Наташа Труш - Когда я стану бабочкой

– Рит, а что за нежности, а?

– Настюх, так дубово на душе, просто беда.

– Ну, ладно, беда у нее! Вползай давай, не на пороге же про беду вещать!

Рита перекатила через порог тяжелый чемодан. Настя тут же обратила внимание на него. Жила подруга в двух шагах от нее. Приехала из командировки, ясен пень, с чемоданом. Вот только почему домой не зашла, вещи не оставила, а сразу к ней?

– Рит, случилось что? Ты почему с чемоданом ко мне, а не домой?

– Дай раздеться, а? И, может, чаем напоишь, подруга? Я б и от обеда не отказалась… А дома я была. Была… – Рита пристроилась на крошечном диванчике в прихожей и принялась стаскивать сапожки. – Только домой-то меня не очень пустили.

– Это как?

– А вот так…

Рита Калинина жила через два дома от Насти. Так близко, что даже играли они в детстве на одной площадке в центре огромного двора. Сейчас таких нет. Сейчас дома лепят друг к другу тесно. А у них дома особенные. Их «сталинскими» называют. Толстые стены, потолки высокие, стоят хоть и кучно, но между ними достаточно пространства для того, чтобы жильцы упражнялись в мастерстве выращивания цветочков в условиях каменных джунглей, а детишки лепили куличи в песочнице и ползали по горкам и деревянным домикам. И все это в окружении выросших за пятьдесят лет в три обхвата городских тополей.

Вот в таком шикарном дворе девчонки сначала играли в куклы, потом приходили пошептаться о своих секретах в покосившуюся беседку, а потом под покровом ночи целовались с кавалерами на первых свиданиях.

Под стать шикарному двору были и шикарные квартиры в домах, стоявших полукругом. Вот только жили в квартирах все по-разному. Если у Насти в «трешке» когда-то жила она, мама с папой и дед, то у Ритки, кроме родителей, жили еще два старших брата-близнеца Данилка и Кириллка. Они были между собой дружны и нежны друг с другом. Учились в одном институте, строительном. Познакомились с двумя сестрами-близняшками Таней и Аней, и быстро женились. В один день, разумеется.

Ритка тогда еще в школе училась. В доме было не протолкнуться. И едва Ритуська закончила десятый и поступила в университет, мама и папа спокойно вздохнули, и уехали из города в свой деревенский дом в Сиверскую, куда раньше ездили, как на дачу. Дом был старый, в нем еще Ритуськины дед с бабкой жили. Вокруг дома большая усадьба. Летом парники ставили, выращивали огурцы с помидорами. Зимой в доме было тепло – старое сухое дерево хорошо хранило печное тепло, поэтому родители не боялись зимних холодов.

А Ритка осталась в городской квартире, в которой занимала одну комнату, а в двух других поселились семьи братьев-близнецов. Как-то быстро, почти одновременно они обзавелись целым стадом детишек – три шумных мальчика и две тихих девочки. Дети были похожи друг на друга и на родителей, которые в свою очередь были как две капли воды Ритуськины братья, и такие же две капли – ее невестки. Таня и Аня были очень приличными и милыми созданиями, и только поэтому Ритка мирилась с этим диким соседством.

Очень быстро племянники просочились в Риткину комнату. А как подросли, так то Таня, то Аня по очереди просили «приютить» на площади «тети Риты» то девочек, то мальчиков на ночь. А то и всех разом. Надо полагать, интимная жизнь в семьях братьев-близнецов проистекала по скользящему графику.

Замуж Ритка не вышла, так как насмотрелась на это жилищное безобразие чуть не с детства. Близкий её человек Володя Славкин был примерно в таком же положении. Они легко привыкли подстраиваться под график родственников, но себе такого не желали, а посему все откладывали и откладывали на потом свадьбу-женитьбу, и в итоге так привыкли к этому, что просто решили навсегда остаться в гостевом браке.

Братья Калинины занимались собственным бизнесом – строили коттеджи «под ключ». Очень красивые теремки получались. Братья все мечтали отгрохать в пригороде большой дом для двух своих семей, и для Ритки. Уже и участок был для этого куплен, и проект готов, и даже стены подняты и крыша настелена. Но довести до ума свое не было ни времени, ни средств. Надо было покруче развернуться, пока были желающие строиться. Все средства в оборот, с каждым разом заказы все лучше и дороже, и уже засветилась впереди перспектива скорого решения собственных проблем, как вдруг все резко изменилось, и на строительном рынке в первую очередь.

– В общем, так, Насть, мои горе-бизнесмены, оказывается, понабрали кредитов под самый кризис, да в таких размерах, что озвучивать не буду – страшно! Я об этом узнала перед отъездом в командировку, месяц назад. Но они тогда бодрились, говорили, что выкрутятся. Не выкрутились! Банки наезжают, а денег нет на погашение кредита. Представляешь?

– А то! Еще как представляю!

– И они не нашли ничего более умного, как сдать квартиру! Представляешь?! Все ценное – в кладовку, а в комнаты – квартирантов-туристов!

– А сами?

– А угадай с трех раз?!

– Неужели в Сиверскую?!!

– А куда ж еще?! А я-то думаю, что у мамы голос такой грустный, когда она мне звонила! А как не загрустить, если такое стадо с их кошками и собаками привалило на постоянное место жительства!

– Да… А тебе, что, сообщить слабо было?

– Так боялись! Вот приехала сейчас, письмишко получила у квартирантов. Дескать, прости, сестрица, выхода нет! Приезжай в деревню, ждем – не дождемся, любим, целуем! А мне сейчас как раз только и ехать туда, если мне каждый день надо на работу!

Рита Калинина трудилась в крупной туристической компании, специалисты которой еще до кризиса взялись за реализацию нового проекта, обещавшего в недалеком будущем хорошую прибыль. В живописном диком уголке природы на Карельском перешейке строился огромный спорткомплекс с отелем, полями для гольфа, лыжными трассами и даже со своими лошадками. Работы был воз и тележка. И стройка не остановилась, несмотря на кризис, так как подготовка была хорошей, и финансовые потоки в проект были организованы грамотно. Благодаря Ритуське, в том числе. И сейчас у нее было ровно два дня на отдых, а потом снова надо было впрягаться в воз, или в тележку, и пахать.

– Что думаешь делать? – озабоченно спросила подругу Настя.

– А что делать? Сейчас поеду в Сиверскую, вставлю там всем по первое число, а с понедельника в работу.

– А жить будешь где? В Сиверской?

– Посмотрю расписание электричек, посчитаю все, как буду успевать… Но другого выхода нет.

– Есть! Оставайся у меня! Рит, ну, правда, прошу тебя! Мне так нужно это! Знаешь, Никитос ведь опять…

– Да ты что???

– Вот тебе «и что»! Так что я только рада буду, что ты у меня будешь жить. Мне хоть отдушина от всего. А может, и ему стыдно станет. Хотя… Я уже в это не верю… Ну, что, остаешься?

– Насть, да я с радостью! Очень мне тяжело из деревни мотаться в Питер. Лишь бы тебя не стеснить.