Мария Залевская - О чём молчат рыбы?

– Это что такое? – удивилась я.

– В общем, эти фотки и ключи я ночью стянула из кабинеты Юлианы, – заговорщицким шепотом поведала Светка, забирая у меня кулёк.

– Что?! – воскликнула я.

– Тихо! – зашипела Светка, оглядываясь по сторонам.

– Но как? – поразилась я. – И зачем?

– Как зачем! Чтобы лучше разобраться в происходящем вокруг! Окно она в свою директорскую прикрыла, но не заперла. Я убедилась, что рядом никого нет – и потихоньку залезла. Да они на столе лежали, я схватила и выскочила обратно.

– С ума что ли сошла? Это же уголовное дело! – Я не могла поверить, что Светка вот так запросто украла вещи директора турбазы.

– Да какое дело, – отмахнулась она. – Как взяла, так и верну! Одолжила, считай.

– Тебя могли поймать – это ты понимаешь?

– Кто бы меня поймал? Три часа ночи! Охранника поблизости не было.

– Но зачем тебе эти ключи и фото?

– Ключи – на всякий случай, надеюсь, они от ее кабинета, я сегодня дубликат сделаю и верну. Мало ли что.

– Какое еще мало ли что?! Слушай, меня в это дело не втягивай. Я приехала отдыхать, а не в детектива играться. Если тебе так интересно, занимайся этим сама.

– Ну и не надо, – надулась Светка. – Но ты бы фотки сначала посмотрела! Пойдём ко мне.

Любопытство взяло верх над разумом и я поплелась со Светкой в их номер. Постель была аккуратно застелена, на тумбочке стояли чистые стаканы, на столике пару женских журналов и черный дорогой ноутбук. На постели лежал маленький бирюзовый нетбук, видимо, Светкин.

Я вытащила из пакета фотографии. На трёх из них была Юлиана, директор турбазы, в объятиях с красивым темноволосым парнем. На четвёртой неизвестный фотограф запечатлел Бориса в тот момент, когда он видит эту сцену. На пятом фото Борис обнимает покойную Милену, а на последнем все четверо весело улыбаются, судя по всему, находясь на палубе какого-то судна.

– Я же говорила: тебе понравится, – подмигнула мне Светка.

Но мне не понравилось. Мне вообще сложно описать ощущения, когда смотришь чужие фотографии. Ещё и украденные. Пусть и не тобой. В таком случае интерес как-то вытесняется стыдом.

– Фото и фото, – ответила я, аккуратно помещая их обратно в конверт.

– Как? – возмутилась Светка. – Они же подтверждают наши догадки по поводу убийства!

В этот момент я наткнулась взглядом на прозрачный пеньюар и настроение отчего-то совсем испортилось

– Свет, я, кажется, уже объяснила, как к этому отношусь. Кстати, ты бы вернула фото и ключи на место.

– Ладно, потом поговорим, – пробормотала Светка, задумавшись о чем-то своем, собрала всё в пакет и тщательно запрятало на дно чемодана.

– Чтоб Витька не нашёл, – пояснила она. – А то башку открутит.

И правильно сделает. И я бы открутила. Моя нетерпимость к людям, раздражительность по отношению к глупости человеческой – еще один фактор отсутствия у меня друзей.

Витя с Костей играли в пляжный футбол. Мы немного позагорали, а затем плавно переместились в беседку, где царил приятный тенёк и, к нашему удивлению, не было людей. Устроились на лавочках и наблюдали, как ребята вместе с другими парнями гоняют по песку мяч. Светка наконец-то перестала надоедать мне своими детективными версиями раскрытия убийства девушки, и мне удалось расслабиться. Кажется, я даже задремала, прислонившись к витой стенке беседки.

Проснулась от того, что Костя гладил меня по голове. Уже смеркалось, начинали жужжать комары.

– Слушай, а мы ведь крем от комаров так и не купили, – пробормотала я, потягиваясь. – Нужно сегодня обязательно купить.

– Купим, милая, – поцеловал меня Костя. – А сейчас пойдём на ужин, соня, еще успеваем.

После ужина мы договорились погулять, но перед этим Костя отправился в магазин за кремом от комаров. А я решила пока почитать книгу, купленную перед поездкой, но стоило мне удобно примоститься с нею в кресле, как в дверь постучали. Деньги что ли забыл? Я удивилась и пошла открывать.

