Маргарита Петрюкова - Гастрольные байки. О музыкальных буднях прямым текстом

– Пойди туда, не знаю – куда, – проворчал гитарист. – Замечательно просто. А вот если бы мы записывались на независимом лейбле, такого бы не было.

Ему никто не ответил. Музыканты вернулись в павильон, где их уже ждал Вайсман, который тоже был в курсе того, что плод их совместной работы руководство не устроил. И которому это было явно не на пользу.

– Вы уезжаете теперь? – поинтересовался у него Крис, увидев, что продюсер собирает вещи.

– Да, у меня уже куча предложений в Англии.

– Мы Вас подвели, – потупил глаза Патрик.

– Ерунда, – отмахнулся Вайсман.

– Но все же, что могло не понравиться боссу? Как вы думаете? – спросил его Рэнди. – С профессиональной точки зрения.

– Я думаю, – тот отвлекся от своего занятия. – Что вдохновение вас покинуло потому, что вы сейчас думаете о маркетинговых исследованиях, о коньюктуре, о моде. О чем угодно, только не о музыке. Не надо этого делать, это самая настоящая творческая проституция. А лично тебе, Рэнди, следует поехать в турне с The young needles и поучиться у них вкладывать в свою работу частичку своей души. Именно поэтому у них все получается с такой легкостью. Мы тут занимаемся бизнесом, но я скажу так: муза, парни, не приходит к тем, кто хочет просто заработать денег. Она приходит к тем, кто желает записывать песни, и своим творчеством вдохновлять других. И к тем, кто любит свою работу, а не привилегии жизни рок-зведы. Она приходит к тем, кто любит музыку.

Все началось с того, что Уэл не смог поехать с The young needles в турне. Эта новость очень взволновала фанатов, и музыкантам пришлось сделать несколько официальных заявлений о том, что Ольсон не покидает группу, просто по независящим от него обстоятельствам вынужден остаться в Вашингтоне.

Заменить его на гастролях вызвался Рэнди Уокер, гитарист одной из ведущих команд вашингтонской панк-сцены, дружественного для The young needles коллектива.

– Спасибо, что согласился помочь, – пожимал ему руку Сэнди на первой их совместной репетиции.

– Всегда рад. Тем более у нас сейчас все равно нет работы. Запись альбома зависла, все разбежались по сайд-проектам.

– Звучит уныло, – сказал Кеннеди.

– На деле это еще унылее, чем я описал, – сетовал гитарист. – Мы должны взять себя в руки, решить вопрос с лейблом, иначе, боюсь, что группа развалится.

– Хэй-хэй! – погрозил ему Спайк. – Только попробуйте! Не можем же мы тянуть вашингтонскую сцену в одиночестве! Посмотри на Лос-Анджелес, надо показать, что таланты рождаются не только под солнцем Калифорнии.

Рэнди был согласен, но в их группе наступил творческий кризис и, хоть им и объяснили его причину, поделать с этим музыканты ничего не могли. Уокеру оставалось надеяться, что турне с The young needles как-то вдохновит его на создание музыки, а он сможет передать это вдохновение своим коллегам.

А его временных коллег очень волновали вопросы коммерциализации музыки и нехватки молодых коллективов, которые позволили бы панк-сцене вдохнуть глоток свежего воздуха. Музыкальная индустрия в этом плане словно вернулась в восьмидесятые, где начинающим музыкантам, чтобы раскутиться оставалось только передавать из рук в руки болванки со своими записями. Конечно, сейчас немало помогал Интернет, но как далеко писателю, выкладывающему свои опусы на специализированных литературных ресурсах до полок книжных магазинов, так и этим группам с аккаунтами на MySpace далеко до нормальных концертных площадок.

– Почему это вас так волнует? – поинтересовался у музыкантов Рэнди.

– Потому, что мы думаем не только о себе, а о музыке в целом, – сказал Сэнди. – Мы видим, что слушает нынешняя молодежь, и нам от этого грустно. Многие закидают меня камнями за это заявление, но я считаю, даб-степ, который сейчас в моде, отупляющим. Да простят меня коллеги-электронщики, это так. Яркий пример тому – друзья моего сына.

– Он у них проводил соцопрос, – хихикнул Кеннеди.

– Да, я интересовался. И сделал вывод, что эта музыка не дает никакой смысловой нагрузки. Рок’н’ролл же, наоборот, апеллирует к интеллектуальному развитию.

Рэнди фыркнул. Странно, что Джонс не вспоминает о подростках в майках The young needles, которые распивают дешевое спиртное у городских супермаркетов. Тем временем Сэнди продолжал:

– Мы не из тех ребят, которые думают, вот у нас есть все, и гори все остальное огнем. Панк-рок сцена стоит на коленях и на это больно смотреть. Разве тебе все равно?

– Нет, – ответил Рэнди, которому в действительности было все равно.

У него есть своя группа, в которой есть свои проблемы, которые нужно решать.

Но как их можно решать, находясь за тысячи миль от своих музыкантов? Им просто нужна пара хороших песен, и все будет замечательно, верил Рэнди. Им нужен толчок. А то, что говорит Сэнди, это, конечно, здорово, но у него создалось впечатление, что The young needles только болтают языком по этому поводу, но ничего не делают. Если уж, они так беспокоятся по поводу развития панк-сцены, пусть учредят лейбл записывают молодых исполнителей, но нет, они просто разглагольствуют, как печально обстоят дела.

Когда Джонс опять завел эту тему, Рэнди устало закатил глаза.

– Мой сын, – говорил вокалист The young needles. – Совершенно не думает о том, как он слушает музыку. Когда я был в его возрасте, я старался купить хорошие колонки. А он слушает ее на ноутбуке с крошечным динамиком, который искажает звук. Сейчас столько аппаратуры для комфортного прослушивания, но он полностью игнорирует ее. Не понимаю, почему он не хочет подняться в мою студию и послушать свои диски на хай-энд стерео.

С языка Рэнди готово было сорваться множество язвительных ответов, но он благоразумно промолчал. Если Сэнди нравится ломать эту комедию, он не будет ему мешать.

The young needles прибыли в Нью-Йорк. Там они должны были отыграть большой концерт в Мэдисон Сквер Гарден. Рэнди был в восторге.

– Мэдисон Сквер Гарден! – говорил он на саундчеке. – Господи, там играли все столпы рока! Это то место, где мечтает оказаться каждый музыкант!

Члены The young needles его не слушали, они занимались своими инструментами.

– Восемнадцать тысяч человек, – он подошел к басисту. – На нас будут смотреть восемнадцать тысяч человек!

– Да-да, – отозвался тот. – Проверь гитарную линию.

Рэнди подергал струны и обратился к Спайку:

– Я слышал, что только включить тут свет стоит пятьдесят тысяч долларов. Как думаешь, правда?

– Не знаю, – ударник посмотрел на него поверх установки, возле которой сидел на корточках.

Рэнди отошел к своим педалям, которые техники заботливо разместили слева от микрофона Сэнди. Ну, конечно, The young needles, тру-панки играют в Мэдисон Сквер Гарден и при этом говорят о равенстве на сцене. Черта с два! Ему вместе со своей группой никогда не играть на этой площадке, а ведь именно они с The young needles поднимали всю вашингтонскую панк-рок сцену. Вот так, кому-то все, а кому-то – ничего.