Николай Бодан - Армия жжот. Дневник офицера Советской армии

«Авраам родил Исаака, Исаак родил Иакова…»

А ты идешь тут рядышком и все понимают, что у тебя все хорошо :– стоит и «впрыск» нормальный.

Но тут, как у медали, как у Луны, есть обратная сторона и она, как водится, темная.

***

Жена стала плакать по поводу и без повода. Все домашние дела, требующие хоть каких – то физических затрат, плавно перетекли в мои обязанности. Все бы ничего, но жена ходила за мной как старшина и придиралась.

То я пол плохо вымыл, то диван не отодвинул, пыль осталась, то ковер выбил некачественно. Да, все не так. И плакала, плакала, плакала…

Все это можно было пережить.

Я молодой лейтенант, 3 месяца в войсках после училища. За время обучения к придиркам командиров всех мастей привык. Но самое страшное было то, что я был отлучен от тела. Любое мое прикосновение вызывало раздражение,

– Ой, не надо! – звучала дежурная фраза. И слезы, слезы, слезы… Это я не говорю об интиме, он был полностью исключен.

Спали мы отдельно. Жене стал тесен наш диван и я, как любящий муж, как настоящий мужчина, как «Каштанка», спал на полу.

Я, молодой лейтенант, как уже говорил, но главное не в этом, мне 21 год и я переполнен бурлящими гормонами, я познал сладость соития с женщиной.

Мы просыпались утром с женой (до «живота») и занимались любовью, и я каждый день опаздывал на развод. В обед прибегал домой и мы сразу же предавались любовным ласкам, потом наскоро обедали и опять ласки и опять я опаздывал на развод после обеда. И так каждый день, каждую ночь.

Уходя в наряд и сутки не видя жену-любимую, я страдал, мучился. Но, зато после наряда мы предавались любви с удвоенной силой.

И вдруг стоп. Стоп машина, поезд дальше не пойдет. А когда пойдет, завтра? Через три дня? Через неделю? Но ответа нет!

Армейский анекдот.

«Прапорщик спрашивает бойца:

– О чем ты думаешь, глядя на кучу кирпича?

– О пиз… е, тов прапорщик

– Почему?

– А я постоянно о ней думаю..»

Может кто-то и улыбнется над этой шуткой, но мне было не до смеха. Потому что для меня это был не анекдот, а суровая, правда, жизни.

С каждым днем состояние мое ухудшалось, я стал нервным и раздражительным. Офицеры постарше, кто пережил уже такое, смотрели на меня с сочувствием и пониманием. Кто-нибудь скажет вот проблема, вышел из дома, повернул «налево», а там их…

Не все лейтенанты после окончания училища получают распределение в Москву или областной центр. Почему? Потому что не у всех отцы генералы, а Родина, которую надо защищать, не из одной Москвы состоит. Точнее совсем не из Москвы состоит.

Представьте себе отдельно взятый дивизион в степях Самары. Солдаты, офицеры, их жены и дети, всего примерно 80 человек. Все это за колючей проволокой в три ряда. В пяти бараках:

Четыре ДОС (Дома офицерского состава). Один барак-казарма.

Выход за «колючку» для офицерского состава с письменного разрешения командира по выходным дням. Рапорт подается заранее, в рапорте указывается цель выхода.

Офицеры-холостяки бегали в деревню тайком, прикрывая друг друга, придумывая всяческие мыслимые и немыслимые легенды. Но им было проще, им надо было обмануть одного командира, а он, вспоминая свое холостяцкое прошлое, любил обманываться.

Но мне -же пришлось бы обманывать еще и жену.

А тут без вариантов. Она стала подозрительной и недоверчивой.

– Где был?

– Куда ходил?

Как собака на сене. Сама не дает и от себя не отпускает.

***

Прошло почти два месяца моего воздержания. Я смотрел на жену и вместо той веселой, жизнерадостной со спортивной фигуркой девчонки, ради которой я готов был на всякие глупости – ходить по перилам моста, залезать в окно по водосточной трубе на четвертый этаж, она превратилась в сварливую толстую тетку, с утиной походкой и как «Измаил», неприступной со всех сторон.

Я уже стал тихо ненавидеть еще не родившегося ребенка, который перекрыл мне вход в «страну удовольствий».

Не знаю, чем бы это все закончилось, если бы… если бы не сникерс.

***

Итак, все по порядку.

Каждый день, кроме выходных, из дивизиона отправлялась машина в город.

«Школьница» – так называли машину. Но не подумайте, что это большой комфортабельный автобус желтого цвета как у них там, где негры живут. Это обычный ЗИЛ -157 (именуемый в народе «колун») с деревянной будкой, с деревянными скамейками внутри и приставной лестницей к кузову. Машина отвозила детей в деревенский детский сад, в городскую школу. Водитель выполнял ряд несложных заданий командира, затем забирали детей после уроков и домой. К машине придавался «старший».

Водитель был бессменный его знали и дети и воспитатели в детском саду и учителя в школе. Он знал все базы в городе, хлебозавод и так далее. «Старшие» машин назначались из офицеров, не занятых в боевой подготовке, ездили они редко и ничего не знали в городе, из машины почти не выходили и были действительно-« старшими машины».

Но зато можно было посмотреть на цивилизацию, эдакое увольнение в город, точнее экскурсия по городу на машине.

И вот вечером, после планерки, комбат вышел и объявил мне, что я завтра «старший машины „школьницы“».

Радости моей не было предела. Ровно 20-го августа моя нога перешагнула «границу» дивизиона, а уже октябрь заканчивается, а я еще ни разу за «колючку» не выходил.

И вот экскурсия в город, какое счастье. Как говорил Кутузов, а может и не говорил, « Хоть одним глазком на Париж взглянуть». Конечно, не Париж, а самый обычный захолустный город российской глубинки, но хоть какая-то цивилизация.

Придя домой, я естественно, рассказал жене. А она, в свою очередь, попросила купить ей сникерс.

***

Нет, нет, вы не подумайте, армия на заре перестройки не голодала, ее еще любили. Это потом, когда она порубит саперными лопатами демократию в Грузии, расстреляет Белый дом из танков, с помощью «Града» превратит города Чечни в руины, распродаст новейшую технику налево и направо во время вывода Советских войск из стран Варшавского Договора. А тогда еще воен. торги работали в обычном режиме

Сгущенка -55 коп. за банку.

Говядина -1руб.80коп за кг

Свинина -1руб.90 коп за кг.

И, конечно же, шоколад фабрик: «Рот – Фронт», «Бабаевский», «Россия», – наш отечественный.. Вот только «сникерсов» не было.

Я до сих пор не понимаю, как можно жрать все заморское, а своих родных отечественных производителей «гнобить». Но, видимо, политика такая, они же ведь там наверху избранники народа, о народе заботятся.

***

Ровно в 7.30 машина повезла детей в детский сад, в школу, затем на хлебозавод.

Я «старший машины». Еду и в окно таращусь: кругом бабы молодые, и все в чулочках, в джинсах тоже конечно попадаются, но жопами виляют все, просто загляденье.