Виктор Хорошулин - Космические инспекторы Кот и Чертяка

– Я думаю, нам надо разделиться, – тут же ответил инспектор. – Один едет на место, где в последний раз подавал сигнал чип и проводит там расследование. Другой – отправляется на h Ипсилона Андромеды. И тщательно осматривает место, где был обнаружен труп…

– Отлично! Рассуждаете по-дилетантски, – заметил Смарт. – Приказываю, и впредь строго и неукоснительно придерживайтесь моего указания: всегда действовать сообща! По одиночке – только отдыхать! И то, старайтесь хоть как-то контролировать друг друга. Ты, Чертяка, смотри, не наломай дров, а то я тебя знаю! Старайся обходиться без мордобоя и вообще… без применения силы. Помогай Коллинзу и слушай, что он говорит. Мне передавали из Управления, что наш практикант – толковый малый, не гляди, что молод.

– Понятно, – закивали головами напарники.

– А идею поездки на место пропажи сигнала с чипа одобряю. Прямо сейчас туда и езжайте… Ну что, Коллинз, рад, что прямо с корабля – на бал? – усмехнулся Дилетант, закрывая папку.

– Честно говоря, я даже мечтал об этом. Втайне…

– Вот и славно. Это будет для тебя хорошей практикой, сынок… И да помогут вам все Святые отцы и девы…

– Пристраивай свою задницу, коллега, – инспектор вежливо пригласил напарника в свой катер. – Для твоей комплекции места как раз хватит! Не забудь про ремень безопасности. Кофе и прохладительные напитки найдёшь в шкафчике справа. – Он ввёл в пульт автопилота информацию о конечной точке маршрута. – Итак, летим в Подмосковье. Именно там и был зафиксирован последний сигнал с чипа-паспорта таинственного Энцо. Посёлок «Мечта» на берегу Оки, коттедж номер 67. Расстояние – 866 километров. Время в пути – 44 минуты. Постарайся расслабиться и размышлять о чём-то приятном. – Чертяка завёл двигатель. – А думать и действовать предоставь мне.

Коллинз послушно сел, молча застегнул пряжку ремня безопасности и достал планшет.

Катер плавно и неторопливо поднялся в воздух, словно осматриваясь и примеряясь, куда бы ему направиться, затем, словно надумав, набрал нужную высоту и начал движение по выбранному маршруту.

Несколько минут оба инспектора, старший и младший, сидели в молчании. Летательный аппарат набрал требуемую скорость. Полёт проходил в автоматическом режиме, можно было заняться другими делами. Аппаратура исключала возможность столкновения с иными средствами передвижения, скопившимися в воздушном пространстве в этот час, а также предотвращала возникновение других нежелательные ситуаций, которые могли появиться в процессе полёта.

– О чём задумался, чемпион? – в голосе Чертяки сквозила насмешка. Он нажал кнопку, включив затенение окна, в которое настойчиво светило яркое солнце.

– Испытываю ряд неудобств, поскольку чувствую, что моя кандидатура не пришлась тебе по душе, уважаемый Чертяка, – ответил молодой «пройдоха».

Тот усмехнулся.

– Ты не обижайся, Коллинз. Раз уж нам суждено работать вместе, я не дам тебе повода грустить или затаивать на меня злобу. Не по душе? Это правда. Я привык работать с людьми, которых хорошо знаю и которым полностью доверяю… А ты? Кто ты и откуда пришёл? Что ты умеешь? Ну, начитался книжек, наслушался умных лекций, входящих в программу обучения. Наверняка ещё и излишне высокого о себе мнения. Кстати, какое заведение заканчивал?

– Полтавскую академию…

– Вот. Тебе бы в офисе сидеть, да вести статистику… А оперативные мероприятия,… тут призвание нужно иметь…

– А вдруг оно у меня есть?

– Сомневаюсь, – недоверчиво произнёс Чертяка, оглядывая скромную фигуру напарника. – Впрочем, сегодня мы это и узнаем. Если покажешь себя в деле молодцом и не нагадишь в штаны, будем работать. А нет – так… наблюдай и учись. Не вмешиваясь в расследование, которое буду проводить я. Такое моё слово, клянусь вешалкой в шкафу полковника Смарта!… Ну, так над чем задумался, компаньон?

– Над чипом – паспортом. Почему у одних он есть, а у других нет?…

Чертяка снова усмехнулся. Впереди синело небо, зовущее в бескрайнюю даль, внизу темнела набирающая силу зелень. Полёт протекал нормально.

– Некоторое время назад, – ответил он, – власти задумали «чипировать» всё население. Родился, допустим, человек – ему сразу внедряют чип. И всегда можно контролировать его местонахождение и состояние здоровья, о чём свидетельствует температура его тела, выдаваемая микропередатчиком. По этой температуре можно определить, болен ли он и… жив ли… Хотели расширить спектр выдаваемой информации, но решили ограничиться этим. Потом возникли протесты, мол, мы вмешиваемся в личную жизнь, и чипирование решили применять только к особой категории людей: к военным, к сотрудникам Стражи,… и к тем, кто отправляется в дальние космические походы. Когда получишь офицерское звание, тебе тоже придётся вставлять чип. Не бойся, это не больно и никаких неудобств не вызывает. Зато, случись с тобой беда, твои коллеги будут знать, где тебя найти и от чего спасать… Хотя, по-моему, сейчас эта процедура тоже проводится по желанию…

– Хотелось бы просмотреть записи с «нашего» чипа.

– Зачем?

– Чтобы определить, как менялась измеряемая им температура, когда он находился в теле Энцо, и в теле того, кто позже назвался его именем…

– И что это даст?

– Не знаю.. Но средняя температура тела человека и дружественных нам цивилизаций – «гоблинов» и «эльфов» различается… Так мы, по крайней мере, можем подозревать, кого нам искать: человека или…

– Понятно. Что ж, сделаем запрос. Может, это что-то и даст…

– А насчёт прохладительных напитков… Это не было шуткой?

– Нет, Коллинз. Хочешь – пей. Кстати, достань и мне баночку.

Аппаратура катера сама выбирала «эшелон» движения. В зависимости от «загруженности» трассы, летательный аппарат самостоятельно менял высоту полёта.

– А если хочешь чего-то горячительного…

– Нет-нет, я не употребляю!

– Правильно. Одобряю.

Тон его несколько смягчился по сравнению с тем, каким он был в самом начале их полёта.

– Женат? – спросил Чертяка, открывая банку с «гоблинским» квасом.

– Нет, – ответил Коллинз. – Скажешь: «и правильно»?

– Не знаю, – признался Чертяка. – Мне вот тридцатник, и давно пора бы, и женщина любимая есть, а всё как-то… не получается.

– Гложут сомнения?

– Ты чертовски, прямо не по годам, догадлив, – после паузы ответил Шит. – Кстати, мы уже прибываем.

Внизу протянулась блестящая на солнце лента Оки. Некогда великая русская река за последние годы здорово обмелела, её берега, ранее обрамляемые шапками и шубами роскошных лесов, были покрыты клочковатыми серо-жёлтыми проплешинами. Казалось, что река давно и безнадёжно больна.