Андрей Сафонов - Плерома. πλήρωμα

Герой должен победить дракона и лишь после этого может обрести заветную мечту – принцессу, сокровище, царство и т. п. Согласно Юнгу это все эти сюжеты связаны с обретением полноты (по гречески Плеромы). Царство и сокровище обозначают «высшее Я» или самость, а обретение второй половинки – формирование нового совершенного человека, лежащего за пределами всех противоположностей, космического Андрогина, включающего в себя мужское и женское начало 38 38 О том, что первый человек был двоеполым пишет Платон в диалоге «Пир», по мнению каббалистов, таким человеком являлся первый человек – Адам Кадмон. Подробные рецепты о том, как стать гермафродитом можно найти в книгах Густава Майринка. .

Таким образом, все признаки индивидуации были на лицо, однако сон все-таки не был стандартным.

Необычно уже то, что героем является жалкий клоун из психиатрической больницы 39 39 Здесь он сливается с двумя другими архетипами – шутом и дураком, шагающим прямо в пропасть, к крокодилу (нулевой аркан Таро). . Дракон его фактически забивает и тут в дело вмешивается хрупкая принцесса – изящным движением она откручивает дракону нос, после чего они с клоуном становятся друзьями. Удивительно и то, что сон как будто указывал на последнюю стадию процесса – обретение целостности, но я не думал, что Лена достигла таких высот.

Таким образом, хотя все символы были прозрачны и близки, все было причудливо перепутано и связь сна с реальностью была совершенно не ясна. Все это перекликалось и с тем, что говорил Штейнер о осенней битве Михаила, хотя картина мира и методы доктора существенно отличались от юнговских.

Может быть, каждый из них прикоснулся к одной и той же истине с разных сторон? – спрашивал я себя.

Ясно было только одно: этой осенью мне предстояла страшная кровавая битва с драконом, битва исходом которой могла быть только смерть одного из участников. При этом я уже был почти как тот обескровленный шут.

Но мне ничего не оставалось, как взять свою волю в кулак, словно кусок железной руды, найденный в Пражском зоопарке 40 40 По Штейнеру, Дракон-Ариман боится железа и тогда в зоопарке, отчаянно пытаясь найти выход, я взял его в качестве амулета. . и нанести страшный нечеловеческий удар по дракону, питающемуся моей ленью и трусостью. В противном случае клоуна ждет полное банкротство, та самая инфляция, о которой говорил Карл Юнг 41 41 Под инфляцией Юнг понимал необоснованное раздувание человеческой персоны, которое неизбежно приводит к последующему сдуванию и падению. . В общем, действительно, «кто нам поможет, если не мы сами», как любил говорить Толик Гусляр. После того как я не помог жуку на Куршской косе, это звучало как приговор: я не чувствовал морального права обращаться к вышестоящей силе, расхлебывать все нужно было самому. Одним ударом обоюдоострого меча сваренного из железной воли, нужно было отрубить дракону все головы: поиск денег, написание диссертации, исцеление Леночкиного горла, и самое сложное – обретение мира с собственной совестью. Все это звучало как сказка, но ничего другого не оставалось.

Как ошпаренный я выскочил из «портала», где даже днем висит густая темнота и укоризненно глядят грустные иконы, принял боевую стойку и начал «битву с драконом».

Сделав 10 отжиманий от пола, я обзвонил родителей учеников, с которыми мы весной договаривались продолжать занятия. Ничего обнадеживающего они не сказали – мол, мы вам позвоним, когда определимся. С самого начала все шло не так, как я планировал. Денег в ближайшие дни не предвиделось.

Включаю компьютер, чтобы, наконец, взяться за диссертацию по теме «Философские основания творчества Льва Гумилева» 42 42 Лев Гумилев – русский историк, автор теории пассионарности, о особом типе биохимеческой энергии, являющейся скрытой причиной исторических процессов. Изначально я планировал писать диссертацию по П. Флоренскому, но так уж вышло, что стал писать про Л.Г, и его теорию пассионарности. . Однако перед этим не удерживаюсь и открываю заветную так и недописанную книгу:

«И тогда ты поймешь, куда вела эта спираль. Откроется сокровенная дверка и за ней ты увидишь множество лиц, многие из которых ты мечтал бы никогда не увидеть. Тех, кто связан с тобой неразрушимыми узами. Перед которыми тебе нужно будет дать ответ».

Меня встречают загадочные строчки из незаконченной книги, приписанные мной Птице. Интересно, имеют ли они какое-то значение?

Машинально листаю книгу Фридриха Ницше «Так Говорил Заратустра»:

«Мужество – лучшее смертоносное оружие, – мужество нападающее: оно забивает даже смерть до смерти, ибо оно говорит: „Так это была жизнь? Ну что ж! Еще раз!“ Но в этих словах громко звучит победная музыка. Имеющий уши да слышит.»

Все это знакомо мне и очень-очень странно.

«От мгновенья уходит длинный, вечный путь назад: позади нас лежит вечность. Не должно ли было все, что может идти, уже однажды пройти этот путь? Не должно ли было все, что может случиться, уже однажды случиться, сделаться, пройти? …. – и не должны ли мы вернуться и пройти этот другой путь впереди нас, этот длинный жуткий путь, – не должны ли мы вечно возвращаться.» 43 43 Идея циклического времени или вечного возвращения встречается не только у Ницше, но и в многочисленных архаических религиях, в индуизме, у Платона. В своей предельной форме она означает, что все что происходит сейчас уже повторялось и будет повторяться бесконечное количество раз.

О чем же Ницше хотел здесь сказать?.. Неужели действительно?..

«Я увидел молодого пастуха, задыхавшегося, корчившегося, с искаженным лицом; изо рта у него висела черная, тяжелая змея. Видел ли я когда-нибудь столько отвращения и смертельного ужаса на одном лице? Должно быть, он спал? В это время змея заползла ему в глотку и впилась в нее. Моя рука рванула змею, рванула: напрасно! она не вырвала змеи из глотки. Тогда из уст моих раздался крик: «Откуси! Откуси! Откуси ей голову!»

Наконец добираюсь до Льва Гумилева.

«Жизнь на каждом шагу. И ради этого из Бездны в Мир пробиты черные дыры, каждая из которых называется «личным сознанием». Хорошо бы поставить на них заслонки, именуемые «совестью»

Но когда памятник культуры (дворец, сад, картина и т.п.) или природы (лес, озеро, стадо бизонов) уничтожается и не заменяется ничем, то это уже не развитие, а его нарушение, не система, а антисистема. Руины или трупы не могут ни развиваться, ни сохраняться, для потомства. Динамика сменяется статикой, жизнь – смертью, изменение структуры – аннигиляцией.

Антисистема подобна популяции бактерий или инфузорий в организме: распространяясь по внутренним органам человека или животного, бациллы приводят его к смерти…» Лев Николаевич ГУмилев. «Этногенез и биосфера земли»