Игорь Курай - Японский ковчег

Американцы по-настоящему боятся двух вещей. Первое – это возможность скорого извержения Йеллоустоунского мегавулкана. Считается, что оно может произойти буквально в любой момент. Цена вопроса – минимум половина США. Вторая проблема – подводные вулканы так называемого «огненного кольца», землетрясения и мегацунами, которые могут отутюжить все тихоокеанское побережье Штатов на много десятков километров вглубь континента, то есть смыть Сиэтл, Сан Франциско, Лос-Анджелес и не только их. Сабтеррены могут оказаться очень эффективны, но это новый проект, не апробированный пока, и ориентироваться на него не стоит. Мы даже не знаем, есть ли уже готовые супербункеры такого типа. Вполне возможно, если астероид спровоцирует извержения мегавулканов, никакие сабтеррены Америку не спасут. Подавляющее большинство населения погибнет в первые же дни.

Самые передовые технологии сейчас у японцев. Они за последние пятнадцать лет построили огромные подземные убежища под всеми большими городами на случай глобальных катастроф. Называются чикаро . Под маленькими тоже строят. Полностью автономные системы жизнеобеспечения: атомные реакторы, биогенераторы, ректификаторы, подсоединенные к глубинным грунтовым водам, животноводческие фермы, агрокомплексы. В общем, новое японское чудо. Основательно окопались.

– А с нами они могут поделиться?

– Вряд ли, – снова пожал плечами генерал Прохоров. – Проекты засекречены и явно не предназначены для экспорта. И средств у нас не хватит. И техники. И времени уже нет. Но кое-что мы предпринимаем.

– Например?

– Пытаемся добыть чертежи. Люди Гребнева уже работают над этим в Японии.

– Есть реальные шансы?

– Трудно сказать. Но, Павел Андреевич, поймите, одних чертежей мало. Даже если будут чертежи, нам самим осилить такое строительство трудно. Технологии не те. Японцы, по нашим данным, освоили совершенно новые наноматериалы, о которых ни у нас, ни на Западе пока ничего не известно.

– И что это за чудо-материалы?

– Позвольте я вкратце объясню, – взял слово Вайсбурд, директор научного центра Роснана. – Очень приблизительно, конечно, на пальцах. Как правило, если материал достаточно прочный, то упругость его очень низкая, и наоборот. Ведь прочность напрямую зависит от способности выдерживать определенные нагрузки, и ещё от количества приложенной энергии, которое разрушит строение материала. К примеру, если керамическую посуду тыкать иглой, то она выдержит, и с ней абсолютно ничего не случится, но если приложить силу, или уронить, скажем, тарелку, то она разобьётся моментально. А если взять резиновый мяч, то, как бы ни старались его сжать он, возвращается в свою форму, но если его проткнуть иголкой, то он лопнет. Отсюда следует, что эти два свойства несовместимы друг с другом. Были несовместимы. Из разновидности акрилового синтетического полимера японскими инженерами созданы совершенно новые, сверхтонкие нановолокна, получаемые методом электропрядения. Очень оригинально.

Если вкратце, то вот у меня в планшете описание: «Конструкция станка схожа с обычным станком прядения. Она состоит из насоса, обеспечивающего размеренную подачу жидкости к проводящей игле, собирающей пластины, и высоковольтному источнику энергии, который создает поле в зазоре между пластиной и кончиком иглы. Получившийся раствор при контакте с металлической иглой заряжается, а заряды, которые в него вводятся, ускоряют свое движение за счет электрического поля, вовлекая в движение само вещество, вследствие чего, жидкость равномерно ускоряется и вытягивается в тонкую струю. В межэлектродном зазоре растворитель частично испаряется, и струя превращается в волокно, которое осаждается на пластине и создает пористый слой. Этот материал на сегодня является самым прочным и гибким в мире.»

Фактически все, что создано из композитных материалов, может быть заменено нановолокнами. Высокая прочность нановолокон достигается за счет невысокой кристалличности, инача говоря, в строении материала имеется большое количество аморфных областей. А переплетение цепочек молекул в этих областях даёт шансы на поглощение большей энергии. Вот, например, если в самолете, состоящем из огромного числа композитных материалов, в момент резкой нагрузки, образуется хоть мельчайшая трещина, это приведет к неминуемой катастрофе. Конечно, можно сделать композитный слой толще, что в принципе и делают инженеры, но это сильно увеличивает массу конструкции. Нановолокна решают все проблемы, повышая до предела упругость и уменьшая при этом вес и массу. Именно такие материалы японцы используют сейчас для своих бункеров- чикаро .

– Тут требуется ноу-хау непосредственно от изготовителя со всеми формулами материалов и не только… – резюмировал Прохоров. – Но наладить производство все равно не успеем, так что фактически нужны поставки готовой продукции. Тогда есть шанс построить у нас такой комплекс. Правда, больше одного не успеть.

– Многовато технических деталей, но суть ясна, – заключил Зайцев. – Хорошо, действуйте, генерал. Для вашего ведомства это будет приоритетное направление. Пускай Сергей Федорович сам займется. Держите меня постоянно в курсе. Если что понадобится, обращайтесь в любое время. Нам нужен их нановолоконный бункер любой ценой. Хотя бы один…

– Вот вам и Марс! – горько вздохнул напоследок президент, закрывая экстренное заседание, но этой реплики никто из членов Совета Безопасности не понял.

Вернувшись к себе в кабинет, Павел Андреевич сел за стол и обхватил голову руками.

Так нужен был мудрый совет, но откуда его взять теперь? Единственный человек, который, наверное, мог найти верное решение и подсказать нужный шаг, покинул этот кабинет шесть месяцев назад. Ушел и не вернулся. Зайцев горестно вздохнул и бережно поправил красную ленту на траурной рамке, из которой смотрело на него волевое, мужественное, до боли всем знакомое лицо, столько лет украшавшее первые страницы газет и экраны телевизоров.

Господи! Казалось, он был вечен: непоколебим, как скала, нерушим, как союз свободных республик. Усмиритель Кавказа и покоритель Крыма, поднявший Россию с колен, диктовавший свою волю Большой семерке, поставивший на место американцев и приручивший китайцев, посрамивший турок, окоротивший Евросоюз, обуздавший в Сирии исламских террористов, стреноживший олигархов, покаравший коррупционеров, давший землю и волю всем, кто этого заслуживал в России. Он казался бессмертным: великий практик, ощущавший себя прирожденным лидером на земле, под водой и в воздухе, легко преодолевавший законы гравитации, конституционные ограничения и санкции Евросоюза. Сверхчеловек с железными мускулами борца и мощным интеллектом вычислительной машины. Настоящий национальный лидер с рекордным электоратом, в любви к которому были едины все народы и партии огромной страны. Это он должен был сейчас сидеть в президентском кресле, готовясь встретить астероид лицом к лицу и отдавая приказы своему верному премьеру, Павлу Андреевичу Зайцеву. Но карты выпали иначе. Слепой фатум, трагическая ирония судьбы. И еще, может быть, роковая любовь к сценическим эффектам: вся эта героика, все эти гонки на мотоциклах, полеты на истребителях и дельтапланах…