевна, которая из лягушки превратилась, она так и осталась холодной или как-то согрелась в процессе?

– А что, Оксана не призналась вам в грехе? – спросила я про отсутствующих.

– Смотря в каком. Чревоугодничества? – уточнил Дима.

– Если она сама вам не сказала, я не стану ее сдавать, – свела я разговор на нет.

– Она брала мой крем для рук? – подскочила с места Катя. – Она трогала моих принцесс?!

– Дима, ты будешь отмечать День святого Валентина? – спрашивает коллектив.

– Ну, буду, наверно.

– С кем, с нами?

– Если захотите, то и с вами.

– Что значит, захотим или не захотим? У тебя есть к нам чувства?

– Ну, какие-то чувства есть.

Спросила ребят, знают ли они лучший способ потроллить Оксану. Они сказали, что не знают, и это вряд ли им пригодится, но всё равно попросили рассказать.

Вот он:

Когда Оксана летит в самолете, пишете в чат: «А ты уехала уже что ли?» Через пару часов Оксана отвечает: «Да-а! Уже приземлилась в Киеве!» А вы ей: «Вот черт, а мы тебе чизкейк купили».

– Дима, тебе опять пишет эта женщина с длинной визиткой «ведущий трафик-менеджер службы перформанс-маркетинга»! Почему ты отвечаешь ей просто «Дмитрий, отдел спецпроектов»?