Виктор Уськов - Коротенькие рассказики. Том 1

И вот – рак. Жаль, если не успею приготовиться. Надо бы хоть как-то вещи продать, что ли – ведь все уйдет куда попало, разве что раздать родственникам…

А впрочем, что жалеть: сдохнешь – ничего не надо, не я первый, не я последний. Это живым все надо. Жаль, что много не успел. Да и пожить для себя толком не успел… Впрочем, и все ведь так…

Я стал вспоминать других умерших близких и очень знакомых. «Что странно, – мысленно анализировал я, – часто бывает, что человек погибает именно тогда, когда становится можно пожить да порадоваться, при каких-то успехах, особенно материальных.

Ну что ж, умирать – так умирать. От судьбы, как говорится, не уйдешь, поболею, сколько-то протяну как-нибудь… Как другие… Но через пару дней мне стало легче, рвота стала проходить, я начал понемногу есть. Но почувствовал боль под ребром, отдавалась она в левом боку.

«Так ведь это с печенью что-то, а вовсе не рак желудка! Так вот чего надо было лечить!» – подумал я.

Вероятно, у меня было какое-то отравление. Я начал вспоминать, как выпил где-то рюмку коньяку, а это оказался вовсе не коньяк, а какая-то гадость. После запил кисло-ядовитым соком.

«Точно, отравление, – немного воспрянув духом, рассуждал я, – надо теперь лечить печень, а не желудок. От печени так сразу не умирают».

Настроение стало подниматься, появилась надежда на выздоровление. Значит, еще поживу сколько-то!

Я сходил в больницу. Дали проглотить что-то типа резиновой трубки. Дали рецепт на лекарства от печени, прощупали живот. Вроде все хорошо. «Теперь возьмусь за себя. К черту курение, острую пищу, да и вообще, что попало и как попало есть не буду. Если чего-то захочется вредного, то съем чуть-чуть.

Ну вот, а я уж совсем хотел богу душу отдать. Нет, я еще поживу!..

Так первый раз в жизни я по-настоящему готов был умереть.

Старость – она приходит к человеку постепенно, потихоньку, исподволь, как осень. Недаром старость человека часто называют осенью.

Все, наверное, замечали, как после жаркого лета становится все холоднее и холоднее: утренние зори, холодные росы, чаще дожди. Не заметили, как пожелтела березка под окном, а уже краснеет на опушке осинник.

Так и человек. Вдруг обнаружит однажды в зеркале заботливые морщинки на лбу, у глаз. «Все, появились морщины», – скажет про себя или вслух. Но знает, что до старости еще далеко-о!

Дальше постепенно, но неизбежно приходят болезни – все чаще болит поясница или желудок. Нет уже той свежести по утрам…

Вот так однажды обнаруживает человек признаки надвигающейся старости – морщины, седину, болезни. А ведь он еще даже не на пенсии!

Всему свое время, повторяют все, но быстро об этом забывают. Между тем, и правда – каждому овощу свое время. И рыба ловится тогда, когда и должна.

В лес за грибами, когда уж время их прошло, отправился я осенью в бабье лето. Вспомнил, что много было нынче грибов, год урожайный.

И вернулся пустой из леса. Ну как же так? Ведь столько было грибов!

Подумал – и сказал себе: «Нет – всему свое время! И грибам время, и ягодам, и любви время, и смерти».

Я ехал домой в совсем пустом вагоне поезда. Со мной в купе ехала только одна маленькая, полненькая девушка. А я тогда только что женился.

Девушка позволила себя целовать. Рассказывала про старшую сестру, передовую работницу, в газете была ее фотография и коротко о ней: что живут они без отца и матери, вдвоем с младшей сестрой.

Видно было, что я этой девушке очень нравлюсь, и она готова отдаться мне. Я перебрался на ее полку. Ну и, конечно, сна не было, хотя была глубокая ночь…

Но я побоялся последствий, тогда было очень строго. По ней было видно, что она еще ни разу не целована. И я не сделал ей ничего плохого.

Вспоминала ли она меня потом, помнила ли? Возможно, я больше пожалел Настю – свою молодую жену. Конечно, я и сам сильно увлекся, чуть не потерял голову и вполне мог рискнуть уехать с ней в неизвестность. Но, повторяюсь, побоялся последствий.

Так что извини меня, дорогая. Видит бог, как говорится, но тогда, в то время, я любил тебя. А по вагону без конца взад-вперед ходила проводница…

Звали ее Любой. Я приехал домой на зимние каникулы. Шло как раз отчетное собрание. Выступили, высказались почти все, кроме нас, конечно. Ладно, что нас не выгнали! Я для них был чужой, а Люба недавно начала работать.

Мы понравились друг другу, познакомились. Оказалось, она старше меня на год. Я тоже был на третьем курсе. Оба мы были молодые, я немного повыше ее, хотя и невелик ростом, а она – полненькая брюнетка. В общем, пара, да и только!

Заговорили мы о житье-бытье.

– Ты что закончила?

– Да вот, после десятилетки пошла в агрономический на факультет «курица», – она улыбнулась, показав маленькие зубки.

– А мне вот еще год надо было учиться, но я пошел в музыкальное училище.

– Ну, так вы молодец. А меня вот направили в ваш колхоз, руководить двумя женщинами – они ухаживают за птицами, а я яйца собираю. – Она опять показала два ряда мелких зубов…

Люба немного стеснялась своей профессии. Ну как же! Я-то ведь музыкант! Но мне важно было, что Люба простая деревенская девчонка, ничем не избалована, как некоторые городские.

Мне нужно было завтра ехать, каникулы у меня заканчивались. И я уехал в надежде, что Люба дождется меня. Где она еще возьмет музыканта? Мы договорились, что писать друг другу не будем.

– Я скоро приеду на летние каникулы.

– Ну и ладно.

– Но учти, мы сделаем свадьбу небольшую…

Она промолчала. Ранней весной я узнал от родственников, что моя Люба умерла.

– Как?! – не выдержал я.

– Да очень просто. Заразилась куриной болезнью. Куриц всех сожгли вместе с курятником. А она умерла в больнице. Вот и все…

Скажу только, что это было шестьдесят лет назад.

Осень в человеческом понимании ассоциируется с плохой погодой, холодом, слякотью – и, думается, справедливо.

Но мы все также помним «…в багрец и в золото одетые леса, в их сенях ветра шум и свежее дыханье, и мглой волнистою покрыты небеса»… А я скажу еще: солнца, солнца много, холодного осеннего солнца. Это признаки осени. Это осень гуляет, празднует, так же как люди гуляют свои любимые праздники после утомительных будничных трудов.

Вот, наверное, за что многие из нас больше всего любят осень, а не только за запах первого выпеченного хлеба, за обилие осенних даров природы.

Утром, случайно включив радио, я услышал информацию ТАСС: указы, приказы нового правительства по случаю будто бы болезни Президента. Читал их Янаев.