Роман Булгар - Пир во время чумы

Не выдержав иезуитской пытки невероятным искушением, Ищенко неосознанным движением скользнул к жене, прижался к ней, ощущая ее выступающие тазовые кости. Он запустил руку под эластичную ткань, нащупал гладкую кожу и коротко подстриженные волосы.

Резко присев, женщина освободилась.

– Сдурел? Забыл, куда иду?

Извиваясь, она влезла в узкую длинную юбку, накинула тонкую и просвечивающую блузку, присев на тумбочку, натянула облегающие ноги сапожки, обмотала шею длинным шарфом.

– Сгинь с дороги. Что застыл, как соляной столб?

– Раечка…

Оттолкнув мужа в сторону, Рая схватила с вешалки дубленку. С силой хлопнула входная дверь, и стук каблучков, устремляясь вниз, вскоре затих. Озадаченно моргая, Ищенко замер. Как бы он, сам того не ожидая, не разбудил бы в жене спящего в ней джина. Чревато…

Быстро шагая, женщина ловко пробиралась между наваленными где попало кучами не убранного до конца снега. Злость и жгучая обида, кипящие внутри, наверное, под воздействием колючего леденящего ветра быстро выветрились. В душе осталось одно злорадство.

Ну, тем оно и лучше, что муж про все знает или догадывается. Значит, больше не надо ей мучиться угрызениями совести по поводу того, что она поступала и поступает по отношению к нему не совсем честно. А гнусное его предложение в корне меняет все дело.

Долго, не отнимая, она держала палец на кнопке звонка.

– Раечка, ты? – на заспанном лице Ильина отразилась крайняя степень удивления, когда он открыл дверь и увидел ее.

В женских глазах горела отчаянная решимость:

– Владимир Владимирович, мне треба с вами потолковать.

– Раечка, а до завтра отложить никак нельзя? – в мужском голосе скользнуло едва прикрытое недовольство.

Ему показалось, что опять что-то у нее случилось дома, заболел, по всей видимости, ребенок, вот и прибежала к нему отпрашиваться.

– Я пришла замолвить словечко за своего мужа.

– Ты, Раечка, пришла просить за мужа? – белесая бровь изогнулась вопросительным знаком, изобразив изумление и непонимание, а где-то в глубине серых глаз блеснула едва прикрытая безумная радость.

– Да, Владимир Владимирович…

Отступивший назад мужчина пристально посмотрел на женские кисти, которые на этот раз выражали полную покорность судьбе.

– Так… – многозначительно протянул он, – а Петька знает?

– Знает. Он сам меня до вас отослал…

– Проходи, – Ильин плотоядно улыбнулся, ибо ежели мужик сам послал свою благоверную, то сам Бог велел. – Давай, Раечка, я повешу, – он принял приталенную дубленку из ее рук.

Впервые Ищенко прошла куда-то дальше прихожей – раньше все ее разговоры со своим прямым начальником заканчивались именно там – и ахнула. Нет, живут же люди, устраиваются в жизни. Она слыхала, что Ильины обитают втроем в четырехкомнатной квартире.

Еще та, темная история была с ее получением. Но то дело прошлое. Поразили Раю не размеры квартиры, а обстановка. Дорогой по всем их меркам ремонт и явно недешевая мебель. А они с Петькой живут, как в собачьей конуре, и ничего лишнего позволить себе не могут.

– Раечка, ты у нас сегодня восхитительна, – хозяин прошелся по всей ее фигуре долгим оценивающим взглядом.

Обтягивающая длинная юбка с высоким вырезом, открывающим тугое бедро. Умопомрачительная вызывающе красная блузка. Сквозь нее призывно белело стройное тело, перетянутое черной узкой полоской почти ничего не скрывающего бюстгальтера. Рая готовилась к встрече.

– Я хочу тебе сказать, что наша форма тебя нисколько не портит, но в этом ты неотразима. Я начинаю бояться, что ни в чем не смогу тебе отказать, – мужские глаза буквально пожирали ее, они бесцеремонно забирались под одежду, нагло раздевали.

– Я… я… – женщина не знала, как и с чего ей начать.

– Может, поставить тебе кофе? – оттягивая начало неприятного для нее разговора, мужчина галантно протянул ей руку помощи.

– Нет, не стоит. Я только из-за стола.

Дотронувшись до ее неуверенно опущенных плеч, он спросил:

– Что ж, может, перейдем к существу дела?

– Я хочу, – она мучительно сглотнула тягучую слюну, – чтобы…

– Я понял все, Раечка, – его пальцы неторопливо расстегнули одну пуговичку на прозрачной блузке, вторую…

Вот и сбылось то, о чем давно мечталось. Плод созрел и сам упал в его руки. Долго его помощница не принимала его знаки внимания. Но он-то знал, чем можно железно и быстро добиться ее расположения. Сам дал негласную команду чуток попридержать кандидатуру майора Ищенко. И вот она сама пришла к нему. Мужчина с удовольствием ласкал молодое тугое тело, которое непритворно изгибалось под ним…

Вернулась Рая домой поздней ночью. Муж сидел на кухне и нервно курил одну сигарету за другой, стряхивал пепел в жестяную банку из-под рыбных консервов. На столе наполовину опорожненная бутылка.

– Ну? – его красные воспаленные глаза устремились на жену.

– Сказал, что он все сделает… – шагнув к столу, Рая опорожнила бутылку в большой зеленоватый стакан, подняла, глянула на мужа отчаянными горящими глазами, не отрываясь, жадно влила в себя обжигающую жидкость, закашлялась, с трудом отдышалась.

– Раечка, а…

Перед носом майора вытянулась протестующая кисть:

– Более ты ни про что меня не проси. Я устала и иду спать. Знаешь, Петя, ты сегодня постели себе тута, на кухне. Видеть тебя пока больше не могу. Сгинь от меня, пожалуйста… Пошел вон!

И Ильин свое слово сдержал. Фамилия майора Ищенко попала в окончательные списки, и он через две недели уехал, на полгода оставив жену одну. Впрочем, одна она не осталась. Ильин всегда был рядом, время от времени утешал, охотно разгонял накапливающуюся женскую тоску по крепкому мужскому плечу.

С того дня подполковник всегда шел ей навстречу, охотно отпускал со службы пораньше. Он больше не обременял ее излишней работой, переложил кое-какие ее обязанности на плечи девочек из машбюро…

Понял Малахов, раз уж в штабе появился Ильин, то ему самому тут делать больше нечего, да и не даст того два раза стукнутый об землю, контуженый на голову десантник. Сейчас зам обежит все кабинеты и вернется, усядется за стол и с умным видом начнет рассуждать об…

В две секунды подполковник уяснил, что пора ему уходить, пока тот снова не принялся выяснить причины его отсутствия. Хотя, чего ему бояться? Отсутствовал он законно, по болезни.

Правда, в Одессу он выехал без разрешения. Да и то, как на все это дело посмотреть. Его рапорт со справкой лежал на столе…

– Владимир Владимирович, – Жека нашел Ильина в орг-моб отделе, – я на ВДК, посмотрю, как ВДП проводят…

– Иди-иди, Евгений Павлович, прогуляйся. И легкие свои заодно проветри. А то ты надышал в кабинете, что не продохнуть, – ядовито подметил Ильин, тонко намекая на его похмельное состояние.