Иван Сохатов - Технология любви

Это был, что называется, дедушкин автомобиль. Дедушка разбирался в автомобилях плохо. Зять его понимал тоже немного: восьмая модель Жигулей, на которой он подъехал к гаражу, бренчала клапанами и щёлкала промятой подвеской. Оба – типичные автолюбители, обожающие поездки на дачу.

Антикоррозийное покрытие кузова не было сделано. От сквозного гниения машину спасло только то, что она никогда не эксплуатировалась зимой, а стояла в гараже, пол которого, видимо по соображениям экономии, не залит бетоном, а засыпан гравием. По такому покрытию неудобно ходить, но оно не дает влаги. На цементном полу, за двадцать с лишком лет, машина превратилась бы в сплошное сито. Я видел такие машины: сверху заводская краска в полном порядке, а снизу металл висит клочьями.

Купил я это средство передвижения сразу, как только увидел старый техпаспорт: ещё книжечкой, а не запаянный в пластик, и двадцать пять печатей – ровным столбиком и точно по клеточкам, одна к другой – свидетельство ежегодного и своевременного прохождения техосмотра. До этого мне такие чудесные паспорта видеть не приходилось.

Салон автомобиля украшали чехлы из весёленькой бязи с жёлтыми подсолнухами на сером фоне. Вклад бабушки. Чувствовалась рука, набитая на наволочках и занавесках. Автомобиль напоминал оранжерею. Безвкусица была того уровня, который вызывает восхищение. Мне неоднократно делали за эти чехлы комплименты. На женскую часть моей клиентуры они производили впечатление. Я даже постирал их однажды.

Для автомобиля, прошедшего всего шестьдесят тысяч километров, он был удивительно запушен. Саллингблоки переднего правого рычага дедушка раздолбал до звона. Срочной замены требовала и верхняя шаровая опора. Дедушка, видимо, как отъезжал от дома, так и пёр до самой дачи правыми колёсами по обочине дороги, позволяя всем себя обгонять.

Через месяц эксплуатации отказало втягивающее реле стартёра, но произошло это исключительно удачно: на пандусе приёмного покоя больницы, куда я подвёз больную женщину и её мужа. В нашем равнинном городе не много наклонных плоскостей, по которым можно скатиться и с наката завести мотор. Господь отблагодарил меня таким способом, за то, что я с больной женщины не запросил много. Я приехал к себе и прямо у дома снял стартер. Реле имело жалкий вид: крышка была разбита и, кое-как стянута проволокой с какими-то подкладками из резины. Крепление гофра, воздушного фильтра держалось на одном болте и тёрлось о крышку реле, что не способствовало его сохранности.

На полке заднего стекла автомобиля я нашёл уголок с листами писчей бумаги, исписанной ровным почерком – каждая буковка отдельно и чётко проставлена. Это были дедушкины конспекты статей из журнала «За рулём» и какие-то самостоятельные разработки. Дедушка конструировал систему зажигания. Идея сводилась к тому, чтобы сделать искру многоступенчатой. Каждая вспышка должна была включать в себя несколько микро-вспышек.

Конспектировал дедушка и статьи о покраске кузова и борьбе с жучками. Он собирался покрасить свой автомобиль ещё раз, впрок, чтобы не ржавел, но идея за сложностью своей реализации не была осуществлена.

Почти неделю я провёл под автомобилем, прежде чем он был готов к работе, но усилия себя оправдали. Первый же выезд привёл меня в хорошее расположение духа, несмотря на то, что мой заработок был незначителен. Позже я понял, что он был попросту мал, но тогда он мне показался вполне приемлемым.

Для таких, как я, таксисты не враги. Понятное дело – они нас не любят. Какие-то деньги мы отбираем у них. Но столкновений с ними почти не бывает: у нас разные ниши. Их тарифы выше. Солидного клиента это не остановит, а мишура всякая их не интересует. С нами ездят те, кто попроще. Такси теперь радиофицированы. У многих мобильные телефоны. Водители собираются на определённых местах, в отстое, ожидая вызова. Лишь однажды я был участником некоего противостояния. Голосовала женщина, а мужчина в этот момент хлопнул дверцей раскрашенной рекламой таксопарка «Волги». Когда они сели в мой автомобиль, таксист сдал назад и загородил мне дорогу. Мужчина выругался, вышел, встал между моим капотом и его багажником, махнул мне рукой, показывая, чтобы я ехал. Я выехал во второй ряд. Мужчина быстро сел ко мне и мы поехали. Они не сошлись в цене: таксист просил шестьсот рублей – я поехал за триста.

Извозные, подобные мне, заметны сразу. Потрёпанный автомобиль – чаще всего «Жигули», реже «Волги» или «Москвичи» – в новом кузове, но встречаются и старые угловатики

Раньше в поисках клиента таксисты неторопливо катили вдоль тротуара. Времена изменились. Неторопливые возрастные дядечки сошли с пробега. Сейчас извозные летят по улицам чуть ли не на предельной скорости, не давая возможности себя обогнать, прижимая и подрезая конкурента. В центре города чуть зазеваешься, и к поднявшему руку пешеходу со всех сторон бросается несколько автомобилей. Как шакалы на жертву. Нередко, пока договариваешься с клиентом о цене и маршруте, за тобой останавливается одна, а то и две машины, ждут – вдруг ты почему-либо откажешься ехать. Такой хвост верный признак того, что в городе работы мало.

Извозом занимаются разные люди – вполне приличные и полная шантрапа. Несколько раз у Технологического Института я встречал розовощёкого мужчину, солидностью внешности он более подходил для директорского кресла. Он вёл себя достойно – смиренно дожидался подвыпившего клиента. И одет он был не как те, кто живёт с руля: вместо простоватой курточки, не привлекающей внимание отчаянных людей, на нём была приличная дублёнка.

Многие подхватывают пассажира попутно, возвращаясь с работы, или выезжают вечером на пару часов. У них, как правило, хорошие ухоженные машины. «Жена из дома выгнала, чтобы не мешал с любовником по телефону болтать», – сказал как-то про них, не без злости за отнимаемую работу, Никита. С наступлением ночи они пропадают. Среди них встречаются и люди в галстуках.

Но у тех, кто едет за рублём, машины попроще. Кузовной ремонт не делается вообще или делается кое-как – лишь слегка выправляют вмятины. Многие меняют элементы кузова и не красят их. Так и ездят пока не поржавеют. На фоне всё большего количества иномарок, такие машины бросаются в глаза.

Наши, питерские, ещё соблюдают приличия: что-то подкрасят, подклеят эпоксидной смолой, обольют замененное крыло или дверь грунтом. Джигиты из южных республик ничего не стесняются. Как люди садятся в такие машины? Желание поскорее добраться куда-то пересиливает инстинкт самосохранения. Но не только машины выглядят плохо, и водители в излюбленных тренировочных штанах, грязных свитерах и пахучих кроссовках – экзотическое зрелище. Многие имеют вид заспанный и предельно усталый: не спят, как следует, по нескольку ночей кряду. Прикорнут на часок за рулём того же автомобиля и дальше в путь на поиск нового простофили. Тяжёлые аварии происходят именно с ними.