Элена Томсетт - Гражина. Серия «Закованные в броню»

Запрокинув голову, Эвелина внимательно смотрела на него.

– Доверьтесь мне, Луи. Мне надо знать.

Тогда он наклонился к ней с седла, чтобы лучше видеть выражение ее лица и негромко ответил:

– Под именем пани Валевской впервые появилась при венгерском дворе тридцать пять лет назад моя покойная мать, Алиция Острожская.

Наутро следующего дня Эвелина влетела в дом Радзивиллов в начале восьмого утра, уверенная в том, что Эльжбета, которая обычно вставала очень рано, уже на ногах, а она хотела поговорить именно с ней.

Беспрепятственно пройдя через приемную залу, где не было никого и еще даже не были раскрыты шторы, она быстро шла по коридору в направлении спальни Эльжбеты. Эвелина точно знала, что Карла Радзивилла в Кракове не было, стало быть, шанс потревожить супругов был ничтожно мал. Их долгие дружеские отношения с Эльжбетой позволяли обеим молодым женщинам появляться в домах друг друга без предупреждения в любое время суток.

Эвелина уже подходила к спальне, как внезапно услышала из малой гостиной, примыкавшей к спальне Эльжбеты, доносившиеся оттуда голоса, в том числе, голос Эльжбеты. Эвелина остановилась, помедлила, потом подошла ближе к двери и, прежде чем толкнуть ее и войти в приемную, на минуту прислушалась к тому, что говорилось.

– Я согласна с Эльжбетой, – услышала она голос пани Валевской. – Мы должны предупредить девочку. Если она собирается в Вильну, и будет жить в одном доме с Лусией, ей угрожает серьезная опасность. Я видела их вчера на королевском приеме. Луи не сводил с нее глаз, он несомненно, все еще влюблен в свою жену, а это значит, что Эвелина в опасности. Вспомните, что случилось в Остроленке в прошлый раз!

– Но, дорогая, – послышался незнакомый Эвелине мужской голос, в котором слышался ярко выраженный литовский акцент. – Герцогине тогда было гораздо легче справиться со своей жертвой. Все эти тайны, окутывающие отношения с Лайошем и рождение Луи, делали многих могущественных людей нервными и подозрительными, и она просто воспользовалась этим. Кроме того, мать имела большое влияние на сына.

Эвелина услышала тихий смешок пани Валевской.

– Ты заблуждаешься, Рем. Луи, несомненно, любит Эвелину, а жена всегда роднее матери. Я уверена, что она очень много значит для него. Более того, эта девочка просто невероятно красива, у нее трезвая голова и твердый характер, и она непременно привлечет внимание Лусии. Мне нравится Эвелина, я сама выбрала ее в жены Луи. Она – дочь моей лучшей подруги. Девочке и так уже пришлось немало пережить, я не хочу, чтобы она пострадала от рук Лусии.

– Как ты можешь ей помочь? – все так же рассудительно спросил мужчина. – Ты сама до сих пор в опасности.

– Если я расскажу ей, что тогда случилось в Остроленке, и почему, – задумчиво произнесла пани Валевская, – она будет иметь представление о том, что ее ожидает. Она будет предупреждена. Кроме того, мы уже послали ей Хаски.

Эвелина вздрогнула. Хаски! Ее ставший уже довольно большим сторожевой пес редкой породы, сильно похожий на волка, необычной серо-серебристой масти, сильный, умный и преданный. Подарок могущественного наместника Литвы, князя Ремгольда, который она получила год назад, перед самым рождением Даниэля в Вязьме. Кто бы ни были эти люди, именно они послали ей Хаски! Она должна выяснить, что происходит!

Она решительно толкнула дверь и вошла в малую приемную. Первое, что она увидела, был сидевший в кресле лицом к двери крепкий шестидесятилетний мужчина с темными длинными волосами, собранными в хвост на затылке. Он повернул по направлению к Эвелине голову, и она увидела знакомое всей Литве жесткое, смуглое обветренное лицо с темными пронзительными глазами – лицо бывшего наместника великого князя в Жемайтии, князя Ремгольда. Рядом с ним, в кресле слева, сидела одетая в открытое темно-синее платье с кружевами, с алмазной диадемой в волосах и ниткой крупных алмазов на шее, словно не успевшая переодеться после торжественного приема в Вавеле, пани Валевская. Эльжбета Радзивилл стояла у камина с младшим ребенком на руках. Полуторагодовалая Барбара, положив головку на плечо матери, мирно дремала, убаюканная приглушенными голосами присутствующих в зале людей.

При появлении Эвелины пани Валевская вскочила на ноги, в то время как Эльжбета и князь Ремгольд остались на своих местах. Темные пронзительные глаза князя Ремгольда обратились к Эвелине, и ей на минуту стало не по себе, столько силы и властности было в его взгляде.

– Вот и красавица Гражина! – медленно произнес он, и тут же живо добавил: – Подслушивали, барышня?

– Конечно, да, ваша светлость, – сказала Эвелина, приходя в себя и отвечая ему таким же пристальным взглядом. – Что же мне еще остается делать, чтобы узнать о том, что происходит за моей спиной?

– Вы узнали что-то новое, Гражина? – насмешливо спросил князь Ремгольд.

Эвелина посмотрела на пани Валевскую, которая все еще оставалась стоять возле кресла князя.

– Что происходит, сударыня? – спросила она, глядя в лицо женщины, черты которой еще во время их первой встречи смутно напомнили ей кого-то, кого она знала. – Кто вы такая?

В лице пани Валевской что-то дрогнуло.

– Я уже представилась вам в прошлый раз, Эвелина, – после небольшой заминки, негромко сказала она, посмотрев прямо в глаза молодой женщины.

– Вы представились мне под именем пани Валевской, не правда ли?

Эвелине показалось, что пани Валевская на миг словно заколебалась с ответом. Тем не менее, в следующую минуту она уверенно подтвердила:

– Совершенно верно.

– Как мне стало известно, – не сводя с нее пристального взгляда, продолжала Эвелина, – именно под именем пани Валевской много лет назад появилась при дворе Лайоша Великого мать моего мужа, княгиня Острожская!

– Алиция была моей лучшей подругой, – вздохнув, отступила пани Валевская.

Эвелина мучительно старалась ухватить мгновенное воспоминание, маленькую деталь, которая все время ускользала от нее и которая, как ей казалось, давала ей разгадку к тайне, окружавшей эту женщину.

Князь Ремгольд неторопливо поднялся из кресла, подошел к пани Валевской и положил ей руку на талию. Затем повернулся к Эвелине и буднично сказал:

– Успокойтесь, дитя мое. Давайте оставим все загадки. Перед вами моя жена, княгиня Ремгольд.

– Таинственная княгиня Ремгольд, пани из Кревского замка! – не удержавшись, вскрикнула Эвелина.

Эльжбета укоризненно покачала головой.

– Полно, Рем, – пани Валевская повернула к мужу свое лицо, во взгляде ее светились любовь и грустная, нежная насмешка. – Мы, кажется, решили, что девочке нужно узнать обо всем. Ради встречи с ней и с детьми я впервые за двадцать лет пожертвовала своей безопасностью и конспирацией. Да, Эвелина, вы правы, – светло-карие глаза женщины обратились к Эвелине. – Много лет назад Алиция Острожская появилась при венгерском дворе под именем пани Валевской, моим именем. С тех пор я очень редко пользуюсь этим именем. И еще реже появляюсь на людях. Поверьте, у меня есть на это все основания. За все эти годы я сделала лишь одно исключение. Для вас.