Надежда Ладоньщикова - Цветок кактуса. Рассказы

И Виточка пыталась представить себя огородником. Не могло же ее совсем не быть в те времена!

Сидя в залитом светом классе – когда только началась школа, Виточка тоже смотрела на детей, учительницу, парты, цветы, белые фартуки и думала – вот и до школы она уже была, но никто этого не знает, совсем никто. Для них она только-только появилась тут – и что они вообще понимают, и о чем говорить с ними? Она ведь уже так долго жила на свете до этого Первого сентября.

Уроки учить ей было не нужно – ее уже научили и читать, и писать и считать. Оставалось только скучать и рассматривать все вокруг. Чем она была, когда ее не было, Виточку уже почти не волновало – к этому вопросу она еще вернется через десятилетие-полтора, а может, и позже.

Ей сказали, что у нее взрослый почерк, что пишет она грамотно, и выставили ее тетрадку с сочинением на тему осени на шкаф на видное место.

Она опять что-то другое. Все учились читать и писать, а Виточка никак не могла понять, как надо записывать примеры по математике в столбик, и все время упорно записывала из в строчку, получая за это четверки вместо пятерок – но понять не могла. Только разве это важно – ведь вчера дома их собака родила сразу девять щенков! Собака была необыкновенная – она увязалась за Виточкой во дворе и два дня жила на коврике у двери – пришлось взять собаку к себе. Собака провожала Виточку в школу и встречала у порога – вместе с дедом. Этой собаке совсем не нужен был ошейник – она тоже была не просто собакой, а все понимала – как Виточка.

Учитывая, что в доме жило еще и два кота, все происходящее в школе казалось совсем не важным.

*

Время осени летело быстро – по дороге из школы Виточка рассказывала деду, как станет космонавтом и полетит, когда вырастет, на другую планету, а иногда, вспоминая, что могла быть в старые времена тоже огородником, собирала по дороге семена шафрана – чтоб посадить их в палисаднике. И, идя потом на музыку, они с дедом громко распевали песни – прямо на улице, и по дороге домой тоже. И было невероятно весело – как будто они оба дети. Дед гордился подарком судьбы в виде Виточки и совсем не стеснялся прохожих – ведь в молодости он пел и плясал в самодеятельном студенческом ансамбле – и много рассказывал об этом Виточке. Все зрители иногда не расходились до утра – все смотрели и слушали их выступления.

Случалось, что дед вдруг начинал громко и выразительно:

– «Унылая пора! Очей очарованье!..» Вот так надо писать – чтоб ни одного слова лишнего не было – заменишь слово – и уже не то совсем стихотворение. Вот умел же Пушкин писать так, что каждое слово – оно что-то значило.

Виточке, наоборот, мечталось лететь в космос. Как становятся космонавтами, она не знала, и слушала деда, думая о чем-то своем. И собирала семена шафрана.

Никто не знает, когда именно осень переходит в зиму – она длится, длится и длится – каким-то долгим, темным, скучным временем, пока однажды все не замечают, что зима уже пришла – особенно, когда выпадает снег.

Особенно, когда наступают новогодние праздники.

Они с бабушкой решили сделать костюм Красной шапочки, и вдвоем шили его всю ночь – как всегда, перед самым Новым годом, как будто другого времени не было. Виточка помогала кроить, но сочиняли костюм вместе.

Как же без маскарадного костюма на праздник Нового Года!

Только Виточка не знала, кто такая Красная Шапочка. Или не знала до недавнего времени.

Дети нарядили себя в зайчиков, ёжиков, медведиков, снежинок и клоунов – а некоторые – в героев мультфильмов.

Что такое мультфильмы, Виточка узнала от детей в школе – как-то все еще не привыкла к телевизору.

Дети пришли из детских садов, они говорили о чем-то совсем непонятном для Виточки, умели писать примеры по математике в столбик и слушаться учительницу.

А Виточка пришла в школу почему-то из военкомата. Но это отдельная история.

Дело в том, что в детский сад Виточка отказалась ходить наотрез еще в раннем детсадовском возрасте, и в первые и единственные проведенные там два дня выла так, что ее легче было оставить дома.

В последний год перед школой Виточку просто не с кем было оставить, и она ходила с бабушкой на работу, а бабушка была врачом.

В военкомате было намного лучше, чем в детском саду – во-первых, можно было целый день, не отвлекаясь, учиться вязать на спицах, восторженно демонстрируя результаты медсестре Вале и тут же распуская связанное.

Валя была очень красивая – Виточка впервые увидела такую юбку, такую прическу – прямо как у ее тети, которая приезжала иногда с другой планеты, все время красила ногти и потом, к великому расстройству Виточки, уезжала обратно.

Валя рассматривала связанное Виточкой внимательно – то хвалила, то замечала недостатки. Виточка сидела тихо в углу и вязала непонятно что, но для Вали.

А однажды попыталась написать рассказ – про домашних котов, которые у них жили. Но рассказ получился совсем не интересным – писать было про котов нечего. И Виточка продолжила вязать непонятно что. Потом бабушка складывала бумаги в стол, красила губы, и они с Виточкой шли домой. И все соседи хвалили Виточкино платье – совсем не то, в котором можно рыться в песочнице и лазить по деревьям. И от этого она чувствовала себя взрослой и важной, и планировала, когда вырастет, обязательно работать именно в военкомате – но не знала, как быть с тем, что ей непременно надо было стать космонавтом и полететь на другую планету.

Ей было совершенно непонятно, о чем говорили дети в школе. Телевизор у них появился совсем недавно – не из-за дороговизны, а потому, что никому не было дела до телевизора, и никто не замечал, что его нет. Появившийся телевизор шипел, как чужой кот с рогами и не хотел ни с кем разговаривать – его долго упрашивали, шепча что-то в расположенные на задней крышке ручки, и, наконец, добились от него человеческих слов. И все, что Виточке запомнилось, была Алла Пугачева и кино «Тихий Дон», в котором особенно понравилось окончание – ревела даже Виточка.

И почему-то никто не смотрел мультики.

Мультики – ведь это что-то ненастоящее, а значит, не интересное. Зайцы не разговаривают, а медведи не бывают в штанах – Виточке совсем не нравились мультики.

*

Виточкина семья была огромна – настолько огромна, что иногда хотелось смотреть в небо и думать, что где-то там есть маленький уютный домишко, на крошечной планете – и во дворе этого домишки растут цветы – много цветов, прямо как у них на даче.

На дачу надо было долго ехать на автобусе, затем долго идти пешком – а дорога поднималась вверх, и можно было смотреть, как внизу раскинулся на природе какой-то поселок – и как спокойно и светло прорастает весной трава, распускаются на деревьях листья, бродит вокруг озерца домашняя птица, коровы и козы.