Виктория Ближевская - Спокойных дней не будет. Книга I. Не в этой жизни

– Сегодня такой солнечный день, – сквозь легкие помехи на линии донесся до него Сонин голос. – А ты с самого утра уже трудишься?

– Ты хочешь поговорить о погоде или о работе? – сурово спросил он, и она отложила яблоко и закусила губу, чтобы не расплакаться.

– Я не знаю, что сказать, милый.

– Ты довольна?

– Ох, Илюша, – забормотала она, заливаясь краской. – Ты хочешь знать?..

– Ты спятила, Софья! – рявкнул он, осознав двусмысленность своего вопроса. – Я спрашиваю о свадьбе, а не о том, как ты… как он…

– Боже мой, прости! – испугалась Соня и прижала похолодевшие пальцы к губам. – Конечно, о свадьбе! Все было замечательно! Просто великолепно! Ты все так прекрасно организовал! Ты все делаешь лучше всех!

– Не надо мне льстить!

– Никогда… – Она растерялась и окончательно расстроилась, а у него не было желания поддерживать и утешать. – Я не стала бы врать тебе.

– Ладно, – смягчился он. – Свадьбу провели. Какие планы на медовый месяц?

Соня смахнула с ресниц слезинку и пересказала ему свой разговор с мужем о деревне, в которую ее неожиданно потянуло разыгравшееся воображение.

– Ерунда! – сурово подытожил он. – Какая деревня? Какие куры и березки? Ты еще под корову с ведром заберись! В Италии дом готов к твоему приезду, а ты заделалась славянофилкой! Срочно на море. Забыла, как зимой три недели провалялась с бронхитом?

– Я поеду, поеду! Только мы сначала немного на Волге побудем, ладно? И Коля решил, что это хорошая идея.

Она ссылалась на мужа, но по привычке спрашивала разрешения у брата, в чьих разрешениях больше не нуждалась.

– А если я скажу «нет»?

Ему отчаянно захотелось спровоцировать ее, снова подчинить своей воле и посмотреть, что будет делать профессор с его послушной девочкой, как станет бороться с ним, которому столько лет принадлежали ее покорность и верность.

– Нет? – забормотала вконец запутавшаяся Соня. – Почему нет? Конечно, если ты настаиваешь…

– Пусть он решает, – усмехнулся Илья, удовлетворенный экспериментом. – Хочешь в деревню – езжай. На море тебе надо не ради развлечения. Надеюсь, это он понимает.

– Ты пошутил, а я испугалась! – выдохнула Соня и снова взялась за яблоко. – Ну, конечно, Коля все понимает, он же доктор.

– Он не по твоему профилю доктор, – ворчливо заметил Илья и свернул разговор. – Все, мне надо работать.

– Спасибо, что позвонил, Илюша.

Она уже собралась повесить трубку, когда он кашлянул и остановил ее.

– Соня, и вот еще что…

– Да, Илюша?

– Я не желаю знать подробностей. – Он грубо вернул ее к началу разговора. – Как ты проводишь с ним время, что он с тобой делает. Я понятно выражаюсь?

– Да я и не собиралась…

– Если возникнут проблемы, обращайся к Розе, к Марине, к психоаналитику, к кому угодно. По остальным вопросам можешь звонить, когда надо. Но все эти слезы, эти нежности… Я не хочу знать, как ты воплощаешь свои романтические бредни в жизнь!

– Да разве я могла бы… Мои мечты не имеют ничего общего с тем, что происходит.

– Я сказал, что не желаю ничего об этом знать!

– Ты и не узнаешь, если сам не попросишь, милый. Я слишком… привязана к тебе, Илюша.

– Не называй меня «милый»! Я тебе не милый! Я выдал тебя замуж, и на этом моя миссия окончена. Надеюсь, ты счастлива, и тебе хорошо.

– Конечно, хорошо, – дрожащим голосом согласилась Соня. – Не переживай за меня.

Он весь разговор ждал других слов, слез, упреков, обид, а она была спокойной и умиротворенной, может быть, даже счастливой. Такой, какой должна была быть в его объятиях. И он взъярился, как раненый бык, потому что в неуместных подробностях представил, как именно ей теперь хорошо.

– Ну, значит, ты наконец-то получила то, что хотела!

И не желая слышать ее растерянного «да», оборвал связь.

Через минуту, стерев слезы с лица, она вошла в спальню и присела на край кровати с расческой в руках.

– Моя идея насчет деревни ему не понравилась, но он сказал, что решать все равно нам с тобой. И еще, что теперь ты отвечаешь за меня. Все будет так, как мы с тобой захотим. Но я пообещала, что после деревни уеду на Сицилию хотя бы на месяц. Ты ведь поедешь со мной, правда?

– Не уверен, солнышко. – Николай знал, что работа не позволит ему отлучиться на такой долгий срок, но заранее огорчать ее не хотел. – Я, конечно, постараюсь.

Но Соня уже забыла об Италии, захваченная предстоящей поездкой в деревню.

– А как мы туда доберемся?

Она задала вопрос и, глядя в пространство, представила узкую тропинку, ведущую через просвеченный солнцем лес между высоких сосен.

– Сначала на теплоходе до Нижнего, а потом на маленьком катере прямо до нашей деревни.

– Туда ходит катер? – Соня вся засияла в предвкушении предстоящего приключения. – А когда мы сможем поехать? Завтра?

В расстегнутом вороте рубашки ему была видна полупрозрачная кожа и трогательная ямка между ключицами. Идея провести с Соней две недели вдвоем вдали от всех нравилась профессору все больше. Он уже успел позабыть все преимущества семейной жизни за время своей многолетней свободы, и это хорошо забытое «узнавание» наполнило его почти юношеским волнением. Соня накручивала на палец прядь волос и в такт своим мыслям качала головой, словно напевала какую-то мелодию. Николай поднял с пола забытую сорочку.

– Роза сегодня дает в нашу честь обед, – вспомнила она. – За нами в половине пятого придет машина. Ты ведь не откажешься поехать?

– Пусть будет обед. Только сначала я хочу еще немного побыть твоим мужем. – Николай ловко расстегнул одну за другой пуговицы и потянул рубашку назад за воротник. – Прямо сейчас.

– Подожди.

Она отстранилась. Ее потемневшие глаза проследили за медленно плывущей тучей с рваными краями, а губы дрогнули в попытке подавить торжествующую улыбку. Может быть, спросил он себя, она видит другое небо с облаками, похожими на стадо овец, слышит шум ветра в кронах деревьев, вдыхает запахи цветущих трав. И с неожиданной ясностью понял, что она никогда не сможет принадлежать ему так, как это было с другими женщинами. В самые хрупкие моменты вечности ему всегда будет казаться, что она не приближается, а отдаляется от него.

– Соня, – окликнул он, и она отогнала образ другого мужчины, обняла мужа за шею тонкими руками и опустила ресницы.

Профессор покосился в окно, где туча с рваными краями исчезла из оконного проема, освобождая яркий кусочек синего неба, и старинные часы над кроватью мелодичным боем сообщили хозяину, что до приезда машины осталось три с половиной часа.

Через пять дней после свадьбы Николай наблюдал утопающую в пыльной зелени Москву из окна машины, которая из аэропорта отвезла их сразу на Речной вокзал. Собственно, и теплохода он тоже толком не рассмотрел, потому что Соня все время теребила рукав его пиджака.