Андрей Сафонов - Плерома. πλήρωμα

Здесь он сливается с двумя другими архетипами – шутом и дураком, шагающим прямо в пропасть, к крокодилу (нулевой аркан Таро).

По Штейнеру, Дракон-Ариман боится железа и тогда в зоопарке, отчаянно пытаясь найти выход, я взял его в качестве амулета.

Под инфляцией Юнг понимал необоснованное раздувание человеческой персоны, которое неизбежно приводит к последующему сдуванию и падению.

Лев Гумилев – русский историк, автор теории пассионарности, о особом типе биохимеческой энергии, являющейся скрытой причиной исторических процессов. Изначально я планировал писать диссертацию по П. Флоренскому, но так уж вышло, что стал писать про Л.Г, и его теорию пассионарности.

Идея циклического времени или вечного возвращения встречается не только у Ницше, но и в многочисленных архаических религиях, в индуизме, у Платона. В своей предельной форме она означает, что все что происходит сейчас уже повторялось и будет повторяться бесконечное количество раз.

Уроборос – змея кусающая свой хвост, древний оккультный символ.

По Юнгу, куколка является очевидным образом Анимы, как и принцесса.

Птица взял этот образ из японского мультфильма «Унесенные призраками».

Согласно Рудольфу Штейнеру, в космической эволюции действуют две враждующие, но в равной степени вредные для человечества силы, которые он называл люциферианскими и ариманическими. Упрощенно Л. является источником гордости и тянет человека в запретные духовные выси, в то время как А. производит низменные инстинкты и привязывает человека к земному. Единственная сила, которая способна, по Штейнеру, уберечь человечество от двух крайностей – это Иисус Христос. Но Иисус у Штейнера это не Бог, как в христианском Символе Веры, а некий великий солнечный дух, ведущий за собой человечество.

Эта статья реально опубликована на сайте «deja vu». Павел Флоренский писал о том, что траектория Дантовского пути представляет из себя трехмерный аналог листа Мебиуса, т.е. в некой точке выворачивается наизнанку, таким образом что внешняя сторона совпадает с внутренней. Меня очень интересовала эта точка, как символ перехода от внешнего мира к внутреннему. Подобные представления можно найти также у исламского мистика Сухраварди или у того же Штейнера.

Так я называл маму.