Сергей Корнев - 7 жизней. Роман

Под деревьями было получше, но тоже как-то не очень. Теперь Артёму решительно перехотелось быть мокрым. Пришлось искать более надёжное укрытие.

«Дождь, звонкой пеленой наполнил небо…», – глумился хриплый голос в наушниках.

Артём побежал по дороге, пока не увидел тропинку, уходящую вправо.

«Не зря же здесь тропинка, может, там…» – пронеслась и оборвалась мысль.

Ноги опережали голову и по этой тропинке вынесли к маленькому деревянному домику с аккуратным резным крылечком. Это было то, что надо, лучше не придумаешь.

«Слава Тебе, Господи!» – выдохнул Артём, вбежав на крылечко.

«Господу видней!..» – вторил плеер.

Сердце колотилось от бега, мысли никак не могли собраться в кучу, но по всему телу приятно разлилось чувство облегчения и удовлетворения.

Однако в это же самое мгновение со скрипом открылась дверь, заставив Артёма вздрогнуть. На пороге стоял стройный, темноволосый парень и курил сигарету. Его глаза излучали ни то удивление, ни то радость.

– А я думаю, кого это несёт! – весело воскликнул он. – Я тоже чуть не промок. Хорошо, домик этот подвернулся! Ты тоже от дождя прячешься?

Артём вытащил наушники и мотнул головой.

– Хорошо, а то мне тут одному жутковато, – продолжал парень. – Ты здешний?

– Нет, я из А. приехал, – ответил Артём. – Мне в «Звёздочку» надо.

– А-а, знаю!.. Там студентки классные на семинар приехали. Ты тоже на семинар, что ли?

– Нет, я… к другу.

Артёму нестерпимо захотелось спросить парня, не знает ли он такую-то Машу, но вот это «студентки классные приехали» остановило его. Ревность больно ужалила сердце и краской подступила к лицу. Он очень боялся, что этот парень расскажет ему что-то неприятное про его Машу. Например, что у неё там кто-нибудь есть. Он не хотел ничего знать и слышать об этом, потому что Маша могла принадлежать только ему.

– Понятно. А ты про домик этот знал, что ли? «Звёздочка» -то совсем в другой стороне.

– Нет, я здесь в первый раз. Просто тропинку увидел и по ней сюда пришёл…

– А что никто не встретил? Так и заблудиться можно!

«Потому что хотел сделать Маше сюрприз», – про себя ответил Артём, а вслух просто нехотя буркнул:

– Не догадались.

Парень засмеялся:

– Да они вчера почти все у нас в «Буревестнике» были. Я там такой дискач им забабахал! Половина народу пережралось в драбадан, теперь, наверное, с похмелья мучаются. Может, и друг твой тоже…

Артём забеспокоился. Ему стало противно от мысли, что Маша была на той дискотеке и напилась там.

«Она же не любит дискотеки, – начал он себя успокаивать. – Да и выпивать ей тоже не нравится. Если только с подругами пошла…».

Это показалось ему убедительным, и он вконец расстроился. Даже чуть слёзы не выступили на глазах.

– Да ладно, дойдёшь! – хлопнул его по плечу парень. – Тут рядом всё. По дороге до развилки, а потом тебе налево. Тебя как зовут?

– Артём…

– А меня Кирилл! Пошли в дом посидим, а то вон ветер какой-то поднялся.

Действительно, дождь немного спал, но подул холодный и сильный ветер. Погода портилась окончательно. Артёма это очень тревожило.

«А вдруг она не примет меня? – подумал он. – Скажет, уезжай, а как я сейчас уеду?».

Они зашли в домик.

Внутри было убого: большой стол с грубо отёсанными досками, вокруг него лавки. Над столом, вся в пыльной паутине, на крючке, вбитом в потолок, висела почерневшая керосиновая лампа. Маленькое окошко еле-еле освещало комнату. Из-за этого было темновато и неуютно.

Артёму здесь не понравилось. Он схватил мобильник и решил всё-таки позвонить Маше.

– Здесь не ловит, – заметил Кирилл. – Я сам хотел отцу позвонить, чтоб он меня забрал. Надо бы на шоссе выйти, только мокнуть не хочется.

Артём вскочил и, выбежав из домика, устремился на шоссе. Дождь шёл частыми, но мелкими каплями. В лёгкой куртке стало очень зябко. Так обычно бывает поздней осенью, когда вокруг сырость, пронизывающий ветер и какой-то несвежий, умирающий воздух. Да ещё невозможная безнадёга. Ничего не хочется. И любить не хочется. Осенью не до романтики и сентиментальной неги. И жить тоже не хочется. Осень – это Голгофа. Вот только до этого дня вовсю цвела и пела весна.

На шоссе Артём с надеждой взглянул на дисплей телефона. Но, увы: «НЕТ СЕТИ». Досада…

«А может, и хорошо это, – подумалось ему. – Пожалуй, глупо звонить ей. Дождь закончится, и я приду к ней в лагерь. А не закончится, поеду домой».

И он вернулся в домик.

– Ну что? – обрадовавшийся его приходу, спросил Кирилл.

– Там тоже не берёт, – ответил Артём. – А как тут автобусы на А. ходят?

– Плохо, – Кирилл тяжело вздохнул. – Половина третьего и в семь.

Артём же, наоборот, с лёгкостью выдохнул, посмотрев на часы и всё прикинув: «Час ровно. Если дождь зарядит, уеду полтретьего, а если нет, то пойду к ней и поеду в семь».

Крыша загудела глухой дробью. Это снова усилился дождь. Кирилл подошёл к окну.

– Опять, зараза, ливень пошёл. А ты случайно не в духовной семинарии учишься?

Артём нахмурил брови. Ему начал надоедать этот случайный собеседник. Ему вообще всегда очень досаждали те, кто, судя по внешнему виду, узнавали в нём церковного человека.

И если уж говорить начистоту, то он стеснялся своей церковности. Это с детства. Мама стала ходить в церковь, когда ему было десять. Он поначалу даже не понимал, что происходит. Почему теперь нельзя, как раньше, сразу съесть конфету, а надо сначала перекреститься? Почему теперь нельзя, как раньше, сразу лечь в постель и спать, а надо сначала помолиться? Почему теперь надо, кроме школьных стихов, учить еще и многочисленные молитвы? Почему теперь в выходные вместо мультиков, надо идти в церковь? Отчего теперь мама такая всегда серьёзная, скучная и постоянно ругается? Почему теперь нельзя, как раньше, играться, одеваться, говорить, есть, спать? Почему теперь нельзя, как раньше? Почему теперь нельзя? Но это было в детстве. С возрастом вопросы ушли, остался только комплекс «некаквсейности».

– Нет, – ответил Артём. – Я не учусь в семинарии. Просто в церковь хожу.

– И ты не будешь батюшкой?

– Не знаю. Может, и буду когда-нибудь.

Артём решил сию же минуту идти в лагерь к Маше. Лучше промокнуть и быть выгнанным ею, чем трепаться здесь не понятно о чём и не понятно с кем.

Но Кирилл неожиданно сменил пластинку:

– О, к нам ещё один бедолага идёт! Волосатый какой-то… Промок весь!..

Через минуту послышались шаги на крыльце.

– Пойду, встречу, – сказал Кирилл и вышел.

«А почему она должна меня прогнать? – размышлял Артём, стараясь не обращать внимания на разговор за дверью. – Мой приезд лишь доказательство моей любви к ней. Она увидит это и вернётся ко мне. Бог даст, я вообще у неё на ночь останусь».