Борис Штейман - Ночная пуля. Остросюжетные повести и рассказы

– Кто, кто?.. Она…

– Не может быть! – не поверил Епиход и прошел на цыпочках в соседнюю комнату, вернулся.

– Ну? – поинтересовался Манюськин.

– Она, – кивнул несколько раз утвердительно головой Епиход.

– Садитесь, корешки, махнем по маленькой! – предложил Глобов.

У стены стоял ряд пустых бутылок.

– Нет, старичок! Перед делом нельзя. Потом – другой разговор. И тебе хватит. А то ты нам не помощник. Сейчас пойдешь, позвонишь и назначишь встречу, скажешь, что всю сумму не наскреб, а только половину. Будешь ныть, что остальное позже отдашь. Они скажут, что если позже, то будет уже шесть штук. Тогда немного помнешься и согласишься отдать все.

Епиход с почтением посмотрел на друга.

– Я никуда не пойду! И ваньку валять не буду! Мне еще жить хочется! Вы их просто не видели, поэтому и несете… всякое! – стал горячиться Глобов.

– Ты что?! – неожиданно зловеще тихо начал Манюськин и, не выдержав, сорвался на крик. – Ты что?! Чтобы контора перед какими-то там говнюками забздела?! Такому не бывать! Не бывать такому!

В этот момент нельзя было не восхититься Манюськиным. В нем, безусловно, была настоящая харизма. Это был лидер, подлинный народный вожак!

Глобов послушно встал, вытянулся по стойке смирно. Но покачнулся и с грохотом упал на пустые бутылки.

– Займись! – приказал Манюськин другу.

Епиход оттащил Глобова в ванную. И через некоторое время тот уже был готов к действиям.

Манюськин разложил на столе карту.

– Постараешься уговорить их встретиться на набережной Яузы. – Он ткнул пальцем в карту. – У горбатого мостика. Там трамвайные пути, народу обычно никого. Граждане не должны пострадать, ни при каких обстоятельствах. Если не согласятся, не переживай, потом их туда заманим. Не беда. Пусть назначают любое место.

Глобов пошел звонить.

– Ну, как будем действовать, старичок? – обратился Манюськин к Епиходу. – Сразу перестреляем их, как собак, или как?

Епиход понял, что вопрос провокационный, и Манюськин уже все решил и просто хочет его подловить. Но что тот замыслил на самом деле, Епиход догадаться не мог.

– Зачем же сразу? Сразу нельзя… – Неожиданно Епихода осенило. Он вспомнил американские фильмы, которые пересмотрел во множестве за последнее время, и, воодушевившись, продолжил: – Сразу не годится. Сначала, как положено: «Полиция!» Потом выстрел в воздух и сразу же: «Руки за голову! Сопротивление бессмысленно, дом окружен! Можете вызвать адвоката!»

– Какой дом? Какого адвоката? Что ты несешь?! – поморщился Манюськин и разочарованно протянул: – Но в целом неплохо… – К сожалению Епиход на крючок не клюнул. – Это у них там, за бугром. А у нас это не пройдет. Почему, Епиход, кошка никогда сразу мышку не давит? А?

– Поиграть хочет, – никак не мог понять Епиход, куда клонит Манюськин.

– А зачем?

– Отстань! – разозлился Епиход.

– То-то и оно! Без игры неинтересно. Есть у меня, брат Ходя, один планчик. Сначала мы их поводим малость, ну скажем, как рыбу.

– Как бы они нас не поводили! – мрачно возвестил вернувшийся Глобов. – Ждут через час в центре, у «Метрополя».

– У «Метрополя»? – удивился Епиход и восхищенно добавил: – Ну ничего не боятся, гады!

– Наденешь бронежилет и каску! – приказал Манюськин Глобову.

Никто не заметил, как появилась Глобова. Слишком увлеклись разговором.

– Не пущу! – неожиданно сильно заорала она, чем изрядно напугала присутствующих. У Манюськина задергался глаз.

– От внезапности, – пояснил он, прикрыв его ладонью.

Расставив руки, Глобова спиной оттеснила супруга в угол комнаты. Тот попытался прорваться, но не смог.

– Я пойду! А его оставьте! Семеныч! Я тебе говорю, а не кому-нибудь! – объявила она категорично.

«Возможно, что с ней было бы и лучше. Тем более что формально она пока еще, кажется, в штате… Но бабу подставлять как-то не солидно… И случись что, как мы с Ходей будем смотреть в глаза своему боевому товарищу?» – обдумывал Манюськин сложившуюся ситуацию.

– Конечно, ты поедешь, – согласился, наконец, он. – Отпусти мужика, он и так еле дышит. Мы его только в форму привели.

Глобова недоверчиво посмотрела на Манюськина, потом на Епихода и снова на Манюськина. Такой быстрой победы она не ожидала. Нехотя пропустила Глобова. После чего ее быстро затолкали в туалет, где и заперли с превеликим трудом.

– Как сидит? – поинтересовался Глобов, надев бронежилет. Епиход одобрительно поднял вверх большой палец правой руки.

– Откройте, паразиты! – буянила Глобова. – Оставьте Егорыча, ему еще надо сантехнику до ума доводить!

– Вот приедет и доведет, – успокаивал ее через дверь Епиход. «Если конечно приедет…» – заканчивал уже про себя.

Гулко топая высокими армейскими ботинками на шнуровке, троица сбежала с крыльца к машине.

– Высший пилотаж! – одобрил авто Глебов.

В таких вещах он разбирался не хуже Манюськина.

Я связался по радиотелефону с Манюськиным и на всякий случай предложил ему подкрепление. Тот высокомерно отказался:

– Велика честь для этих недоносков!

Осведомитель из «Метрополя» вскоре доложил мне, что «недоноски» просто решили там отобедать, потому и назначили это место для встречи. Тем не менее я решил все же проверить обстановку на месте. Береженого, как говорится, бог бережет. В пословицах сосредоточена многовековая народная мудрость, поэтому их можно и нужно использовать в работе. Я взял свой кейс и не торопясь пошел пешком по направлению к «Метрополю». Идти было недалеко. Да и погода была что надо: сухо, солнышко пригревает. Сейчас бы где-нибудь на бережке, с удочкой… Огляделся. Выбрал место наблюдения – чердак Малого театра. Но тут вышла непредвиденная загвоздка. Уперлась вахтерша на служебном входе: «Без пропуска не пущу!» Я пытался ей объяснить, что я генерал и мне можно. Ни в какую. Как скала! Признаться, мне нравится, когда вот так исполняют свои обязанности. Старая гвардия! Пришлось искать подход. Вспомнили вместе довоенное время, потом военное, затем послевоенное, наконец, она не выдержала и заснула. Поднялся наверх. С чердака открывался прекрасный обзор. Достал из кейса подзорную трубу, установил ее на штатив. Связался по радиосвязи с технической службой, доложили, что взрывное устройство под машиной бандитов установлено. Стал наблюдать. В одном из окон, кажется, номера люкс за слегка отодвинутой шторой мелькнула физиономия Носопытина. А в глубине, не может быть?! Самого Сергей Иваныча! Может, почудилось? Стал всматриваться до рези в глазах. Но ничего больше разглядеть не удалось. Да и события на улице стали стремительно разворачиваться. Из ресторана вышли трое бандитов, было видно, что они настроены после обеда весьма благодушно. Одновременно подъехали Манюськин с товарищами.