Алексей Шипицин - Дедушка 2.0. Пути неисповедимы…

Она окончательно запуталась. Все эти «нестыковки» вызывали у нее даже не удивление, а тревогу. Она понимала, что раскапывает какую-то очень серьезную тайну.

Пятница, 11-00

– Алена? – в голосе Михаила слышались даже не удивление, не радость, как она ожидала, а неподдельная тревога и даже какой-то ужас. – Ты…

– Я, дядя Миша.

– Ты. Здесь. Зачем?!

– Я к вам, – просто ответила она, потом поправилась: – Вообще-то я не собиралась к вам заезжать. Если честно. А когда увидела, что бабушкиного дома нет… Тополиной поляны нет…

Она секунду подождала, чтобы сдержать вновь подступившие слезы. Даже зажмурилась.

– Как же так, дядя Миша? Что у вас тут происходит?

– Ты проходи, Алена, – он посторонился, пропуская ее в дом.

– Я не одна, – она показала на машину.

– Кто там? – снова с каким-то испугом спросил Михаил, хотя и так уже догадался. – Ты с ним? Вернее, он с тобой? Вернее, вы вместе?

Чем больше дядя Миша суетился, тем спокойнее становилась Алена.

– Да, там Ванюшка. С дедушкой.

– С дедушкой… Юрой? Он-то откуда здесь?

– Нет, с другим дедушкой. Что, позвать их? – она видела, что дядя Миша совсем растерялся и не знает, что ему делать.

– Н-нет, – торопливо выдавил он. – Не стоит.

И, наклонившись с ней, прошептал, как бы пытаясь объяснить:

– Ищут тебя, Алена.

– Я знаю, – она помахала рукой в сторону машины. Мол, подождите, я сейчас, на минутку.

В этом доме, всегда уютном и гостеприимном, обычно царила домашняя жизнерадостная атмосфера. Сейчас же он показался ей каким-то «логовом холостяка». Нет, все было убрано, везде чисто. Но… В том-то и дело – нигде ничего не валялось, не было разбросано. Как будто здесь никто не жил.

– А что мы могли сделать, Алена? Никто нас и не слушал. Сход собирали, письмо писали. Даже внимания никто не обратил… Против прогресса куда же. Как говорится, не попрешь…

«Какой же это прогресс? Если вот так, ломая все вокруг. Самое дорогое…» – хотела возмутиться Алена, но остановила себя. Зачем?

И просто прервала эти его сумбурные оправдания:

– А где тетя Наташа, где девчонки? Оля, Ксюша?

– Девчонки в городе, в университете учатся, квартиру снимают там. А тетя Наташа… Прибрал бог мою Наталью. Два года уже как, – и он сразу сник, замолчал, изменился в лице.

Она тоже помолчала, просто не зная, что говорят в таких случаях.

– Ты платок носишь, – обратил внимание он на ее косынку. – Это хорошо. Негоже с непокрытой головой ходить. Я вот своих никак не могу приучить. Молодые вы, пофорсить надо. А ты молодец…

– А бабушка… Где бабу Гутю похоронили?

– Пойдем, провожу, если хочешь. Я сам отпевал рабу божью. Как и Наташу мою. Сам же. У них и могилы почти рядом, близко совсем.

– Да, я хотела бы. И к бабе Гуте, и к тете Наташе. Но… Некогда, совсем некогда. Дядя Гена и так ругается.

– Кто?

– Ну, дедушка Гена. Дядя Миша, сходи сам, ладно? Цветы положи от меня, – она протянула ему несколько купюр. – И свечки поставь. От меня. И помолись. Ну, ты лучше знаешь, что делать надо. Хорошо?

Он молча кивнул. Внимательно посмотрел – она очень изменилась, его «почти дочка» Алена.

И вдруг снова зашептал:

– Зачем ты здесь? Тебя ищут.

– Я знаю, – повторила она.

