Алексей Козлов - Лихтенвальд из Сан-Репы. Том 1. В Нусекве

– Ну положим насчёт обрезания вы круто выразились… А пингвинов обратить к христианским ценностям хотят! Не без того!

– Молодцы! Следующим шагом на этом тернистом пути должно быть строительство христовых яслей на Луне, не так ли?

– Подскажи этой шелупони! Она не знает! – отвечал Гитболану другой голос, не ниже.

– Придётся этот навоз трогать! Точно говорю! Кстати, ты заметил, что кувалды они насаживают на лом? Это настоящее ноу-хау!

На другой стороне барака тоже были рекламные украшения, не хуже:

«Дрессированные нусековские ослы».

«Корпорация «Сила»!

«КРУТЫЕ ПЕЙДЖЕРЫ Мули ШОСТАКОВИЧА!»

«Пластик Оно Рэп»

«ВЫТЯГИВАНИЕ ЯГОДИЦ и персей по методу профессора Анатоля!!!»

«Новая синерама «С костылями – на Луну!»

«Эротическое Пип-Шоу «Чистота»

«Литые Компьютеры» Шаббатия Молокососова – в рассрочку!

«С новым мэром – Нусеква не сдается!!!

«Голосуем все!»

– Смотри, Нерон! – перекрикивал Кропоткин вой ветра в ушах, – Сколько продавцов фекального золота! И какого! Вонючейшего! Препохабнейшего! Золотое говно! Алмазная грязь! Тинейджеры во фраках! Да здесь настоящий Клондайк для алхимиков, добывающих сапропель будущего из болотной жижи настоящего! Нет, шеф точно гений! Шеф, я восхищён! Какой матёрый античеловечище! На сей раз он выбрал место, где нам точно не придётся скучать ни минуты! Юдоль! Молокососсос! Вытягиватель ягодиц и персей! Девочки в рассрочку!.. «Разведение Глистов под Ногтями». Выдумали! А тоже… небось был пионэром и девочек в лагере под бодрые речёвки щупал! А дочек своих любит, небось, и не хочет, чтобы Чикатило был у них учителем словесности! Вот гнусные лжецы! Твари подлые!

– Не ругайся! – только и сказал Нерон в ответ. – И запомни: обладание честью – самое страшное наказание для бедного человека!

Нерон заметил, что придорожный ветер носил целую кучу каких-то бумаг. Он спустился почти до земли и на лету схватил кучу листков, которые тут же поднял к глазам. Ознакомление с содержимым бумаг нерона не обрадовало.

– Во словоблуды! Какие словоблуды! – сказал он, – Читаю…

– Что это такое? – откликнулся Кропоткин.

– Литературно-критический журнал, судя по обложке! «Умляут» называется.

– Читай!

– «Эти виртуозные, донельзя стыдливые матерные вирши, кричаще и празднично наплёванные на искрящееся полотно жизни, создают абстинентальную отстранённость гносиса». Что это за муть? Для кого они это пишут, козлы?

– Для тебя!

– Вы хотите сказать, герцогиня, что он углубляет гротескное снижение глубоким введением…

– Не надо меня парафинить! Напиши им в редакцию свой рецепт.

– Какой рецепт?

– «Отрезать голову неострым ножом. Опалить. Мозги пробланшировать. Положить на блюдо, прошпиговав нарезанными ушами. Лук не добавлять! Поставить в духовку на сорок семь минут при великом огне. Отрезанную голову посыпать майораном. Подавать к столу под католические гимны». Они шутят над тобой, пошути над ними!

– Ихняя критика уже отрезала мне голову, и не только отрезала, но и посыпала её майораном!

– Хватит! Хватит об этом! У меня в голове родилась небольшая, но прекрасная поэма. Хочешь услышать?

– Не надо ради Богов! Помилуй!

Число… Подпись… Ну как?

– Как всегда! А вот ещё подарок – «Ирен Кирикука – Ваш Депутат», – засмеялся Кропоткин, – Баба что ли?

– Похоже! Впридачу к Кирикуке кто-нибудь есть?

– Ешла Стриженная, Софа Обиженная!

– И всё? Негусто!

– Ах, ты гадина подколодная! Вспомнил! Знаю эту высохшую мумию! Гадина, в которой от женщины есть только половые органы определённой формы! А по сути это – зверь зверем! Никакой жалости к беднякам!

Как при столь высокой скорости летевшим удавалось рассмотреть все эти китайские лозунги, выполненные в разных размерах, разными гарнитурами, навсегда останется загадкой. Ещё более загадочно, как Гитболан разглядел внизу стены какую-то приписку углём, а он разглядел.

– Нерон, посмотри, – сказал он, – что там приписано?

В руках Нерона внезапно оказался гигантский флотский бинокль. Он придирчиво посмотрел в него, а потом и сказал:

– Там написано от руки: «Ваша демократия – говно!». И под надписью нарисована свастика. Опять в эту страну гадость двуглавая вернулась! Можете сами посмотреть, если не верите!

– Ты о ком? – полюбопытствовал Кропот, устремив на говорившего оратора влажные оленьи глаза.

– Что о ком?

– Ну, ты сказал «Двуглавая гадость»?

– О двухвостке! Не о свастике же! Не понятно, что ли? Реклама! Лавочники! Если они будут себя так вести, я рано или поздно отстегаю их многоголового дракона по медной заднице! Жаль, сейчас времени нет! – заюлил Нерон и, чтобы не продолжать, перевёл разговор совсем в другое русло. – Бдительность – наш рулевой! Я вам должен доложить, шеф, здесь не место, где живут ангелы! Вакханалия жульничеств недавно прокатилась по Сан Репе. Ушат воды, вылитый на головы обывателей раскрытием греческих секретов построения пирамид, с одной стороны заставил обывателей быть хитрее и предусмотрительнее, а с другой – заставил строителей пирамид быть ещё ушлее. Это естественно. Солдат всё глубже закапывается в землю, его враги делают всё более глубинные бомбы, пытаясь его достать из глубины, где он прячется. У них – конкуренция. Чем больше раковина у улитки, тем длиннее и крепче клюв птицы. Последняя модель, которая применялась здесь, меня очень рассмешила. В городе появилась фирма, которая стала рекламировать чудо – луковицы, выделяющие целебный сок жизни. Предлагалось, заплатив пятьдесят гренцыпуллеров в контору, получить кучу этих замечательных луковиц и дома прорастить их, а после сдать обратно для переработки. Бывшие крестьяне клевали и проращивали. Когда они спрашивали, что будут делать далее с проращенными луковицами, им предупредительно отвечали: «Они сок выделяют! Целебный! Будем давить!» И ужасающе пучили глаза, что, вероятно, и выражало всю мощь нового целебного сока.

– Я размышлял, насколько глупы обыватели, – подхватил Кропоткин, – Ведь ещё недавно большим конфузом кончилась история чудо-лекарства «Молодит», а трогладиты уже лезут в следующую афёру. Главное в этом деле для вора – выдумать какую-то интересную форму игры в отъём денег. Тогда всё идёт, как по маслу! Клиент прёт, как карась в грозу.