Александра Эсперанса - Танец под запретом

Но как можно было быть таким садистом и даже пары фраз не сказать Юне, хотя бы из уважения к тому, что между ними уже было?!

К сожалению, впоследствии оказалось, что этому человеку было абсолютно всё равно на то, что думали и чувствовали другие. Через некоторое время Густаво и его землячка поцеловались. Да, прямо там за столом.

Что чувствовала в тот момент Юна, и какое количество чувств она испытывала, невозможно было передать словами!

Стыд – оттого, что все из этой компании, кроме бразильянок, знали, что между ней и Густаво уже что-то было;

Сочувствие со стороны всех этих лиц било по самолюбию Юны. Она ощущала себя какой-то лишней, потому что так не должно было произойти, по крайней мере, на её глазах!

Обиду: так некрасиво и невоспитанно, на самом деле, поступали немногие мужчины.

И именно тот, который был с Юной и который казался ей таким хорошим, когда уговаривал её поехать с ним, который обещал своим же друзьям не обижать её и не разбивать ей сердце, который, в конце концов, влюбил её в себя… и этот мужчина так поступил! На глазах у всех, повергнув их в шок своим поступком.

Жоао и Маурисио настолько этого не ожидали, что даже не представляли, что можно и нужно было сказать Юне в тот момент. Никто не знал.

Юна стояла, раскрыв рот. От отчаяния, позора и унижения она даже не знала, что ей делать, и как вообще реагировать на ситуацию, в которой она, да, и, наверное, многие другие девушки, просто никогда не были, потому что так можно было бы поступить, наверное, с самой плохой женщиной, с женщиной-изменщицей, мстя ей за что-то, что она совершила. Но за что такое получила Юна? Ведь она не относилась к категории таких женщин и ничего плохого ему не сделала.

Уже к моменту их второй встречи (как раз вот к этому вечеру) она готова была быть только с ним. И какое оскорбление она получила в ответ!

Вечеринка заканчивалась, а всё это до сих пор не укладывалось ни у кого в голове.

Наступило утро, и все потихоньку собирались выходить на улицу, чтобы ловить такси и ехать домой. Они были разбиты на парочки и должны были ехать в одно и то же место – в тот дом, в котором уже побывала Юна, и в который, как она думала, должна была уехать и в это утро вместо бразильянки.

Какая же глупая немая сцена её ожидала: уже пойманное такси, около которого стоят Жоао с Леной, Густаво с бразильянкой и Маурисио с Викторией (она была его подругой), а также Юна – одна, без пары и пока ещё без такси, которое она до последнего не заказывала, попросту не веря в происходящее и надеющаяся на то, что всё ещё поменяется в последний момент. Но пришло время прощаться, и Густаво вместе с той девушкой сели в машину первыми.

Юна попрощалась со всеми остальными, и Виктория, с которой Юна познакомилась в этот вечер, которая оказалась такой душевной и понимающей девушкой и которая искренне переживала за всю эту ситуацию, чуть ли не заплакала вместе с Юной. Но деваться было некуда, и Юне пришлось позвонить в такси и прождать его минут двадцать, гуляя около заведения, пока оно не приехало.

Нет, пока она не плакала. Она пребывала в шоковом облегчении от принятия безысходной для неё ситуации. Вскоре машина подъехала, она села, и слёзы моментально полились огромными дождевыми каплями из её глаз – слёзы боли от несправедливости, слёзы облегчения, слёзы отчаяния, слёзы борьбы…

В этот же день, после клуба, ей нужно было идти утром на работу, и оставалось всего несколько часов для того, чтобы хоть чуть-чуть поспать и морально прийти в себя. Но это было непросто: ведь тот шок, который она испытала ночью от сложившейся ситуации, пока не отпускал её.

Однако ей стало легче от осознания того, что Густаво оказался ужасным человеком, и надежда на продолжение отношений с ним была разрушена, и вроде бы даже и разум уже осознавал ужасные качества этого мужчины, но всё равно ей было обидно и мерзко от сложившейся именно таким образом ситуации.

После пары часов сна она проснулась и сразу разрыдалась: слишком отчётливо ещё раз перед её глазами предстала картина несправедливости прошлой ночи и этого утра, которое явилось её завершением. Но она решила отвлечься от всего этого и стала собираться на работу.

В течение дня она несколько раз разговаривала с подругами, которые знали об этой ситуации и которые, так же, как и она, пришли в шок от той наглости, которую продемонстрировал Густаво (это при том, что в России он находился всего месяц и ещё должен был пребывать в сумасшедшем состоянии от красоты русских девушек, а не разбрасываться ими так вот просто).

Видимо, его ужасный характер невозможно было искоренить ничем, и даже красота девушек на него так сильно не влияла. А, может, тоска по родине была уже настолько сильной, что родственная бразильская душа в виде той девушки, ставшей его вечерне-утренней спутницей в тот день, и подтолкнула его на такой некрасивый поступок по отношению к Юне.

Была среда, и оставалось всего два дня до вечера пятницы и, соответственно, до следующей вечеринки.

На следующее мероприятие Юне хотелось прийти независимой и спокойной, сделав вид, что та ситуация её уже абсолютно не волнует, и что она давно готова двигаться дальше.

Наступил долгожданный вечер новой пятницы, и как-то так сложилось, что Юна не захотела в тот день заморачиваться на одежде и причёске, чтобы идти в клуб. Ко всему прочему, она была человеком настроения, и, даже если она что-то планировала заранее, в день самого события она могла поменять своё решение.

Даже за час или несколько минут до начала какого-то мероприятия, если душа её уже к нему не лежала, она могла отменить его.

Она всегда была искренней перед самой собой, и никакие устои или правила общества не могли её заставить действовать так или иначе, если она того не хотела.

Так же произошло и в ту пятницу. Немного отойдя от ситуации, произошедшей в ночь со вторника на среду, и долго думая, хотела или не хотела она идти на вечеринку, в последний момент она всё-таки решила сходить ненадолго потанцевать. Не из-за Густаво, а просто так. У ребят она даже не узнавала, будет он там сегодня или нет.

Быстро сделав хвост, одев рваные джинсы и чёрную футболку, что было совсем несвойственным для Юны – носить такую одежду, так как обычно она носила платья, юбочки и каблучки, а волосы любила распускать, так как от резинок или заколок у неё болела голова, и они ей не нравились, она направилась в «Лос Диаблос».

Зайдя в клуб, она сразу увидела его, сидящего в противоположной от входа части, в самом конце зала и за тем же столиком, около которого они танцевали в первый раз. Его испепеляющий взгляд вновь набросился на неё и больше не отпускал.