Марина Бойкова-Гальяни - Проспект на Невском: 22 автора, которых нужно знать (сборник рассказов)

– Мой конунг, я спляшу для тебя старинный танец битвы и мести, – с этими словами Алла встала с кресла хозяина дома. Что-то звякнуло на уровне ее колен, и девушка с изумлением увидела, что облачена в длинную кольчугу, вернее, кольчужное платье тонкой работы. По его вороненым кольцам пробегают багровые блики от горящих факелов и углей. Сигурд протянул руку и помог Алле сойти по ступеням хозяйского сиденья. Когда она ступила на пол, почувствовала, что цепляется за столб левым бедром. Девушка раздраженно посмотрела вниз и увидела, что ей мешает простая рукоять меча, торчащая из ножен. Их удерживает широкий кожаный ремень. «Я вооружена?» – удивилась и обрадовалась Алла. В эпоху викингов оружие носили только свободные люди. Девушка выпустила горячую жесткую ладонь конунга, поправила меч, выпрямилась и, высоко держа голову в конусообразном шлеме, направилась к выходу. Ее ноги в сапогах без каблуков твердо впечатывали каждый шаг в земляной пол. «Веду себя как Одиллия, – мимолетно подумала Алла. – Но сапоги для танца удобные».

Викинг распахнул дверь и вывел свою валькирию из дома. Она бы очень огорчилась, если, перешагнув порог, оказалась сейчас за кулисами родного театра. От порога дома вверх по склону холма поднималась хорошо утоптанная тропа. Смеркалось. Викинг взял Аллу за руку и повел наверх. На вершине холма она оглянулась. Глухой ритмичный шум издавали морские волны, накатывающие на покрытый галькой берег. Их белые барашки ярко выделялись на свинцово-серой воде.

Пронизывающий ветер растрепал светлые волосы девушки, даже сквозь кольчугу она почувствовала холод севера. Алла поежилась и с невольной завистью взглянула на Сигурда. В какое неуютное время она попала, а он не замечает ветра и холода – стоит в одной богато украшенной синей рубахе и не мерзнет. Одежду из крашеной ткани у скандинавов носили только свободные люди. Конунг выпустил руку Аллы и хлопнул в ладоши. Костры вспыхнули по периметру площадки на холме. Мерцающий багровый свет вырвал из мрака черный столб на вершине холма, а его основание осветил самый большой костер. Алла вздрогнула и попятилась – по золотому поясу и гипертрофированным мужским признакам она узнала идол Фрейра, скандинавского бога плодородия. «Языческие культы оргиастичны», – вспомнила она мифологию.

У подножия деревянного идола темной громадой возвышается жертвенный камень, языческий алтарь. К святилищу на холме подходили домочадцы и воины Сигурда в полном вооружении. Среди них черным мохнатым плащом и множеством амулетов выделялся местный жрец. Алла усмехнулась – костюмом и движениями он напоминал колдуна Ротбарта. Жрец встряхнул посохом, громко звякнули железные бубенцы, зашуршали костяные пластины. Воины выхватили мечи и ударили в щиты. Плеск набегающих на галечный берег волн, ритмичные удары мечей по щитам слились в глухой шум, и Алла уловила мелодию, простую, но древнюю, как вечность. Девушка расправила плечи, вытянулась, как струна, и звонко крикнула:

– Смотри, конунг Сигурд, для тебя мой лебединый танец!

Она вышла на середину святилища и взмахнула руками. Перья, выглядывающие из коротких рукавов кольчуги, щекочущие запястья, развернулись и упруго зашелестели в ночном воздухе. Горячая кровь застучала в виски Аллы, тело ощутило рокочущую по поверхности земли странную первобытную музыку, и ноги сорвались в полет. Балерина обежала всю площадку святилища слева направо, перья шелестели, кольчуга ритмично звякала. Девушка скользящими шагами приблизилась к Сигурду, вскинула руки и, развернувшись, выгнулась до земли. Он растерянно придержал ее за талию. Она гибким движением обвилась вокруг его торса и потянула на середину святилища. Викинг последовал за ней. Валькирия на лебединых крыльях спустилась к нему из Вальхаллы, и он подчинился ее зову.

Все мастерство вложила Алла в этот танец. Она садилась на шпагат, отталкиваясь от широких плеч Сигурда, вращалась в фуэте, пересекала святилище по диагонали высокими прыжками, руки ее были широко раскинуты. В горячих оранжевых всполохах от множества костров зрителям чудилось, что она парит над сакральной землей на широких лебединых крыльях.

Энергия дикого танца захлестнула Аллу, кипящая кровь бухала в виски безумным барабаном, сердце билось мощно, жажда разрушения жгла душу и требовала выхода. Левой рукой девушка рванула пряжку пояса, правой выхватила из ножен меч. Его сталь отразила живое пламя костров. Воины Сигурда в едином порыве взметнули ввысь мечи. Вокруг святилища выросла неровная металлическая ограда и отделила его от остальной земли. Время превратилось в вечность и замерло. Алла отбросила пояс с пустыми ножнами и длинным прыжком устремилась к Сигурду. Он едва успел поддержать ее под колено, а она закинула прямую ногу на его плечо и устремилась ввысь, как грозный черный лебедь. Сильным движением ног она направила викинга к жертвенному камню и занесла обнаженный меч. Зрители дружно ахнули, жрец тряхнул посохом, а девушка резко ударила конунга по затылку рукоятью меча. Воины замерли, женщины завыли. Алла взмахнула руками, соскочила на землю с плеч зашатавшегося Сигурда и толкнула его в грудь распрямленной ногой. Он спиной рухнул на жертвенный камень, перед глазами поплыл кровавый туман, сквозь звон в ушах раздалось пение валькирий и шорох их крыльев. Блаженная улыбка скользнула по губам оглушенного конунга.

Алла в тревоге склонилась над ним. Светлые, как у нее, волосы разметались по холодному камню, богато расшитый ворот праздничной рубахи сдвинулся и открыл горло. Он улыбался! Девушка занесла меч, рука ее дрогнула. Викинг не сопротивлялся. В его широко раскрытых глазах, голубых от природы и темно-синих сейчас, отражались багровые блики и полоска клинка. Алла собрала все силы, перехватила рукоять меча двумя ладонями и глазами наметила цель – точку чуть ниже выпирающего кадыка Сигурда. Сердце ее билось мощно, руки не дрожали, клинок багряной молнией метнулся к горлу викинга. Промах! Алла мотнула головой, стряхивая внезапные слезы, встала коленом на грудь конунга и резко замахнулась. Меч вывернулся, со звоном упал на землю, девушка вскрикнула и свела руки на горле викинга. Он ощутил силу ее тонких пальцев и усмехнулся.

– Подбери меч, моя госпожа, – шепнул он, взяв ее за локти. – Я хочу попасть в Вальхаллу, а не к Хель.

«Езда Брюнхильд в Хель», – всплыла в ее памяти загадочная фраза, и она склонилась к лицу Сигурда.

– Ты совсем не боишься смерти, конунг? – одной рукой она давила его горло, второй нащупывала меч.

– Я всегда знал, что рожден для славной гибели.

– Ты так мечтаешь о смерти? – удивилась Алла.

– Смерть конунга от руки валькирии прославит мой род и войдет в саги, – спокойно ответил он.