Дарья Щедрина - Собирая свет по каплям. Коллекция удивительных историй

– Не важно! Закон для всех один. Или попробуем оформить инвалидность по состоянию здоровья. Тогда будет пособие по инвалидности.

Псих, решил про себя Фархад и замолчал.

***

Но на следующий день к нему в спальню Михайловна привела докторшу в белом медицинском халате. Молодая тетка долго его слушала трубочкой, мяла его живот, стучала ребром ладони по коленкам, сгибала и разгибала его полумертвые ноги. Фархад молчал.

– Нужно будет показать его узким специалистам, – произнесла докторша, обращаясь к Михайловне, словно Фархад был неодушевленным предметом, – В первую очередь неврологу и хирургу. Я выпишу лекарства, лечить начинать лучше сразу. А потом специалисты назначат свое лечение.

Фархад пропустил слова докторши мимо ушей, как будто они не имели к нему никакого отношения, но спустя час его вызвали в кабинет заведующей. Фархад, повиснув на костылях, с усилием волоча тряпичные ноги, добрался до кабинета. Там его ждали Наталья Ивановна и мальчик Женя.

– Фархад, – сказала фифа, взглянув на него миндалевидными, красиво подведенными глазами из-за стекол очков, – вот лекарство, которое вам прописал доктор.

Она протянула ему какую-то коробочку, разрисованную яркими полосками, и бумажку, видимо рецепт.

– Принимать по одной таблетке 3 раза в день, после еды. Запомнили? – добавила она участливо.

Фархад ничего не понял и как-то автоматически взял яркую коробочку в руки.

– Идите, Фархад. После обеда не забудьте принять лекарство.

Фархад молча повернулся на костылях и пошел к двери. Открывая дверь кабинета, он боковым зрением заметил, как фифа, порывшись в своей сумке, достает кошелек и вытаскивает оттуда деньги.

– Сколько, Евгений Александрович, вы заплатили за лекарство? – тихо, почти шепотом, спросила она, словно не хотела, чтобы Фархад ее услышал.

– Двести восемьдесят девять рублей – Четко ответил мальчик Женя.

Несколько купюр и горстка мелочи перекочевали из кошелька Натальи Ивановны в ладонь юриста прежде, чем Фархад закрыл за собой дверь. Этот жест обескуражил его. Он постоял несколько секунд пытаясь понять, почему фифа с лакированными ногтями из своего кошелька оплачивает лекарства для него, если знает, что он не сможет вернуть ей деньги, по причине полного их отсутствия? Но не смог найти объяснение. Видимо, у них, у дураков, своя логика. И поковылял дальше по коридору в столовую принимать лекарство из яркой коробочки.

***

Утром ненавистный вертухай Игорь Петрович и мальчик Женя отвезли молчаливого Фархада на личном автомобиле Игоря Петровича в поликлинику. Мальчик Женя несколько часов водил калеку по кабинетам от одного специалиста к другому, то униженно умоляя других пациентов пропустить их без очереди, то споря и требуя, а то и жалуясь администрации поликлиники. Он сам помогал врачам и медсестрам раздевать-одевать больного, водил на обследования, дожидался, когда оформят все нужные документы, словно это был его близкий родственник. А ненавистный вертухай терпеливо ждал в машине.

После посещения поликлиники Фархад три дня отлеживался, медленно приходя в себя. Ему назначили уколы, и теперь каждый день из поликлиники приходила молоденькая медсестра, почти девочка, быстро делала болючий укол и убегала, словно боялась этого странного молчаливого человека. А Михайловна принесла ему новые костыли, легкие, удобные, из какого-то особого металла.

– Это от мужа остались. – словно извиняясь, произнесла Михайловна, – Он уже год как умер (царство ему небесное!), а хорошая вещь лежит. А чего, думаю, лежит без дела? Пусть другому человеку пользу приносит.

