Эля Джикирба - Лиловый рай. Книга третья

– Ты хотел что-то сказать.

– Да. Я сейчас понял, что мне противопоказаны визиты сюда в ситуациях, подобных сегодняшней.

– Не понял.

– Я нанёс визит в твой дом, ну, не нанёс, а просто вломился к тебе без приглашения, а потом сидел тут всю ночь в вашей славной компании.

– И что?

– А то, что мне нельзя так поступать.

– Интересно, почему?

– А потому, что и вы, и всё, что с вами связано, – часть другой жизни. И главный офис той, другой жизни – не здесь, у тебя дома, а на острове. И смешивать две такие разные жизни – это приближать момент выбора, а в том, что когда-то он наступит, я с некоторых пор перестал сомневаться. Прошлое не отпускает меня, а я ещё и сознательно помогаю ему затянуть меня в свои сети.

– Вот оно что.

– Не говори больше ничего. Я знаю, что ты скажешь. Да, я думаю только о себе. Да, я законченная эгоцентрическая скотина. Да, всё остаётся по-прежнему. Майкл у себя, и общаетесь вы только на острове. Пока, во всяком случае, будет так. Счастливого Рождества, парни. Рад был пообщаться.

Стив вернулся домой, когда мглистое зимнее небо обрело ровный светло-серый цвет, а на дорожках парков, невзирая на праздник, уже появились одержимые бегом люди.

Он зашёл в холл, шумно играя с радостно встретившими его псами. Возня с животными разбудила прикорнувшую на расположенной справа от входа обитой китайским шёлком банкетке Маршу. Бледная, с тёмными кругами под глазами, она успела распустить сложную причёску и переодеться в ночной халат-кимоно, но не смыла макияж, отчего кожа на её лице выглядела несвежей.

Стив приветствовал её, шутливо взяв под козырёк.

– Мне жаль, дорогая, что я разбудил тебя. Не знал, что ты перенесла в холл нашу спальню.

– Я никуда не поеду с тобой, Стивен Гордон Дженкинс. И я не разговариваю с тобой. Спасибо за Рождество, – холодно сказала Марша и, демонстративно отвернувшись от него, пошла в направлении широченной, выполненной со скульптурным изяществом лестницы, ведущей на второй этаж.

– На здоровье, сладкая, – крикнул ей в спину Стив. – У нас свободная страна. Не хочешь – как хочешь.

– Фигляр, – не оборачиваясь, сказала она.

– Стерва, – кривя лицо, буркнул Стив.

Но они, конечно, поехали и даже улыбались друг другу в аэропорту, когда влились в общую весёлую компанию близких подруг Марши, во главе которых стояла веселушка Скинни.

Имидж прежде всего. Не правда ли, Марша? Тем более что Стив вновь, как и в прежние времена, сделал всё, чтобы загладить перед тобой свою вину, включая бурную ночь любви накануне. Видит бог, она заставила его долго уговаривать себя, зато поездка оказалась удачной как никогда.

Любовь по ночам, аромат поданного на серебряном подносе кофе, совместные занятия йогой, прогулки по окрестностям. Он, фонтанирующий шутками. Её сдержанные улыбки в ответ.

Глядя на родителей, расслабились и дети. Мелисса прекратила ссориться по пустякам со своим парнем и вспыхивать, как спичка, по любому поводу, а Тед наладил отношения со Сьюз, и она даже прилетела в Европу следом за ними.

Да, всё шло хорошо как никогда до того самого телефонного разговора, когда Стиву сообщили, что Майкл сбежал.

У Майкла и в мыслях не было сбегать, и, возможно, именно поэтому охрана и прошляпила его во время очередного выхода в город. В тот день была ужасная погода, с неба сыпал мокрый снег, с Гудзона тянуло промозглым, стылым ветром, хотелось спать или смотреть кино по кабелю, но Майкл всё же решил «прошвырнуться», как он сам выразился, по центру и попутно посетить FAO Schwarz.

– Чего ржёте? – меланхолично поинтересовался он у посмеивающихся над его выбором охранников. – Мне там кое-что нужно.

– Памперсы, – загоготал один из них.

– И молочко в бутылочках, – подхватил второй.

– И слюнявчик не забудь, – посоветовал третий.

– Смейтесь-смейтесь, – отбивался Майкл. – Это вам памперсы нужны, придурки.

– Гы-гы-гы-гы…

Нагруженные деревянными скульптурами-болванками для раскраски вручную, ради которых Майкл и пришёл в магазин, куда наведывался регулярно просто потому, что там была комфортная для него атмосфера, они уже двинулись по направлению к выходу, когда толстый Джош из штата Иллинойс издал свой фирменный боевой клич.

Мама Барбара до такой степени гордилась умением семилетнего Джоша издавать громкие звуки, что привела сына на телевизионный конкурс «Кто громче всех крикнет», несмотря на то что возраст участников начинался от шестнадцати лет. И сильно возмущалась, когда Джоша не допустили из-за возрастных ограничений, и даже обратилась с жалобой в суд.

Судья счёл, что организаторы конкурса обязаны возместить моральный ущерб, нанесённый юному дарованию отказом в участии, поэтому Джошу и досталась оплаченная полностью поездка в Нью-Йорк на рождественские каникулы.

Джош вовсе не собирался кричать в магазине, но так уж сложились обстоятельства, что он всё же не сдержался и закричал «Й-е-х-х-х-у-у-у-у-у!!!», когда увидел настоящий индейский вигвам, а подле него – живого индейца в полном боевом облачении.

Клич Джоша вызвал у посетителей, включая нескольких заплакавших от испуга детей, состояние, близкое к панике, и заставил обернуться в его сторону всех, кто находился в магазине, – и продавцов, и посетителей, и парней из охраны Майкла.

Не обернулась лишь мама Барбара. Подумаешь – крикнул. Джош и не так может.

Когда Майкл, тоже обернувшийся на орущего Джоша, заметил, что парни смотрят в другую от него сторону, он как раз собирался покинуть магазин. Ничего личного, как говорят в таких случаях. И парни из низового звена агентства тут были ни при чём, и конкретной цели сбежать в конкретное место у Майкла не было, и жилось ему по-любому лучше, чем раньше, хотя бы потому, что уже не так страшно было ходить по улицам.

Но он всё равно удрал, как только понял, что у него есть несколько секунд, чтобы добежать до двери, ведущей в служебную часть магазина, и остаться при этом незамеченным.

Пробраться же на выход, а затем покинуть территорию с видом спешащего по срочному делу работника было для него почти плёвым делом.

Парни искали Майкла везде. И по всем этажам, и на той самой территории, через которую он сбежал, сначала сами, затем, быстро перестав надеяться на собственные силы, с помощью других. Когда просмотрели записи с видеокамеры, обнаружили промелькнувший в направлении подсобной двери силуэт, а следом получили и эсэмэску, в которой Майкл просил не беспокоиться и обещал вернуться, как только найдёт подходящие памперсы.

Он так и написал.

«Не держите на меня зла, парни. Вернусь, когда найду подходящие памперсы».