Екатерина Сереброва - Ягуар. Книга первая. Ягуар и маг-невидимка

В этот раз повезло, и Лихач славно выспался, наелся и помылся с паром в шикарном джакузи. К Максиму он поехал довольным, прекрасно себя чувствующим.

Красное Феррари проявилось незадолго до въезда во двор. Должно быть, кто-то случайный и заметил, что машина выехала из ниоткуда. Но Алик и не заботился о конспирации, зная, что пришлые довольно впечатлительны, и эмоции мешают им поверить. Так что зевака просто-напросто убедит себя, что Феррари было тут всегда.

Макс ждал его у подъезда. Со спортивной сумкой, суровый и непоколебимый. Алик широко ухмыльнулся, открыл ему дверь. На колени ему тут же упал Справочник. От неожиданности Лихач айкнул и забросил увесистый фолиант назад.

– Ну и как, все изучил? – полюбопытствовал Алик, когда Максим погрузился и устроился рядом.

– Про себе подобных да. Ты можешь кратко сказать, в чем разница подходов ваших двух магов?

– Звездочет называет своих Стражами, а у Декурда преимущественно ведьмы и ведьмаки. Но и те, и другие – маги. Один учит контролировать и применять дар только в рамках защиты, второй – расширяет границы и обучает силе.

– Если я поеду с тобой в клан, смогу потом уйти? – серьезно спросил Сухарев.

Алик не хотел лишать его надежды. Декурд позволял членам клана расходиться, возвращаться, но избранный круг не отпускал надолго. Частично и Лихач входил в эту группу. Вероятно, для особой задачи темный маг искал и Макса.

– Не знаю планов Декурда, – сказал Алик уклончиво. Никогда нельзя врать напропалую – проколешься или насочиняешь слишком убедительно, что оппонент почует фальшь – главное правило вербовщика. – Но разумеется, тебя не заставят силой.

Макса такой ответ устроил. Он махнул рукой, и машина Лихача тронулась. Выезжая на трассу, Алик привычно зачаровал Феррари.

– А почему ты выбрал его?

– Потому что отщепенцы не ценятся, а в сообществе есть свои плюсы, – улыбнулся Алик уголком рта. – Я довольно долго был вольной птицей.

– Можно я спрошу, а бывает ли такое, что маг не знает о своих способностях? Если он рано потерял родителей, допустим?

Было видно, что Макс спрашивает не из праздного любопытства. Лихач не знал подробностей, но догадывался, что юнец с даром перевертыша, ни разу не использовавший его, определенно не вырос в магической семье. Выходило, что с родителями была какая-то загвоздка.

– Ты давно один? – уточнил Лихач.

– Мать меня оставила, а отца я не знал, – глухо проговорил Сухарев.

Было в Максе что-то такое, что стал терять в себе Алик. Несмотря на внешнюю холодность, Максим был по-хорошему наивен. Наверняка желал и семью, и на бросившую его мать не особо серчал. Сухарев был настоящим. Без определенных идеологий, разрывавших Лихачева на части, без амбиций и борьбы за свое место (что творилось сплошь и рядом в клане), без обид и личных претензий к Алику. С Амелией он не мог быть искренним до конца, она не знала, что он – шпион. В стане Звездочета остался человек, будучи близким Алику духовно, но из-за своей новой роли Лихач давно не позволял себе восстановить контакт и с ним. Словом, у Алика и раньше случались приступы откровенности с незнакомыми ему людьми, пришлыми – в барах, ночных клубах. В местах, максимально далеких от магии.

И Лихачу захотелось открыть малознакомому Максу то, чего никому не говорил. Сжав руль и делая вид, что смотрит на дорогу, он поделился сокровенным:

– Мои родители воспитывали меня и обучали основам магии, постепенно открывался и мой личный дар. Мы жили на Дальнем Востоке, не здесь. И вот однажды, когда мне было четырнадцать, они уехали на Запад и не вернулись. Я остался с бабушкой, и в семнадцать перебрался в центр.

– И ты не выяснил, что случилось? – Макс был тронут. Алик не ошибся: парнишка был добрее и эмоциональнее, чем казался.

– Погибли, причем обыденно, как пришлые. В общем, оставшись один, я стал искать собратьев и выбрал клан Декурда, – точнее было сказать, он «вляпался» в него, да и клановости Алик не искал. Но за полтора года успел побывать в обоих. – Ты не думай, что у Декурда сплошь чернуха, – нацепил Лихач привычную улыбочку, – встречается сброд вроде упырей и местных сумасшедших. В целом же, это адекватные маги, чья цель – саморазвитие.

Алик, естественно, умолчал об имперских замашках Декурда. О сути же он не лгал.

– А почему пришлые?

– Название такое? Плохо же ты историю почитал, она во введении Справочника, – усмехнулся Лихач. Макс не поменялся в лице. Серьезность его зашкаливала. – Уф. Есть мнение, что до людей территорию от Декурда до Звездочета – чуть ли не вся Сибирь, – была нашей. Холодный климат, удаленность от цивилизации – идеальное для укрытия и уединения место. Случилась инквизиция, потом переселение и ссылки – словом, заполонили нашу территорию и вытеснили магов. То есть стали пришлыми. А есть теория, что люди вытеснили магов и заставили их скрываться чуть ли не на всей территории Земли.

– И что, у магов не возникало мысли вернуть земли? – прищурился Сухарев.

– Возникают периодически, – отделался Алик, ухмыльнувшись. – У Декурда, кстати, много твоих сородичей, быстро освоишься.

– Хах, знатно ты заливаешь и уходишь от вопроса. У тебя работа такая?

– Провожу ликбезы с нуворишами такими, как ты, – хмыкнул Лихач, кивая.

– Ладно, далеко нам ехать? – Макс определенно утомился от новой информации и принялся посматривать в окно по сторонам.

– Несколько часов. Хочешь – подремли.

Сухарев послушался совета и повернулся на бок, с трудом помещаясь, но совсем, похоже, не волнуясь по поводу неудобств. Лихач довольно ухмыльнулся: с задачей он справился, на редкость, быстро.

Лихачев пробудил Макса, когда они уже прибыли ко входу в Другой мир, на территорию Декурда. Сухареву было, чему подивиться. Машина плавно проехала в приглашающе распахнутые ворота, венчал которые снова тот же знак, что Максим видел на шее Алика. Автомобиль вез их через обычный, казалось бы, лес, но он так ярко сверкал, словно через призму 3D-формата. Деревья, птицы, каждый куст сияли необычной красотой, цветами и отличались размерами.

Лихач не поддерживал магию и следовал движению строго по тропе. Декурд не любил, когда кто-то прятался или чудил, и мог устроить неприятностей. Наблюдая, как распахнулись глаза Макса, и как он усиленно скрывал улыбку, детскую и непосредственную, Алик вновь пришел к выводу, что парнишка славный малый, неопытный и еще наивный. Лихач в свой первый день в этом чудесном лесу испытывал совсем другие чувства, не восторг. Он угодил сюда по дурости, по нелепой случайности, и следовал за жутким существом – наполовину демоном и чертом, что находились в охране. Было не до восхищений, Алик готовился к казни за свое проникновение, но был неожиданно оставлен в клане и назначен вербовщиком.