Александр Чиненков - Возвращение домой. Повести и рассказы

********************************************************

Тревога оказалась ложной. Это вернулся Сева с захваченным на мосту немцем. Боец схватил за ворот шинели пленника и, крепко выругавшись, швырнул его к ногам командира.

– Кто ты? – спросил у немца Сергей Петрович. – Номер части и название подразделения?

– Найн… найн! – замотал головой пленник. – Гитлер капут! Гитлер…

– А ну заткнись, падла! – рыкнул на него Сева и легонько пнул под дых.

– Не понимает он ни хрена по-нашему, Петрович, – процедил сквозь зубы лихой боец, намериваясь пнуть немца в живот ещё раз. – Я его сразу срисовал, когда к мосту крался. Стоит, падла, курит, будто у себя дома. У меня аж все закипело внутри. Он, значит, курит, а я тихохонько на огонёк крадусь.

Боец замолчал, подумав, что его «доклад» не интересен командиру.

– Чего же ты ему докурить не дал? – спросил командир, усмехаясь.

– Не дал, – улыбнулся Сева. – Я вынырнул из кустов у него под носом и сказал: «Хенде хох!».

– А он что, сразу руки кверху поднял? – спросил кто-то из бойцов.

– Какой там… Он оторопел, а сигарета запрыгала в губах, будто барабанная палочка.

Сева подбоченился:

– Шмайсер давай, сказал я ему, а он ни в какую! Уразумел, подлюга, что вляпался по самое «не хочу». Тогда я и зарядил ему кулаком в грызло. Этот и не пикнул совсем. Только он рухнул на землю, как второй фриц подошёл. Но с тем я уже даже не разговаривал, звезданул промеж «рог» и… Как только он на землю грохнулся, ножом добил.

Пленный зашевелился и что-то сказал на немецком языке.

– Фролов? – позвал командир бойца, взятого на задание в качестве переводчика. – Спроси у этого «крестоносца», чего он там лопочет?

– Я слышал его слова, – ответил боец, подходя ближе. – Он спрашивает, кто мы – армейцы или партизаны?

– Скажи ему, что не его сейчас время вопросы задавать, – приказал командир. – Спроси, кто он есть такой и с какой целью их отряд на мост прибыл?

Фролов перевёл пленному вопрос командира, а когда тот дрожащим голосом дал ответ, сообщил:

– Он говорит, что служит в сапёрном батальоне. А к мосту их не для охраны прислали. Чтобы дорогу за мостом разминировать и для отступающей дивизии путь освободить!

– Вот значит как, – задумался командир. – Теперь мне ясно становится, почему фрицы, отступая, мост не уничтожили и охрану сняли.

– Почему? – спросил Дмитрий, опередив остальных.

– Да они ловушку нашим войскам готовили, – ответил командир. – Наши мост переходят, развивают наступление и как раз на минные поля попадают! А там, за полями то бишь, я больше чем уверен, ещё страшнее сюрпризы ждут!

Он повернулся к переводчику:

– Спроси-ка у него, Василий, как много мин фрицы в землю уложили?

Пленный нервно завозился на месте, но ответил. Фролов перевел:

– Километров по пять, по обе стороны дороги. Дорогу тоже заминировали основательно. Сразу за минными полями дзоты, а уже за ними танки и артиллерия. Немцы ждут крупное наступление с этой стороны.

– Что и требовалось доказать, – подвёл черту командир, но, подумав, снова обратился к переводчику: – Спроси, сколько фрицев на мост прибыло.

– Восемнадцать, – ответил боец, переговорив с пленником.

– Теперь уже шестнадцать, – пошутил Сева. – Одного я прирезал, а второго… Петрович, а этого куда? – он указал на захваченного немца. – Балласт нам не нужен, так ведь?

– Отведи в лес, раздень догола и к дереву привяжи покрепче, – ответил командир задумчиво.

– А может, того, нож в грудь и…

– Ты будто не в милиции служил Сева, а блатной из лагеря, – посмотрел на него с осуждением командир. – Ну? Чего тебе сделал этот заморыш? Он не эсэсовец и не полицай. Поди ремесленник или пивовар, силком в армию призванный…

Фролов тут же обспросил пленного относительно его гражданской специальности и доложил:

– Сапожник он из Дрездена. В армию всего два месяца назад призвали.

– Вот видишь, а ты жизни его лишить хотел, – посмотрел укоризненно на Севу командир. – Он не только набедокурить не успел, а даже пороху не понюхал!

– Айда, пролетарий, – Сева схватил пленного за ворот и поволок в кусты. – Всю ночь комаров нагишом кормить будешь. А они у нас не такие, как у вас в Германии. Наши комары падлы злющие. Они тебя так, тихо «по-семейному» сожрут!

********************************************************

Близился рассвет. Бойцы подходили к мосту короткими перебежками.

Немцы уже нервничали. Они бегали по мосту туда—сюда, громко выкрикивая имена пропавших: «Ганс?! Мартин?!».

Под мостом журчала вода. Пенилась, наталкиваясь на опоры. Берега реки в утреннем полумраке казались безжизненными. Неподалёку от моста на другом берегу стоял бревенчатый домишко.

Два немецких солдата с автоматами наизготовку подошли к краю моста. Они внимательно всматривались в темноту. А когда, ослабив бдительность, подошли друг к другу, из кустов выскочили Висков и Сумкин. Немцы не успели даже схватиться за оружие, как бойцы набросились на них. Несколько взмахов рук, и немцы уже обмякли и повалились на настил.

– Живо переодеваемся, – прошептал Дмитрий, вытирая окровавленное лезвие ножа о пятнистую непромокаемую шинель убитого врага.

Нападение длилось миг. Бойцы снова скрылись в кустах, куда затащили и убитых. А минуту спустя по мосту снова шли два «немца». Шинели, каски, сапоги, автоматы на груди… На вид всё в порядке. «Немцы» доходят до середины моста и останавливаются. Держа автоматы наизготовку, они не сводят глаз с другого берега.

Командир с остальными бойцами переплывали на другой берег под мостом. Одежду и автоматы они оставили на берегу, но ножи крепко держали в зубах.

У моста, около бревенчатого домика, стали собираться немецкие солдаты. Они, видимо, только что закончили разминирование дороги, а теперь готовились встретить отступающие части дивизии.

Немцы оживлённо переговаривались и недоверчиво посматривали на мост, казавшийся им шатким и ненадёжным. Командир подплыл к последней опоре и прижался к ней. Переводчик так же обхватил столб руками и, не дожидаясь вопроса, зашептал в ухо командира содержание разговора немцев:

– Мост им не нравится, Петрович. Они уже пролезли под ним, но зарядов не нашли, а наших подпилов из-за темноты не заметили…

– Хоть то отрадно, – прошептал командир и сделал знак пловцам продолжить движение.

Немцы с берега окликнули стоявших на мосту Севу и Дмитрия, принимая их за своих. Бойцы, не поняв ни слова, лишь помахали им руками. Тогда немцы снова закричали им, требуя, чтобы они возвращались. Но бойцы снова не поняли ни слова и «приветливо» замахали руками.

Их поведение насторожило немцев, и они вскинули автоматы.

Тогда Сева и Дмитрий открыли по ним огонь, падая на настил. Завязалась перестрелка.