Наталья Бентанга - Принцип Солнца

Что должен сделать настоящий мужчина? Он должен построить дом, или замок, или хотя бы купить квартиру. Вокруг дома будет сад, в котором весной зацветут фруктовые деревья, а осенью дадут урожай. Женщина родит ему сына, который продолжит дело отца. А потом родит дочку, которая “будет любить его вечно”…

Дмитрий был “нормальным среднестатистическим мужчиной”. Он был хорошим юристом и научился зарабатывать неплохие деньги, а вот женщины у него не было. Это не значит, что не было женщин! Женщин было, и много; даже слишком. Его женщины не было. Вернее, она была, но не с ним.

…Он хотел ее всю свою жизнь. Он мечтал о ней с тех самых пор, когда увидел ее в первый раз, в раннем, уже совсем позабытом детстве. Он раздевал ее глазами всю свою юность. Он был самым счастливым пацаном Советского Союза, когда в десятом классе занимался с ней любовью на чердаке своей образцово-показательной школы. А когда он ушел в армию – она его предала. Нет, мир не перевернулся, но своим предательством она выбила почву у него из-под ног и столкнула в водоворот страстей, а он был молод. Ну, и понеслось… В двадцать семь лет он попробовал начать все с начала. Но новое предательство этой кудрявой ведьмы вновь толкнуло его туда, откуда он с таким трудом выбрался.

Теперь, чтобы найти свой обетованный берег, ему нужна была вера. Ни деньги, ни алкоголь, ни женщины не приносили настоящей радости. Он был грешен, и ему нужна была вера. Он попробовал найти эту веру в буддизме. Буддизм – лояльная религия, принимает всех заблудших.

Не столько постулаты буддизма, разобраться в которых у Дмитрия не хватало ни времени, ни терпения, сколько красота и достоинство горных вершин Тибета, дали надежду его душе. Поэтому-то он и летел в Тибет. Горы позвали его… Ему был тридцать один год. Он еще не построил свой дом, не соорудил поливальную систему в саду, потому что у него не было сада. И сына тоже не было… Но все это он мог еще успеть.

“Чем выше подняться, – думал Дима, – тем лучше. Может быть, тогда, она услышит меня? Демон моей души, вернее, демоница…” Он слышал легенду о демонице Тибета. Царь Сронцзангамбо построил на ее теле буддийские храмы, чтобы усмирить ее дикий нрав. Теперь это символ Тибета – демоница, обращенная в буддизм. Димка же сам на себя решил наложить оковы: “Что ж, попробую смирить себя буддизмом”.

Он добирался в Лхасу через Непал, потому что авиабилеты Катманду-Лхаса были намного дешевле, чем Пекин-Лхаса.

Несколько дней пробыл в Катманду: побродил по Дарбар-сквер [37] Дарбар-сквер – исторический центр Катманду. , обошел вокруг ступы Боуднатх, побывал в святилище бога Шивы в индуистском храмовом комплексе Пашупатинатх (правда ортодоксы-шиваисты внутрь его не пустили), посетил Обезьяний Храм, пообедал и поужинал в нескольких кафешках города…

Аполлон предупредил Диму, что любуясь на панораму Катманду с холма Обезьяньего храма, надо быть очень осторожным в свои желаниях. С буддисткой точки зрения, Сваямбунатх настолько удачно расположен, что все пожелания, произнесенные здесь, имеют свойство усиливаться в тринадцать миллиардов раз!

Потом Дмитрий полетел в Лхасу – столицу Тибета. Во время перелета было ясная и солнечная погода, и он увидел высочайшие вершины мира [38] Эверест – 8848 м, Макала – 8463 м, Лхотце – 8516 м. : Эверест, Макалу и Лхотце, возвышающиеся над облаками…

Ночью, в гостинице Лхасы, которая находится на высоте 3650 метров, Димку “накрыла” горная болезнь. Наш герой, будучи физически неплохо подготовленным, этого никак не ожидал. Он побрел на ресепшн, и там познакомился с немцем Отто, который помог ему справиться с головной болью. Дима плохо знал английский, зато почти свободно говорил по-немецки. Отто оказался ученым-тибетологом и буддистом, и ехал изучать какие-то рукописи в монастырь, расположенный недалеко от озера Манасаровар. “Наверное, это то, что мне нужно”, – решил Дмитрий и попросил Отто взять его с собой…

Пока Отто готовился к “монастырскому заточению”, он предложил Диме прокатиться по Лхасе и ближайшим окрестностям, на джипе-внедорожнике, с китайским гидом-КГБэшником Максом. И джип, и КГБэшника Отто предоставило Китайское министерство культуры и туризма. Дима отказываться не стал, тем более что без китайского “сопровождающего” иностранцам по Тибету передвигаться запрещено.

Сначала они посетили дворец Потала, который был построен в XVII веке для V далай-ламы. – Загадочную Поталу часто окружает туман, – сказал Макс. Дима очень удивился, так как не ожидал услышать подобных слов от представителя организации, стараниями которой святыни Тибетского буддизма стали культурными достопримечательностями Китая. – Но самый мистический вид на Поталу открывается ночью…

Потом Макс познакомил его с Норбу Линкой – летней резиденцией далай-лам, расположенной в трех километрах от Лхасы. Во дворцах были очень старые лестницы – лестницы с “агрессивным наклоном”, как назвал их Дима, и кучи пыльного реквизита.

Ночью, во время очередного приступа горной болезни, Дмитрий вышел прогуляться и добрел до Поталы. Он стоял на берегу озера, смотрел на отражение дворца в воде и думал: “Вверху – реальный дворец, внизу – реальность зыбкая. Вот так и моя жизнь: жизнь внешняя и жизнь внутренняя, словно айсберг. И не поймешь, какая из них важнее…”

С храмом Джоканг [39] Храм Джоканг находится в Лхасе. Дима знакомился самостоятельно. Храм был совсем старым, построенным еще Сронцзангамбо в VII веке…

Мистическая атмосфера буддистских храмов произвела на героя впечатление. Воздух в них наполнен смесью горького запаха масла и сладкого аромата ладана. Колонны раскрашены яркими рисунками. Статуи богов закутаны в парчу и шелк. Кругом азиатское барокко орнаментов. Монахи бьют в барабаны и тарелки, звенят в колокольчики, дудят в длинные и короткие рожки. Верующие кланяются перед алтарями и статуями богов и зажигают сотни традиционных светильников в молельнях. Зачем?

Во мраке тибетских храмов, свет, исходящий от свечей, зачастую, является единственной подсветкой для статуй богов на алтарях. Люди освещают статуи богов, а боги дарят свет людям. Внутренний свет…

Дима поднялся на верхнюю площадку-крышу Джоканга. Позолоченные шпили, драконы и птицы, две газели и колесо – символы тибетского буддизма. Вокруг раскинулись горы. Отдельной скалой на фоне гор гордо стояла тринадцатиэтажная Потала. Вдаль по небу неслись белые облака…

Потом Дима сидел на крыше здания, в кафе, на площади Баркор и наблюдал за шумящим внизу рынком. Площадь заволокло дымом от можжевеловых веток. Там внизу, приехавшие со всех концов Тибета паломники, молились, ходили кругами вокруг монастыря, перебирали четки и звенели молитвенными погремушками…