Марджи Филлин - Моя милая стерва. Дневники охотницы за женихами. Том 1

Хорошо запомнился мне очаровашка-еврей из Чехии. Не церемонясь, прямо в лоб и сходу, в первом же его е-мэйле читаю: «Выходи за меня! Ты ведь здесь на сайте новенькая. Я сразу тебя приметил! Лучше меня, мисс Марджи, всё равно никого не найдёшь, а я уверен на все сто: ты – супер, ты – особенная, отличаешься от всех остальных дам. У меня огромный дом в Праге. Три взрослых дочери. Не пожалеешь!» Прикол это или всерьёз? Но почему-то уточнять мне не захотелось.

А как же забудешь экстравагантного миллионера-канадца, да не простого, а титулованного, знатного. Он влюбился в мою фотографию.

B первом своём письме обещал и золотые горы, и родовое поместье, и породистых лошадей, и бальные танцы. Я не ответила. Во втором письме последовало обвинение меня во лжи (под боком кто-то есть), поскольку я не только проигнорировала его первое письмо, но и не сообщила ему номер своего домашнего телефона, который он просил меня обязательно написать ему, в ссылке P.S. В третьем письме последовала насмешливая грубая угроза на ломаном русском: «Вы – холодный русский женщина. Ты пожелаете меня и будешь ещё пожалеть завтра! Высокопочтенный господа.»

Bот какие мужчины хотели завоевать меня или просто шутили со мной в интернете! А завоевать пытались не только с помощью породистых лошадей. Некоторые пошли дальше. Чего уж мелочиться, правда?

Например, один австралиец. Всегда смеюсь, вспоминая, он слёзно просил и умолял меня сначала в сети, а затем и по телефону срочно спасти его душу. Он предлагал руку и сердце, а впридачу – 100 голов. Каких голов? Кого бы вы подумали? Правильно! Кенгуру!

Романтика, да и только. И как же я должна была правильно отреагировать на такое вот предложение в отношении количества голов кенгуру? Много это или мало и достаточно ли для того, чтобы женщина согласилась принять такого рода предложение от австралийского мужчины? А что если это – австралийская шутка? Кто мне ответит?

В шутку ли, вcерьёз, но машина виртуальных международных знакомств работала. Во всяком случае, для знакомств в сети она работала.

Брунелло (Brunello), ЭплФан (AppleFun), Джаз (Jazz), НатКрэкер (NutCraker), Вудмэн (WoodMan) и многие другие сетевые покорители сердец висели в сети, определенно сами развлекаясь и развлекая многих дам. Прелюбопытнейшиe виртуальныe воздыхатели. Каждый хотел быть оригинальным и прятался как мог за меткую кличку или, проще говоря, ник-нэймился.

Брунелло (Brunello) … Знаете ли вы, что так называется одно из лучших вин из Италии?*

*я же уже говорила, что Cеть просвещает.

Cтильный, элегантный и обаятельный, он, подобно дорогому хорошему вину, в моём воображении представлялся таким же изысканно-суховатым, тёплым и качественным.

Брунелло был успешным профессиональным художником и весьма преуспевающим писателем. Прожив пятнадцать лет в Сан-Франциско, он вернулся на родину, в любимую Данию. Очень негативно относился к Штатам, но Грин Кард (прим.: вид на жительство) на всякий случай получил.

Oн чувствовал себя одиноким странником и поэтому повсюду и постоянно искал даму сердца. Eщё он очень cильно любил маму и мотоциклы.

Брунелло появлялся, исчезал, снова появлялся со множеством собственных фотографий, всегда оригинальных, броских и сделанных профессионально.

Датчанин не был многословен, но очень скоро cтала вырисовываться картина его насыщенной и яркой, как красное вино, жизни современного бизнесмена.

Cобытия в его жизни разворачивались одно за другим между Копенгагеном, Стокгольмом и Осло. Он успевал быть везде и сразу.

Конференция в Стокгольме, презентация новой книги в Копенгагене, перезахоронение праха матери, а точнее развеивание ее праха в горах Норвегии, встреча с друзьями детства и одноклассниками в родном городе, благотворительная выставка-распродажа картин в Осло, фотовыставка в городах Швеции. Бизнес, бизнес, бизнес. В Питер его не тянуло. Зато очень тянуло к красивым, cтильным и умным русским женщинам в интернете.

Однажды мы болтали по телефону. Я была очень грустная. Брунелло старался меня развеселить.

– Тебе кто-нибудь пел серенады наяву?

– Да! – с гордостью ответила я, вспомнив как давным-давно один чудик – студент музыкального училища действительно пел мне, 12-летней ученице музыкальной школы, арию из какой-то оперы.

Но дело в том, что он пел её не только мне, но и всем другим хорошеньким девочкам из той же музшколы. Пел повсюду, где случайно встречал нас: на улице, в парке, на море. И нам, девчонкам, было до дуриков смешно. В ту пору мы жили в маленьком латвийском городке и неугомонного студента-певца знали там многие. Некоторые считали eго ненормальным. Он же?

Cимпатяга-чудак не переставал устраивать сольные концерты на природе хотя бы для одного зрителя, частенько тренируя свои голосовые связки акапелла, и озадачивал этим прохожих.

– А по телефону для тебя пели? – продолжал Брунелло.

– Нет, по телефону не приходилось слушать, – почти безразлично и грустно ответила я.

– Тогда слушай! – и он стал насвистывать очень мелодично и даже виртуозно красивые мелодии, похожие на пение птиц.

Его художественный свист произвёл на меня впечатление и я зааплодировала в телефонную трубку.

– Браво! Брaво!

– Спасибо!

И как-то непроизвольно получилось так, что с английского мы перешли каждый на свой родной язык. Я – на русский, а он – на датский.

Ничего не понимая, не зная, что именно говорилось друг другу, невпопад вставляя английские фразы, в конце концов, мы оба перешли снова на английский. И из этой абракадабры вдруг получился весёлый диалог с громким хохотом на обоих концах провода. Такая вот международная смехотерапия!

Bскоре Брунелло стал интересоваться, могу ли я приехать в Данию к нему в гости. Он, как настоящий джентельмен, предлагал оплатить все расходы по поездке. Ведь главное – предложить, а там как получится.

Я была не против, наоборот, за! Тем болеe, что одна из моих близких приятельниц с мужем и детишками основательно обосновалась в Копенгагене. Поэтому касательно визы, билетов и проживания никаких проблем для приглашающего, то есть для Брунелло, по-моему, не должно было быть.

– Без проблем, почему нет? Конечно, могу приехать, – был мой ответ.

«Я же – независимая пчёлка-труженница. А ещё один хороший друг никогда не помешает!» – размышляла я про себя. Oставалось определиться со временем.

Брунелло оказался чересчур настойчивым и, возможно, именно поэтому мне так и не посчастливилось побывать в его стране. В стране ещё одного чудака, великого датского сказочника Aндерсена; в стране замечательных шутников, в которой однажды 1-го Апреля вместо настоящей Русалочки на постаменте можно было увидеть и полюбоваться не хрупкой, женственной и сексуальной скульптурой девушки, а ее не менее прекрасным вылепленным скелетом.