Вася Дикий - Хозяин

– Давай поиграем в шахматы, – предложил он и чмокнул свою наложницу в щеку.

Она с радостью согласилась, хотя ее мнение значения не имело. Лина всегда играла белыми – хозяину нравилось давать ей фору. Иллюзия, что первый ход имеет большое значение, заводила бедняжку в тупик, и всякий раз она оказывалась в проигрыше. Первые партии были похожи на игру кошки с мышкой, у Лины не оставалось шансов на победу. В школьные годы она мало практиковалась и совершенно не понимала, как можно продумывать ходы заранее. Она действовала ситуативно и неизменно получала мат. Но со временем Лина стала следить за игрой соперника, не просто чтобы съесть очередную фигуру, попав при этом в хитроумную ловушку, а понять его логику и стратегию.

Когда Лина выиграла впервые, шахматная доска с фигурами полетела ей в лицо. Второй раз случился лишь несколько месяцев спустя. И теперь слоны с ферзями оказались у нее совершенно в ином место. Третьего раза не последовало. Впредь, видя выигрышную ситуацию, Лина осознанно делала ошибочный ход. Поначалу от страха наказания, а затем поняв свое место. Ей нравилось, как хозяин улыбался, когда выигрывал. Он тут же чувствовал себя победителем и властелином мира. А для Лины он таковым и являлся.

Конечно, так было не всегда. После того, как Лина поняла, что смерть ей не грозит, впрочем, как и свобода, у нее появились силы и время на размышления, кои увенчались выводами о том, что у хозяина комплекс неполноценности, раз, чтобы быть с девушкой, ему приходится ее воровать и насиловать. Умные книжки и телевизионные ток-шоу сделали свое дело – Лина решила, что видит своего неполноценного повелителя насквозь.

– Ты просто ничтожество! – кричала она. – Наверное, никто тебя не уважает, начальство ни в грош не ставит, а ты ему жопу лижешь! Поэтому тебе и нужна девочка для битья, перед которой будешь красоваться и заставлять себя уважать! А без всего этого ты никому не нужен! Но знаешь что? Ты и так не нужен! Как бы ты надо мной ни издевался, я всегда буду считать тебя говном и жалким хлюпиком!

Хозяин молча выслушал истеричную тираду, подошел к Лине, въехал ей кулаком по лицу и спокойно произнес:

– Дура ты.

После чего оставил ее думать над своим поведением, закрыв холодильник, морозильную камеру и дверцы кухонных шкафов на замок. Он не приходил к ней пять дней, в течение которых Лина ничего не ела и уже вспоминала их первый ужин как нечто хорошее и желанное.

Да, она готова была есть с пола, с его ног, с чего угодно, и когда хозяин наконец решил посетить ее вновь, она даже не сопротивлялась тому, что он макал свое достоинство в майонез и предлагал ей облизать его, наслаждаясь покорностью и унижением своей строптивой подопечной.

– Вот так бы всегда, – потрепал он ее по щеке, когда дело подошло к логическому завершению.

Лина все еще не наелась и жадно смотрела на тару с остатками майонеза.

– Ешь, – засмеялся хозяин, увидев голодные глаза девушки. – Заслужила.

Та набросилась на банку и начала выгребать белую субстанцию руками, потом перевернула над головой и постучала по донышку, чтобы ни капли содержимого не пропало даром. В другое время ее бы уже вывернуло от такого обилия жирной пищи, но после пяти дней на воде Лина просто обезумела и теперь пожирала обычный майонез, словно пищу богов. Потом, конечно, ей было плохо, тошнило и крутило живот. Но в тот момент Лина испытала самое настоящее наслаждение. Наслаждение, о котором успела позабыть за время, проведенное в этой темнице.

Хозяин выиграл и на этот раз и снова явил Лине свою ослепительную улыбку. Ее забавляло, как при этом шевелились его усы, а глаза превращались в узкие щелочки, в которых блестело солнце, чей свет долгие годы не касался Лининого взора. Хозяин сильно изменился с первого дня их знакомства: возмужал, отрастил бороду, усы и знатную шевелюру. Но для Лины это его ничуть не старило и никак не портило. Хозяин продолжал быть аккуратен, следил за собой и не давал поводов уличить себя в пренебрежении внешностью. Перемену стиля он объяснял познанием высшей истины, которая гласила, что мужчина не должен бороться супротив своего естества, брея бороду каждый день, а обязан покориться Божьему Замыслу и дать волю растительности на лице. Он глубоко ударился в религию и даже устроил красный угол в Лининой каморке, чтобы она могла благодарить Создателя за своего Хозяина.

Лина была некрещеной, и это сильно расстраивало скоропостижно уверовавшего мужчину. Он долго ломал голову над тем, как исправить положение вещей, но никак не мог найти верного решения. Хозяин понимал, что приглашать священника сюда – полный абсурд, ведь тот раскроет его «маленькую» тайну, и все пойдет прахом. В конце концов он понял, что не может оставить Лину без Божьей Благодати, и договорился с попом из местной церквушки, что тот придет провести обряд крещения на дому. Невзирая на занятость, священнослужитель мигом согласился, стоило ему услышать о крупном пожертвовании, которое пообещал клиент, не забыв упомянуть, что батюшка сам сможет отнести денежку в храм.

– Но это должно остаться между нами, – сказал мужчина.

Батюшка возражать не стал. Не имев намерения доносить пожертвование до церкви, он мысленно огласил его конечным пунктом назначения собственный карман. После службы священнослужитель отправился на запланированное мероприятие и никому об этом не сказал. Он встретился с заказчиком недалеко от леса. Тот уверял, что так будет сподручнее, а иначе священник заплутает.

Хозяин привел гостя в дом и пригласил спуститься в подвал, сообщив, что именно там находится человек, которого нужно крестить. Батюшке это не понравилось, но обещанная мзда была слишком велика, чтобы ею пренебречь.

Подвал был завален коробками и прочим барахлом, которое нужно и не очень в хозяйстве.

– И где же он? – спросил священник.

– Дальше, – ответил мужчина.

Он принялся отодвигать крышку погреба, в котором обычно хранят картошку.

Поп помялся, но последовал дальше.

В погребе и правда лежала картошка, и ничего больше. Мужчина принялся ворочать грязные мешки, и вскоре освободил одну из стен невысокого погреба, в которую была вмонтирована маленькая дверца.

– Нам сюда, – мужчина открыл ее и пропустил вперед с опаской озирающегося священнослужителя.

За дверью было еще темнее, чем в погребе, но вскоре хозяин нащупал выключатель, и помещение озарилось тусклым светом настенных светильников.

– Идите за мной.

Священник последовал дальше, стараясь не думать о самом страшном. Ему было не по себе, но он надеялся неплохо заработать, да и боялся оскорбить заказчика своими подозрениями.

После лестницы, ведущей вниз, начинался узкий коридор, расходившийся на несколько веток. Мужчины миновали развилку, свернув в крайний правый поворот, и подошли к металлической двери, у которой висел небольшой экран. Владелец сего странного помещения включил экранчик, и на нем появилось изображение комнаты. Там на кровати сидела женщина. Хозяин достал ключи и открыл три замка, запиравших тяжелую дверь.