– И многие знают. Слухами земля полнится. Ты в интернет загляни, он же гудит просто. Якобы где-то в наших краях свершилось… Ну, ты понимаешь. Даже имена называются. Алена и Ваня. Иван. Молитвы читаются…

Он помолчал и каким-то извиняющимся тоном закончил:

– Алена, я должен буду рассказать о том, что ты приезжала.

– Кому? Ах, да… Этим, вашим… Конечно…

– Ох, Алена, – совсем по-стариковски вздохнул он. Почти как баба Гутя.

– Рассказывайте, конечно, – снова повторила-разрешила Алена, почему-то перейдя на «вы». – Мы все равно уезжаем.

– Куда? – автоматически спросил Михаил и тут же спохватился: – Если не хочешь, можешь не говорить.

– Вам это тоже надо будет рассказать? Ну, доложите, что уезжаем далеко. Туда, где нас не найдут. Улетаем. В другую страну.

– В другую страну? – искренне удивился Михаил. – В какую?

– А вот этого я не скажу, – улыбнулась Алена. – Зачем вам лишние проблемы? Спрашивать ведь будут. Все, дядя Миша, я поехала. Ждут меня. Девчонкам привет передавайте. Если помнят.

– Помнят, конечно, – снова засуетился дядя Миша. Ей показалось, что с облегчением. Потому что она так ненадолго.

И вдруг снова горячо зашептал:

– Алена, одумайся. Сдайся, не прячься. Так лучше всем будет.

– Кому всем?

– Всем. Всему… миру. Это такой шанс! Наши церкви объединятся. Патриархат с Папским престолом в Риме уже обсуждали. Отдай им Ивана! Ты только представь – единая христианская церковь. А другого спасения нет. Перед наступлением мусульманского мира. Он для этого и был послан…

– Перестаньте, дядя Миша. Не надо делать из него спасителя мира. А из меня – Деву, Матерь или кого там еще. Он живет и будет жить как обычный ребенок. Не найдете вы нас. И никто не найдет. Кто там командует у вас? Владыка ваш? Так и передайте. Извините…

Отец Михаил, пораженный ее напором и решимостью, молча кивнул.

– А, вот еще что, – уже во дворе она вспомнила про клад-шкатулку. – Дядя Миша, а кто раньше в бабушкином доме жил? Ну, до бабы Гути?

Алена только сейчас сообразила, что, оказывается, никогда об этом не спрашивала у самой бабушки. Ей почему-то казалось, что баба Гутя жила там всегда. Что дом появился вместе с ней. А теперь и исчез вместе с ее смертью.

Дядя Миша задумался. Его мысли с трудом переключались на совершенно другую тему.

– В доме? Ты что, родословную составляешь?

– Ну, типа того, – наполовину соврала Алена. Кажется, на самом деле придется генеалогическое дерево изучать.

– Тогда тебе надо к нашему Трофимову, к Николаю Кузьмичу.

– А кто это?

– Жил у нас. Учителем много лет работал. Краевед местный. Он и музей в школе организовал. Очень интересовался историей нашего села. Начал с декабристов, и пошло…

– Ты сказал «жил», – сейчас, обсуждая совершенно другую проблему, она снова вернулась к старому привычному «ты». – А где он сейчас?

– В город уехал. Как на пенсию вышел. К дочери, внуков нянчить.

– В город? Хорошо. Адрес-то есть?

– Есть, конечно. И адрес, и телефон. Подожди минутку, сейчас найду. Я был у него, он нам помогал историю храма восстанавливать. Много материалов собрал. Ты зайди к нему, он точно поможет…

Дядя Миша не пошел ее провожать. Уже садясь в машину, она оглянулась. Этот дом, как и бабушкин, она считала почти родным. Часть детства провела именно здесь. Что ж, еще одного родного дома у нее не стало…

Пятница, 17-00

Не стало Любе легче и под конец рабочего дня, необъяснимая тревога так и не отступила…

Сейчас работяги на выход потянутся. Начальство еще долго на заводе будет совещаться, планерки проводить.