Но за дверью стоял не Костя, а Виктор. Высокий, загоревший почти до чёрного, в одних только джинсах. Футболка была перекинута через голое плечо. Я невольно засмотрелась.

– Привет, – поздоровался он.

– Привет, – я невольно моргнула и спешно перевела взгляд на его глаза.

– Мне Костя нужен.

– Он только что вышел, вы разве не столкнулись? – удивилась я.

– Нет, – Виктор, как всегда, был крайне лаконичен.

– Что-то срочное?

– Не очень. Он скоро вернётся?

– Да, – я немного поколебалась и отошла от прохода. – Если хочешь, можешь подождать его здесь.

Виктор вошёл, оставляя за собой еле слышный запах хвои. По-хозяйски сел в кресло, осмотрелся.

Как назло, на соседнем стуле предательски висел мой бюстгальтер. Я почти всё время была в купальнике, поэтому обычное бельё особым спросом не пользовалась. Я покраснела, постаралась с как можно более невозмутимым видом подойти к креслу и забрать лифчик, переложив в шкаф. Виктор молча следил за моими манипуляциями. Вскоре, на счастье, в дверь постучали. Ну вот и Костя. Я подскочила и отправилась открывать.

– Ты красивая, – прозвучало мне в спину.

Я вздрогнула и обернулась, не доходя до двери. Виктор смотрел на меня серьёзно, с какой-то дичинкой в глазах. Без той глупой улыбки, которой обычно сопровождаются пошлые комплименты. Это был не комплимент.

В дверь постучали снова.

– Соскучилась? – Костя трактовал моё выражение лица по-своему и с порога впился в меня губами, крепко прижимая к себе.

Мне не сразу удалось отстраниться. Я разозлилась.

– К тебе пришли, Костя!

– Кто? – удивился он и тут же увидел Виктора. Тот был уже в футболке и стоял неподалеку, с интересом наблюдая над нами.

– Привет. Ты не узнавал у директорши, деньги не возвращают, если съезжать?

– Привет, нет, пока не узнавал, дай Бог, утрясётся всё.

– Ясно. Я в бар собираюсь, футбол сегодня. Компанию не составишь?

– Прости, мужик, мы с Сашкой уже договорились погулять. Давай в другой раз.

– Ну, на нет и суда нет, – Виктор попрощался и ушёл.

Море было немного взволнованным. Серо-зеленые волны становились всё темнее с наступлением вечера. По берегу ходила женщина, которая при помощи палочки-шпажки собирала мусор и водоросли в объёмный пакет. Так вот в чем секрет идеальной чистоты пляжа. Песок остыл и мягко укутывал ступни в прохладу. Мы шли с Костей за руку, постепенно переходя на сырую кромку у самой воды. Тёплые волны то и дело наползали на ноги. По берегу ползали маленькие крабики. Мы разговаривали обо всём на свете. Не было такой темы, на которую я бы не могла поговорить с Костей, не было такого переживания, которым не могла бы поделиться. Слушая его негромкие спокойные рассказы – неважно, о чем: о работе, родителях, планах – мне всегда было хорошо и уютно. Мне казалось, что так и должно быть для создания гармоничной семьи: взаимопонимание и взаимопроникновение. Мы редко ссорились, Костя почти всегда шёл на уступки и поддерживал мои решения. Сложно ругаться с человеком, который смотрит на тебя с такой нежностью. Даже когда ты кричишь на него и называешь самыми плохими словами. В нем не было фанатизма по отношению ко мне, не было сумасшедшего обожания. Была любовь. Спокойная, чистая, крепкая. Он говорил мне об этом не сильно часто, мы вообще редко затрагивали тему собственных чувств. Я это знала. Чувствовала. Любовь – чувствуется. Это вообще такое понятие, что глупо писать или говорить о нём, пытаясь объяснить. Она многогранна, и у всех проявляется по-разному. Мы любим жён или мужей, сыновей и дочек, пап и мам, сестёр и братьев, друзей и подруг, собак и кошек. Мы любим свои хобби, увлечения, занятия. Мы любим свои дома, машины, дачи. Всё это приходит в разном возрасте и проявляется у каждого по-разному.