Алона Китта - Затянувшийся вернисаж. Роман из последней четверти 20 века

Наконец, вечеринка подошла к концу, и мы с Мишей собрались домой, а Дима порывался нас проводить, хотя еле стоял на ногах, да и я зык у него заплетался. Он даже натянул волчью шубу, хотя это было нелепо в апреле, а потом достал из кармана пачку сотенных и, роняя купюры на пол, стал пересчитывать их, предлагая взять такси и продолжить веселье в ресторане. Я в жизни не видела столько денег и еще с большим интересом взглянула на Диму – этакий сибирский купчик, Прохор Громов или Привалов, личность колоритная, хотя и под винными парами. Представляю, как он вваливается в ресторан в своей шубе и начинает швырять деньги налево и направо, пить коньяк и шампанское, слушать цыган – дальше моя фантазия не работала.

Мише была не по душе перспектива продолжения разгула, и он постарался успокоить Диму.

– Уже поздно, ложись. Мы доберемся до такси, не волнуйся.

– М-м-миша, др-руг, возьми деньги.

– Да у меня есть.

– Н-ну какие у т-тебя деньги? У т-тебя свадьба с-скоро, а у м-меня – во, целая пачка.

Дима снова достал пачку сотенных и помахал перед Мишиным носом, но тот отвел его руку.

– Диман, ну зачем ты так? У меня есть деньги на такси. Кстати, – Миша повернулся ко мне, снял песца с плеч и протянул Диме – извини, но мы не можем принять этот подарок.

Неизвестно, чей королевский жест поразил меня больше: Димы, сделавшего дорогой подарок, или Миши, этот подарок отвергшего, но поступок Миши был непонятен. Интересно, почему мне нельзя принять свадебный подарок от его лучшего друга? Да, Дима сейчас не в лучшей форме, но сделал он его от чистого сердца! Жаль, что мне не придется носить такой красивый мех, но я не буду ссориться с женихом накануне свадьбы, даже ради горностаевой мантии.

Дима равнодушно посмотрел на песца и состроил недоуменную гримасу:

– К-какой подарок? Ах это! Брось, Миша, я еще достану. Лидочке он так к лицу.

– Нет, спасибо, конечно – наотрез отказался Миша – но это слишком дорого для нас.

Он пожал Диме руку и открыл дверь. Испытывая непонятную неловкость, я подошла к хозяину квартиры, стоявшему в растерянности в расстегнутой шубе и распихивающему по карманам сотенные, и сказала успокаивающе:

– Спасибо Дима. Все было очень хорошо. Рада была познакомиться с тобой.

Он молча кивнул и положил мне на плечо свою тяжелую руку, потом резко притянул к себе и жадно поцеловал в губы. Не закрывая глаз, я покосилась на Мишу: раздражение на его лице читалось столь явно, что я поскорее вырвалась из Диминых жадных рук, бросилась за дверь и стремглав побежала вниз по лестнице. Миша следовал за мной, отсчитывая ступеньку за ступенькой. Я выскочила из подъезда и остановилась, разгоряченная быстрым бегом, вдыхая прохладу весеннего вечера и прижимая ладони к пылающим щекам. Михаил стоял рядом, покусывая губы и похоже, он был недоволен.

– А я и не знал, что ты кокетка, – наконец выдавил он из себя.

– Мне непонятна твоя ревность, – отозвалась я. Действительно, почему я должна нести ответственность за поведение его друга?

– В конце концов ты Диму знаешь дольше, чем я и должен был предполагать, на что он способен.

Миша ничего не ответил, взял меня под руку и повел на стоянку такси. Настроение мое было подпорчено выходками и того, и другого, и я уже пожалела о том, что согласилась пойти на эту вечеринку.

Но сожалеть пришлось не только об испорченном настроении. Если бы знать заранее, какие непоправимые последствия принесет мне этот вечер, то я сбежала бы от Димы, как от чумы. Но мне и в страшном сне не приснилось бы тогда, что он роковым образом повлияет на мою судьбу, поэтому, когда на следующий день ко мне домой заявился Дима, я была удивлена, но и только. Он смущенно улыбался.

– Как ты меня разыскал? – спросила я, не приглашая его войти.

Дима протянул мне пакет, который до этого прятал за спиной. В пакете лежал белый песец.

– Я узнал адрес в деканате. Не обижай меня отказом, Лидочка. Правда, я от чистого сердца хотел сделать вам обоим приятное.

– Ты… только из-за этого искал меня? – я обрадовалась возвращению белого песца.

– Не только, – Дима говорил, избегая смотреть в мои глаза. – Я пришел извиниться за вчерашнее. Ты, наверное, думаешь обо мне черт знает что. Ну что я пьяница или еще хуже.

– Брось, Дима. И ничего такого я не думаю – возразила я.

Откровенно говоря, Дима вчера был хорош, но мысли о белом песцовом воротнике приукрасили впечатление о нем. А он все продолжал извиняться.

– Прости, если я вчера сделал что-то не так. Я был не в себе. Я не хотел вставать между тобой и Мишкой… Кстати, вы не поссорились?

– Дима, не надо. С чего это нам ссориться? Миша меня очень любит и… верит.

Тут я поняла, что не слишком вежливо держать его на пороге и позвала в комнату, но Дима отказался и в свою очередь предложил мне поужинать с ним в ресторане.

– В знак того, что ты больше не думаешь обо мне плохо, Лидочка.

Вот это да! Я покосилась на Диму, который стоял прислонившись к дверному косяку и смотрел на меня нежным взором, и не могла сообразить, что означает это приглашение. Прожив 2 года в Ленинграде, я бывала в кафе, а в ресторане еще ни разу, но в моем представлении ресторан считался не вполне приличным местом, но обнаружить перед Димой свою предубежденность я не решилась – вдруг он посчитает это за неотесанность.

– Пойдем, – ответила я, все еще пребывая в сомнении: Миша должен был работать в этот вечер, а от его лучшего друга я не ожидала неприятных сюрпризов.

На Димином лице проскользнуло какое-то странное выражение, словно он не ожидал, что я так легко соглашусь, которое, однако, довльно быстро сменилось на радостно – восторженное.

– В таком случае жду тебя в машине.

Еще одна новость: у Димы есть машина! Он подтвердил, да, в его машине, вишневые «Жигули» последней модели. И я снова с интересом посмотрела на Диму: ну что за парень, все атрибуты благополучия при нем – и квартира, и престижная марка автомобиля, и куча денег, да и внешне он вполне ничего. Серые глаза под грустными черными бровями, прямой нос, чувственные губы – мужественное лицо покорителя Сибири и искателя приключений. Да и одет он с иголочки в импортный серый костюм и тонкий белый свитер.

В предвкушении зависти всей слабой половины человечества от того, что такой замечательный мужчина будет моим кавалером, я выбирала платье, но не одно из них мне не казалось подходящим. Наконец, я остановилась на жемчужно – сером мини с удлиненной линией талии и юбкой в крупную складку. Плащ, туфли на платформе, мазок помадой – и я спустилась вниз0 по лестнице, села в «Жигули», и машина рванула с места.

Как обычно по вечерам, возле «Метрополя» толпились жаждущие попасть внутрь, но нам не пришлось стоять в очереди: Дима что-то пошептал на ухо швейцару, и тот пропустил нас. Потом он также переговорил с официантом, и тот посадил нас за удобный столик. И заказ Дима сделал уверенно и толково, словно каждый вечер ужинал в «Метрополе», а я все больше восхищалась его способностями.