От уколов в ногах вроде как силы прибавилось, а с новыми костылями передвигаться по коридору стало значительно легче. Теперь Фархад не проводил целый день, лежа в кровати от завтрака до обеда, и от обеда до ужина, а ходил смотреть телевизор, что стоял в большом просторном холле, иногда брал какую-нибудь книгу с полки книжного шкафа и листал ее. Читать он не любил, но полистать книжку было приятно, особенно если в ней были картинки. Пару раз в неделю приходила молодая женщина – психолог и проводила с местными уродами коллективные занятия. Фархад из любопытства присутствовал. Глядя на психологиню, он понял, что еще не всех дураков в славной ночлежке пересчитал. Странная тетка рассаживала местных обитателей в кружок и заводила с ними душеспасительные беседы. Фархад в беседах не участвовал, только наблюдал со стороны, молча удивляясь или посмеиваясь.

***

Он уже начал привыкать к такой жизни, когда, месяца два спустя к нему подошел мальчик Женя и протянул ему странный предмет: цветной пластмассовый прямоугольник.

– Фархад, – сказал мальчик, – невзирая на трудности, мы все-таки оформили вам пособие по инвалидности. Теперь каждый месяц вам будут переводить деньги вот на эту банковскую карту. Пойдемте, сходим к банкомату через дорогу, я научу вас пользоваться картой. А документы об инвалидности у Натальи Ивановны в кабинете.

Фархад стоял, тяжело опираясь на костыли, и тупо смотрел на карточку в своих руках.

– Пойдемте! Банкомат находится всего в пятидесяти метрах отсюда, – потянул его за рукав мальчик Женя.

– Зачем мне это? – спросил Фархад.

– Как зачем? Теперь у вас будут свои деньги. На всякие нужды, на лекарства. Разве вам не нужны деньги?

Фархад задумался. Он собирался умирать, а зачем деньги умирающему? Он держал в руках карточку, и в глубине его души поднималась злость. Злость на мальчика Женю, на пособие по инвалидности, на весь этот дом, полный ненормальных людей. Маленький пластмассовый прямоугольник огнем жёг ему руку. Фархад с отчаянием понял, что умереть спокойно теперь не получится.

– Пошли! – зло произнес он и, стуча костылями, направился к выходу из ночлежки.

Мальчик Женя долго и терпеливо обучал Фархада пользоваться банкоматом. Фархад даже немного повредничал, прикинувшись совсем тупым, хотя почти сразу понял, как обращаться с банковской картой. Он все ждал, что сопливый юнец не выдержит и сорвется на глупого инвалида, но не дождался.

– Давайте снимем какую-то сумму – предложил Женя, – Сколько вы хотите снять?

– Двести восемьдесят девять рублей – не задумываясь, ответил Фархад.

– Банкомат выдает только круглые суммы. Пусть будет триста рублей. – И нажал кнопку. Из щели автомата выскочили три хрустящие купюры.

Фархад забрал деньги и, процедив сквозь зубы «Спасибо», вернулся в ночлежку. Он расположился в старом продавленном кресле в холле, прислонив костыли к подлокотнику, и растерянно вертел в руках банковскую карточку. Он осторожно проводил кончиками пальцев по закругленным углам, по выбитым на гладкой поверхности цифрам и буквам, словно слепой, изучающий текст, написанный азбукой Брайля, и чувствовал себя динозавром, доисторическим ящером, неизвестно как оказавшемся в 21-м веке. И все в этом мире было для него чужим, незнакомым и непонятным. Наталья Ивановна, проходя мимо, даже замедлила шаг и затаила дыхание, чтобы не помешать, не нарушить то важное, что происходило в душе Фархада, внутренним чутьем уловив значимость момента. Уж очень необычным было выражение лица ее подопечного. Взгляд черных восточных глаз был устремлен куда-то сквозь пространство и время, и казалось, что в его душе рушились и возрождались из пепла неведомые миры.