Клим Полин - Королевы. Починяя снасти, сказывали о богах

Когда все расселись по своим местам – Ажа обратила внимание, что женщины запомнили свои места и заняли их, в отличие от утренней встречи, очень быстро – королева взяла слово и попросила, чтобы каждая женщина отчиталась о том, чем занимался ее муж, и чем каждой из них теперь предстоит заниматься.

[Жены мужчин, входящих в Совет по очереди рассказывают королеве о своих новых обязанностях, которые ранее исполняли мужчины]

Ажа осталась довольна. Когда села последняя из пятнадцати женщин, королева чувствовала себя очень уверенно. Ночью она была на грани смерти. Утром – сама не своя. Потом она ненадолго пришла в себя, но затем была сражена новостью о пророчестве Евы. Затем она вновь успокоилась, в основном потому что, именно благодаря пророчеству обрела некие отметки-флажки, заалевшие в будущем, на которые хотя бы можно было ориентироваться. И вот сейчас, выслушав женский Совет, она впервые почувствовала уверенность. У них получится, подумала Ажа. Да, у них действительно может все получиться, и ей, видимо, есть на кого положиться. А ведь она на самом деле и не знала по сути никого их этих женщин. Она всегда жила в своем мире, с Агой, детьми и служанками. Она никогда ни с кем не общалась, не знала даже порой про ту или иную женщину, чья она жена, чем живет, о чем думает, и какие заботы одолевают ее, ее мужа и семью. Теперь эти знания, не просто казавшиеся ей ранее лишними, но просто не существовавшие, помогли ей обрести относительную гармонию. Да, знала Ажа потому что знала многое о мире, гармония вещь непостоянная, и эта, почти наверняка, не исключение. Но королева была благодарна Богам и за это.

Пока женщины вставали по очереди и говорили, Ажа внимательно слушала их, но еще более внимательно – рассматривала. Она улавливала все: будь то волнение, или страх, или самоотверженная готовность жертвовать. Она видела, как за спиной каждой из этих женщин, там, где на самом деле была стена, возникали их семьи, их дома и очаги, она видела, как у их ног рассыпались детские игрушки и пары длинных сережек, разбросанных утром в момент выбора внешнего вида на сегодня. Она проникалась к каждой из них сочувствием и странным доверием, которое раньше не испытывала ни к кому, кроме Аги и, пожалуй, Бары. На самом деле ей несказанно повезло. В ее возрасте и с ее образом жизни, доверие не входит в перечень того, что ты можешь почувствовать столь быстро. Обычно этому приходится долго и болезненно учиться. Впрочем, не только в ее возрасте.

Так или иначе, королева сделала следующий вывод: по крайне мере сегодня все эти женщины готовы к тому, чтобы удержать размеренную жизнь деревни в своих руках. По крайне мере сегодня они не подведут ее. Сделав вывод, Ажа решила поделиться со всеми пророчеством, которое услышала ранее от колдуньи.

[Ажа делится со всеми пророчеством Евы]

В полной тишине открылась дверь и в Зал Совета вошли дети. Это были маленькие девочки. Их было шесть. Все без слов поняли, кто стоит перед ними. Дети интуитивно вышли в центр зала и стали там, с любопытством озираясь по сторонам и рассматривая богато одетых женщин. Особенно часто они взирали на королеву. Ажа улыбалась им приветливо и нежно. Но большинство женщин смотрели на девочек со страхом. Ажа понимала это: они не знают сейчас, как себя вести с этими девочками. Более того, все они не понимают даже, как такое возможно, чтобы ребенку из их деревни была уготована участь стать спасительницей всего Острова. Но и это было еще не все. Женщины переводили свои взгляды с одной девочки на другую: они, поняла королева, пытались угадать, кто же из шести станет той самой, единственной, от чьей жизни теперь зависят жизни остальных людей.

Тем не менее, все получилось даже лучше, чем могла надеяться Ажа. Женщин объединило пророчество. Они с готовностью приняли этот дар колдуньи и Богов, говорящих через нее. Пусть мужчины еще не вернулись. Пусть они не вернутся в ближайшее время. Главное, у них появилась твердая надежда: видимая, осязаемая. Ее можно было потрогать, ее можно было защитить, ей можно было наслаждаться. Шесть девочек превратились в то, что все эти женщины судорожно искали весь день в работе, мыслях, словах Ажи, – объект для оберегания. При этом, никто из них не смотрел на девочек, как на своих детей. О нет. Даже наоборот. На них теперь смотрели, как на детей Короля Острова. Им доверили заботу о будущем всех людей. И как же было приятно, что у этого будущего есть физическое воплощение, о котором они знали практически все. Нужно лишь кормить детей, защищать их, следить за их здоровьем и сном.

Королева приказала освободить дом, ближайший к Залу Совета. Он как раз стоял, повернувшись боком к ее собственному. Там проживала одна из пятнадцати: Эра, жена мастера над рыбалкой. Эра вместе с дочерьми переехала в пристройку к дому Ажи, а в ее собственном жилище расположили шесть пятилетних девочек – надежду Майахрамо и Острова. Было решено приставить к ним шесть служанок, а еще две молодые женщины, вооружившись короткими копьями, постоянно стояли у входа в дом. Но и этого показалось королеве недостаточным. Она приказала, чтобы каждая из пятнадцати членов Совета по очереди проводила ночь вместе с королевами – так она их назвала, рассказывая пророчество Евы – бодрствуя подле девочек и следя, чтобы ничто не угрожало их сну и жизни.

Поскольку лекарь в деревне тоже был мужчиной и отбыл вместе с остальными, его обязанности выполняли две его молодые дочери: Пира и Сайа. Они, конечно же, не владели искусством отца в совершенстве, но все-таки умели многое. Им Ажа также приказала по очереди ежедневно находиться подле шести королев. В конце концов, они всего лишь дети, а дети часто ранятся, падают и болеют. Она не могла допустить, чтобы глупый несчастный случай поставил под угрозу жизнь любой из девочек, а значит и жизнь их племени.

Стены дома выкрасили в белый цвет – цвет смерти – чтобы все в деревне понимали, что в него входить запрещено под угрозой казни. Рядом постоянно горел костер, и женщины-охранники следили за тем, чтобы он не затухал. В Майахрамо появилось второе сакральное здание, помимо Зала Совета, стены которого напротив были много лет назад выкрашены в зеленый – цвет жизни.

Королева, конечно же, поговорила с каждой из матерей шести королев. Странным образом оказалось, что все эти женщины были похожи. Они почти все были одного возраста, все – жены рыбаков, все – тихие, как мыши. Покорность – вот с чем приняли они известие королевы. Ажа рассчитывала увидеть гордость в их глазах, но она ее не увидела, а может быть просто не разглядела. За сегодняшний день, столь длинный и тяжелый, последовавший за такой же трудной и длинной ночью, замылил ей глаза. К вечеру она уже с трудом видела, едва различая черты лиц, окружавших ее. Королева очень сильно устала. Она понимала это, чувствовала своим уже немолодым телом. Усталость накопилась в ее ногах, руках, спине, шее, лбу, висках, языке. Вот и глаза туда же – отказывали Аже в ясности и четкости. Но этот естественный ход вещей, как сегодня, так и в целом, не смущал ее и не заботил. Она всегда ловко подстраивалась под свою надвигающуюся старость ежедневно, меняя свое поведение и пристрастия в течение жизни и в течение конкретного дня. Это было так просто и так должно, что не могло быть иначе.