Марина Миргород - Книга рекордов бизнеса

Уже у себя в слабо освещенной каюте Милана лихорадочно выуживала самую тёплую одежду из тех вещей, что она взяла в поездку. Руки ее слега дрожали, она посмотрела на свое тусклое отражение в зекрале и вынуждена была признать, что не совсем понимает, что делает. Но при этом она вдруг невероятно отчетливо поняла, что… счастлива. На секунду ей показалось, что Дэн не просто так ее позвал участвовать в этой ночной эпопее. Ей почудилось вдруг, что это приключение может закончиться весьма неожиданно – совершенно головокружительно неожиданно! Ей представилось, как они плывут с Дэном в лодке посреди темного моря, и как он вдруг – о Боги!!!!! – целует ее… Но тут же она прервала сама себя, постаралась успокоиться и взять себя в руки, после чего произнесла мантру: я не буду делать ничего, что подвергло бы мою жизнь опасности. Я участвую в этом не ради прихоти избалованного мальчика Дэна, а потому что мне самой интересно. Я ни у кого не иду на поводу и остаюсь во всей этой истории самой собой. Никто и ничто не сможет заставить меня предать саму себя.

С этим решительным настроем она вышла из каюты.

Одинокая фигура длинного Дэвре легко угадывалась в темноте. Он стоял в пальто, слегка опираясь о перила нижней палубы, и смотрел вдаль. И виделось ему, как он случайно подслушивает обрывок разговора Амелресова и Енисеева-старших, которых он, конечно же, считал главными заговорщиками и убийцами Эрика Оффенгеймера. И делает из этого разговора глубочайшие выводы. Какие именно – его фантазия не детализировала. Затем он находит клочок записки, выпавшей у Амелресова из заднего кармана брюк. И это становится главной уликой, подтверждающей его глубокую догадку. Но он на этом не успокаивается, он делает вид, что ничего не знает, он выжидает, он пристально наблюдает за каждым присутствующим на яхте человеком. Он входит в доверие к Амелресову, он становится центром внимания на ужинах на яхте, рассказывает увлекательные истории из своей полицейской практики, вызывает восхищение невинных и ничего не ведающих дам. И между тем неутомимо и неусыпно продолжает свое расследование. И, конечно же, обнаруживает много подводных хитросплетений, какие можно обнаружить в любом другом семействе… Именно так бы и поступил знаменитый Пуаро – идеал Дэвре с отроческих лет. И конечно, там есть дама, дама в бедственном положении, которая в отчаянии обращается за помощью именно к нему…

– Месье Дэвре!

Дэвре аж подскочил от неожиданности и от того, что его мысли становятся реальностью так стремительно. Тихий женский голос. Потом он разглядел в темноте словно подлетевший к нему ароматный клубок, состоящий из пушистого платка, шерстяного платья и мягких тапочек. Маленькое нежное создание доверчиво смотрело ему в лицо своими блестящими круглыми глазами.

– Месье Дэвре, – снова полушепотом произнесло видение. И какое изумительное произношение! – думалось Дэвре. Никогда ещё его имя не звучало столь таинственно и задушевно… Потом он все же собрался с мыслями и произнес:

– Да? Это Вы, Милана, о прекрасное видение?

– Да-да, это я, – надо было отдать ей должное, Милана говорила по-французски столь же безупречно, как и по-английски. – Все сейчас спят, – продолжала она, – а мне стало страшно одной в каюте. – Милана картинно закутывалась в свой платок, как будто он был единственным ее убежищем от всех превратностей судьбы. – Тут такие ужасные события, мало ли что, вдруг убийца прячется где-то на яхте!

– Милана, прелестная Милана, не беспокойтесь. Я здесь не просто так – я охраняю Вас, – в темноте не было видно, как Дэвре покраснел от удовольствия.

– Здесь так холодно, – проворковала Милана. – Давайте пройдем в гостиную, и я налью нам с Вами горячего чаю. Вы ведь не откажетесь составить мне компанию?

Дэвре не стал противиться. Пока все шло как по маслу. Милана про себя радовалась. Давно крывшийся в ней актерский талант давал о себе знать. Долговязый Дэвре явно чувствовал себя в маленькой гостиной не в своей тарелке, а потому это повышало шансы Миланы и дальше успешно руководить процессом.

Но вот настал патетический момент. Чашка Дэвре наполовину опустела. Надо было действовать.

– Месье Дэвре, – произнесла Милана после продолжительного не совсем натурального зевка. – Я так Вам благодарна, Вы не представляете. Ко мне вернулось душевное спокойствие, и я готова продолжить сон. Поэтому с Вашего позволения, удалюсь. Вы же продолжайте наслаждаться чаем.

– Нет-нет, что Вы, я Вас провожу. Уж подарите мне это удовольствие.

– Да нет, спасибо, я и сама найду дорогу, ничего страшного, пейте свой чай спокойно, – Милана старалась придать своему голосу максимальное спокойствие, чтобы Дэвре уверился в том, что она уже ничего не боится.

– Нет-нет, я так не могу, бросить Вас на полпути. Это не позволительно джентльмену. Пойдемте я Вас провожу.

Черт побери, думала Милана. Вот ведь рыцарь выискался, бедный Дэн уже, небось, заждался меня. Хотя, черт побери, приятно чувствовать себя слабой и беззащитной. Как это Дэн сказал… «маленькой серенькой птичкой». Дальше отказываться от помощи Дэвре было как-то уже нелепо. Это могло вызвать ненужные подозрения.

– Хорошо, спасибо Вам большое. Проводите, только потом возвращайтесь сразу к исполнению своих обязанностей. Не стоит тратить на меня Ваше драгоценное время.

Довольный как слон, Дэвре закачался двухметровой колонной следом за пушистым колобком Миланой. Перед дверью в свою каюту Милана подарила Дэвре восторженно-благодарный взгляд и плавно закрыла перед его носом дверь. После этого сразу же со вздохом облегчения прислонилась к двери, вслушиваясь в его шаги.

Когда Дэвре, по представлениям Миланы, удалился, она тихонько открыла дверь. В коридоре второго этажа никого не было. Милана обрадовалась, что план все же сработал, и вышла за стеклянную дверь на палубу. И там никого.

Она поторопилась в направлении, где ее ждал Дэн.

– Ну наконец-то, – произнес он в темноте, – залезай на лодку.

Дэн начал было отвязывать трос, на котором держалась лодка, как тут вдруг откуда ни возьмись из темноты выросла фигура Дэвре:

– А что это вы здесь делаете? – настороженно проговорил он.

– Эммм, видите ли … – начала Милана.

– Проклятье… – прошептал Дэн в сторону, – Месье Дэвре, мы собирались немного заняться ночным дайвингом. Понимаете, хотели успокоить нервы. – Голос Дэна звучал ровно и невозмутимо, как будто он уже смирился с тем, что говорит полную чушь, не надеясь вовсе, что Дэвре поверит. Однако он явно недооценил Дэвре. Тот радостно ответил:

– Прекрасно Вас понимаю, Дэн. Я сам опытный дайвер, и знаю не хуже Вас, что дайвинг – самое лучшее средство избавиться от стресса. Я настаиваю, чтобы в целях безопасности вы взяли меня на лодку. Если что, я подскажу, что делать. А лучше, если я нырну вместе с вами, дабы опекать прекрасную даму от каких-либо опасностей.