Иван Державин - Сторож и хозяин. Антиподы

Возможно, первое время хозяина и смущала писанина Макарыча, но он, видно, быстро сообразил, что горбится у него Макарыч в таком возрасте не из-за сбора материала для книги, а по большой нужде. Однажды он даже участливо посоветовал: «А вы бы прямо сразу печатали на машинке», на что Макарыч, сделав умное лицо, ответил: «Я так привык». Хорошо еще, что хозяин не попросил его почитать что-нибудь из напечатанного им ранее. Не стал бы ведь тот показывать ему свои несколько статей в газетах патриотического толка, в которых хозяин нашел бы немало мыслей против таких, как он, нынешних хозяев России. Тем более не мог дать Макарыч почитать хозяину то, что писал сейчас.

Интерес хозяина к Макарычу возрос еще больше после того, как среди сотрудников фирмы распространился слух, что тот работал за границей разведчиком и сейчас пишет мемуары. Макарыч увязал это с пропавшим у него листом, где он как раз описывал подрывную деятельность в КПСС ее главного идеолога при Горбачеве Александра Яковлева. Он был уверен, что этот Иуда был завербован ЦРУ еще во время учебы в Колумбийском университете, а будучи послом в Канаде, где, кстати, Макарыч работал в одно с ним время, продолжил активно сотрудничать с американцами.

А возможно, Славик, имевший смутное представление, о чем писал Макарыч, дал волю фантазии. Так или иначе, но хозяин поверил слухам о работе Макарыча внешним разведчиком и сделал из него своего рода достопримечательность фирмы для знакомых и клиентов: вот, мол, кто на меня, сидевшего при коммуняках, работает сторожем. Это, видно, производило впечатление на гостей таких же, как он сам, если как-то один из них, очень похожий на хозяина, только на голову выше и лет на десять моложе, задержался перед уходом возле Макарыча и, уставившись на него, как на выставочный экспонат, хмуро поинтересовался:

– Коммунист?

Помня наказ Галины, Макарыч вежливо ответил:

– Само собой. Ленинец.

Хам нацелил на Макарыча указательный палец, цокнул и зашагал, широко расставляя ноги в остроносых лакированных ботинках пятидесятого размера, к поджидавшему его у двери и все слышавшему хозяину. А может, и спросил по его указке.

Закрывая за ними дверь, Макарыч вспомнил, как вот такие проходимцы лезли из кожи вон, чтобы вступить в партию, и сейчас похвалил себя: «Правильно делал, что противился их приему». Но они все равно пролезали, как тараканы, и, в конце концов, превратили партию в бардак. А когда ее запретил оборотень Ельцин, публично сжигали свои партбилеты. Макарыч его сохранил как память о несбывшейся мечте. Нынешних неокоммунистов он считал приспособленцами и не имел с ними ничего общего, хотя и голосовал за них.

Не врал Макарыч, говоря жене и о единодушии с хозяином при обсуждении многих вопросов. Кривил душой хозяин или нет, но он во всем соглашался с Макарычем

Увидел он, к примеру, что Макарыч смотрел футбольный матч, поинтересовался, за кого он болеет, и, услышав ответ, радостно сообщил, что тоже является поклонником ЦСКА. В завязавшемся разговоре они осудили нынешнюю коммерциализацию футбола, при которой игроки играли не за команду, а за деньги. И выигрывали не тренеры, а деньги хозяев клубов. Вот и бегали игроки из одной команды в другую, кто больше даст, играя на нервах болельщиков. Хозяин был согласен с Макарычем, что за ту или иную команду болеют из-за любимых игроков, а не наоборот. Макарыч, к примеру, в детстве, после прочтения книжки про Спартака, решил болеть за одноименную команду, а из-за Федотова и Боброва прилип к тогдашнему ЦДКА и не мог представить, чтобы кто-нибудь из них перешел в стан их вечных соперников: в «Динамо» или «Спартак». А болельщики «Торпедо» не допускали мысли, чтобы Эдуард Стрельцов вдруг стал играть за другую команду.

Хозяину, как и Макарычу, не нравилось, что больше половины игроков наших команд составляли иностранцы. Ну, одного-двух для сравнения и перенятия опыта купить можно, но не столько же! Стал как-то ЦСКА обладателем Кубка Европы при восьми легионерах из одиннадцати игроков команды, невольно возникает вопрос, кто победил на самом деле: Россия или эти самые чужаки?

Если с беганием игроков в условиях власти наживы ничего не поделаешь, то в замене наших игроков легионерами Макарыч и хозяин видели один вред. Зачем тренеру, тем более иностранному, шлифовать местного футболиста, если легче купить звезду заграницей? В доказательство Макарыч привел хозяину полную аналогию с промтоварами: зачем развивать свое производство товаров, если выгоднее их импортировать? Даже в этом вопросе хозяин, гражданин другого государства и занимавшийся продажей исключительно импортной продукции, был одного мнения с Макарычем. На самом деле, возможно, и не был, но скрывал, чтобы казаться своим.

Макарыча поражало, что хозяин соглашался с ним даже, казалось бы, во взглядах, которые у них должны были быть прямо противоположными. Он имел привычку задерживаться у телевизора во время передачи сводки криминальных новостей и комментировать с ужасом на лице: «Что творится, что творится!». Помня предупреждение Галины, Макарыч помалкивал, но на пятый раз не выдержал и заметил с усмешкой:

– Вот и к нам пришел капитализм с властью денег, наживы и безнравственности.

Хозяин прожевал услышанное и вдруг заметил:

– Да, в наше время такого безобразия не было.

И ушел, горестно качая головой и оставив Макарыча в недоумении: называть то время нашим наравне с ним хозяину, мягко говоря, было не совсем верно. Хотя, если отбросить его тюремное прошлое и голодные военные и послевоенные годы Макарыча, то у них действительно было много общего в советское время: и обласканное государством детство с пионерскими лагерями и многочисленными бесплатными кружками творчества, а затем беззаботная взрослая жизнь без ОПГ и МММ, без киллеров и олигархов, без рекетиров и рейдеров, без коррупции и лоббизма, без исчезновения людей и вымирания народа, без проституток и беспризорников, без детской порнографии и продажи детей за границу. Случались убийства и раньше, но раз в год, а не каждый день, как сейчас, причем такие, которые тогда невозможно было представить: чтобы внук убил бабушку из-за пенсии, и мать закопала в снег грудное дитя, а отец выбросил ребенка в окно, так как тот мешал ему смотреть футбол по телевизору.

Были, разумеется, всегда в России грабители и воры, но их добычей не были целые заводы и отрасли считавшегося народным хозяйства. Обман и мошенничество тоже были, но на работу устраивались, зная, что зарплату выплатят обязательно, квартиры покупали без риска их не получить, деньги в банк клали, не боясь их потерять, еду покупали, не боясь отравиться, лекарства пили с уверенностью, что от них вылечишься, а не умрешь, на курорт ездили, зная, что тебя там ждут. Не было понятий фальшивых паспортов, дипломов, правительственных наград, да и поддельных денег тоже. Люди верили друг другу. Над железными дверями смеялись, так как они были ни к чему. А главное, они не опасались за свою жизнь.